Такой товар Агапову, конечно, не подсунешь. Все-таки странный он! По тусовкам ходит редко, почти не пьет, кокос[5]не нюхает… Положителен до отвращения. Просто образцово-показательный типаж строителя светлого капиталистического будущего!

И все-таки что-то с ним было не так. Лёсик просто нюхом чуял запах опасности. Он был твердо уверен, что если человек так хорошо прячет свои пороки, то наверняка ему есть что прятать.

В самом деле – будь Агапов обычным нормальным мужиком, выбившимся в олигархи на волне лихих девяностых, он уже был бы обременен законной супружницей с парой-тройкой бебиков, семьей где-нибудь на стороне и кучей любовниц. Телки идут на запах денег, как крысы на звук волшебной дудочки крысолова, – ему ли не знать об этом! К тому же Агапов – мужчина видный, привлекательный. С таким и бесплатно любая согласится.

Но романы у него случались не так уж часто. Никаких скандалов, связанных с его именем, не было. Это тебе не Миша Грохотов, который каждый год выезжает в Куршевель с целым букетом красоток! Глупо, конечно, – Франция тебе не Россия, могут и олигарха заподозрить в сутенерстве. Где уж тупым полицейским понять, зачем нужен человеку целый табун прелестных девушек! Может, он и одну-то поиметь не сможет, но для престижа приходится поддерживать имидж неутомимого мачо, охочего до женского пола, как кот до сметаны. Тут уж положение обязывает, хочешь не хочешь, а надо!

А вот Агапов – совсем другого поля ягода. Лёсику иногда казалось, что к женщинам он вообще равнодушен и время от времени заводит роман с очередной красоткой только из опасения, что его сочтут голубым.

Настораживало только одно: его бывшие подруги исчезали и в тусовке больше не появлялись. Это немного тревожило Лёсика, и как-то он даже позволил себе намекнуть Агапову на свои опасения – и тут же об этом пожалел.

Лицо Агапова стало каменным, а в глазах появился нехороший, опасный блеск. Лёсик понял, что сморозил глупость, а еще – что он сам находится в шаге от края пропасти. Он поспешил перевести разговор на другую тему, долго и бестолково рассказывал о том, как познакомился с одним очень известным режиссером, а тот предложил ему стать соавтором сценария к его новому фильму…

Лицо Агапова постепенно разгладилось. Вспышка гнева прошла. Странно, но он даже снизошел до объяснений, небрежно обронив:

– Я своим делиться не люблю. Девочки хорошо устроены. В мире много мест гораздо красивее, чем это!

На губах его играла легкая ироничная улыбка, но в глазах Лёсик разглядел нечто такое, что у него мигом пропала охота расспрашивать дальше. В самом деле, меньше знаешь – крепче спишь!

Вспомнив об этом разговоре, Лёсик почувствовал себя довольно погано. Легкий релакс сейчас бы точно не повредил… Чтобы отвлечься, он закрыл глаза, устроился поудобнее, полулежа в кресле, и попытался отдохнуть немного, может быть, даже задремать.

Но вышло только хуже.

Вместо блаженного покоя, усталый мозг почему стал выдавать воспоминания о тех далеких днях, когда маленький мальчик Лева еще ходил в школу и не помышлял о карьере сутенера.

А детство у него было не слишком радостным. Еще бы! Стоит только вспомнить, каким он был тогда. Маленький, тощенький еврейский мальчик. Торчащие уши, кривые зубы, веснушки, тонкие бледные руки… В школе его регулярно били и дразнили «жиденком». Он и сейчас не забыл это чувство горькой обиды и обделенности судьбой, не забыл, с каким немым обожанием смотрел на Люсю Башкирцеву – признанную школьную королеву, когда она плыла по коридору, изредка одаривая окружающих своей особенной, светящейся улыбкой, словно голливудская кинозвезда. Она была прекрасна и знала это, милостиво даруя окружающим право любоваться собой – но только на почтительном расстоянии.

Все знали, что Люся дружит с Пашкой Савельевым – драчуном и хулиганом, головной болью всех учителей и звездой школьной футбольной команды. Желающих с ним связываться не находилось, здоровье дороже… Нрав у Пашки был суровый, и нарываться на его костлявый, но крепкий кулак никому не хотелось.

Но рядом с Люсей даже он становился робким и покорным, носил ее портфель до самого дома, провожал девушку после школьных дискотек и даже иногда выгуливал ее собачку – крошечную болонку Джулю, похожую на шустрый брехливый клубок шерсти. Почти двухметровый парень с эдаким недоразумением на поводке выглядел куда как комично, но горе было тому, кто осмеливался подшутить над ним! Только Люся могла легко взъерошить ладонью коротко стриженные волосы, и с ней рядом Пашка становился совсем другим – терпеливым и покорным, и его обычно хмурое лицо как-то мягчело, так что даже жесткая складка у губ исчезала, и появлялась робкая, неумелая какая-то улыбка…

Она не замечала, каким восхищенным и влюбленным взглядом провожает ее мальчик в смешных очках с торчащими ушами и носом-рубильником. А если и заметила бы – только посмеялась, потому Лёсик ревниво оберегал свою тайну.

Никто не знал, как он плачет по ночам и, сжав кулачки, клянется себе самому, что когда-нибудь, через много лет, он станет взрослым и сильным и еще всем покажет…

Хотя с тех пор прошло почти тридцать лет, он не забыл ничего. И Люсю тоже не забыл. Не поленился даже найти ее на сайте «однокашники. ру». Удивительно, но она действительно вышла замуж за этого самого Пашку, и они до сих пор живут вместе! Все как у людей, стандартная среднестатистическая жизнь: двое детей, квартира где-то в Бутове, потрепанные «жигули», поездки на дачу по воскресеньям, и раз в году, если повезет, удается слетать по «горящему» туру в Египет, чтобы с гордостью вывесить на сайте свои фотки на фоне пирамид. Лёсик с чувством глубокого удовлетворения убедился, что бывшая школьная королева превратилась в жирную тетку с плохой стрижкой и двойным подбородком.

Он черкнул ей пару теплых слов, написал, что она совсем не изменилась (ха-ха! Не изменилась, это точно!), и даже восхитился ее детишками. Люся, кстати, так и не ответила, но ему было уже все равно. Сердце его пело от радости. Наконец-то после долгих лет образ тоненькой синеглазой девочки, такой красивой и недоступной, ушел из памяти навсегда… Так что ура современным средствам коммуникации!

Иногда Лёсик думал, что подобные сайты существуют только для того, чтобы можно было потешить свое самолюбие и вволю позлорадствовать.

Но тогда, в начале восьмидесятых, до этого было еще далеко. Огромный, неповоротливый монстр, называемый Советским Союзом, доживал последние годы, и все-таки мало кто из его граждан верил в это. Уже вовсю рассказывали анекдоты о дряхлеющих вождях, вступали в комсомол и партию ради поступления в институт и будущей карьеры, давали и брали взятки, доставали из-под прилавка дефицитные товары… Время застоя, которое сейчас любят вспоминать с ностальгией даже те, кого в те «золотые» годы и на свете-то не было, казалось бесконечным, засасывало, словно болото… Никому бы и в голову не пришло, что всего через несколько лет от дряхлеющей империи не останется камня на камне, а ее бывшим гражданам придется жить и выживать совсем в другом мире.