он стал бледнее. На груди у него появилась какая-то сыпь, и Мелисса боялась, что это плохие знаки.

Выплакавшись, она услышала скрип лестницы, подняла взгляд и увидела, что на нее смотрит Лилли. Мелисса прижала палец к губам.

— Шшшшш, — прошептала она. — Иди спать.

Лилли повиновалась, и Мелисса вновь ощутила всепоглощающую тоску. Что ж, волею судьбы Лилли увидела то же, что Мелисса видела все те годы, когда ее мать рыдала в кухне.

На месте она посмотрела на часы — почти половина третьего. И почему время бежит так быстро? Она торопливо воткнула лопату в землю и принялась копать, стараясь не сбиваться с ритма, чтобы не думать ни о чем другом больше.

Где-то вдалеке хрустнула ветка. Мелисса замерла и всмотрелась в темноту. «Это, наверное, просто лиса», — попыталась она успокоить себя. Но тут же услышала новый звук, как будто что-то или кто-то глубоко вздохнуло.

— Эй, — прошептала она, медленно подняв фонарик, которым не пробить такую тьму. Вновь Мелисса сказала себе, что это, конечно, животное, но волоски на ее шее встали дыбом, как в тот момент, когда она увидела Патрика на кухонном полу.

«Это все твои инстинкты, Лисси», — мысленно подсказывал ей голос матери. Она положила лопату на землю и сделала несколько шагов, светя фонариком вглубь леса, в самые темные и потаенные уголки. Раздался громкий глухой стук, резкий вдох и вновь хрустнула ветка. Мелисса обвела фонарем вокруг себя, чувствуя, как колотится ее сердце.

— Эй! — крикнула она, стараясь сохранить остатки смелости. Что-то зашумело, и с дерева над ее головой слетела большая птица. Ей хотелось бы верить, что это шумела птица, но что-то подсказывало, что нет, не она. Она перевела взгляд на яму, которую только начала копать. Если кто-то за ней следил, то он все видел. А значит, он знает, где спрятан нож. Может быть, изменить свои планы, придумать, куда его еще перепрятать? Или вернуться в дом, забрав нож с собой?

Она закрыла глаза и постаралась успокоиться. Это не так, у нее просто паранойя.

Мелисса набрала в грудь побольше воздуха, вернулась к яме и подняла лопату. Десять минут спустя яма достигла нужной глубины, и Мелисса аккуратно вынула из пакета нож, завернутый в мешок для мусора. Она положила сверток на дно ямы, и вдавила его лопатой в свежую землю еще глубже. Постояв немного над ямой, она начала представлять по очереди каждого из детей. А именно, как он сжимает в руке этот нож и вонзает лезвие в отца.

Потом она представила на его месте себя — их родную мать — зажала грязной рукой рот, качая головой. Глаза наполнились слезами.

— Хватит, — прошептала она сама себе. — Хватит об этом думать!

Мелисса заставила себя подняться и засыпать яму землей. Она притоптала ее, забросала листьями и даже выкопала несколько растений, чтобы пересадить их на этот кусок земли. Так он выглядел бы убедительнее. Вытерев пот со лба, она оценила результат своей «работы». Со стороны клочок земли не вызывал никаких подозрений, и, насколько знала Мелисса, даже люди, которые будут искать именно вскопанную землю, ничего не заметят. Впрочем, она мало что в этом понимала и к тому же работала в темноте, доверяя лишь своим инстинктам, в точности как учила ее мать.

На нее вдруг накатила волна усталости. С того момента, как проснулась, она действовала на адреналине, но теперь, когда дело было сделано, мысль о том, что сейчас три часа ночи, навалилась со всей силой. Зевая, Мелисса побрела через лес. Она скользила лучом фонарика по деревьям и листве, стараясь идти быстрее, чтобы как можно скорее выбраться из этой грязной одежды и нырнуть в кровать.

Но внезапно она вновь услышала шум. Она обернулась, посмотрела через плечо и ахнула. Кто-то стоял в темноте и пристально глядел на нее.

Глава двадцать вторая

Воскресенье, 21 апреля 2019 года, 03.00.

Фигура в черном слилась с окружающей темнотой, но Мелисса смогла разглядеть высокий силуэт и увидеть даже блеск глаз. Она навела фонарик, и фигура, отпрянув в сторону, помчалась прочь.

Чувствуя внезапную смелость, Мелисса рванула за ней.

— Кто ты?! — кричала она вслед бегущему по листве. Внезапно она споткнулась о корень и больно упала на землю. Фонарик шлепнулся рядом, погрузив ее во тьму ночи. Лежа среди корней и листьев, Мелисса провела рукой по голени и ощутила под пальцами липкость крови.

— Твою ж мать! — прошептала она, осознав происходящее. Она была в лесу среди ночи, что-то случилось с ее ногой, и за ней следили. И могла ли она теперь точно утверждать, что Патрика ранил один из ее детей. Вдруг это был кто-то другой — кто-то, кого они так боялись, что вынуждены были его прикрывать.

Грейс же говорила мне — она боится.

Сердце Мелиссы гулко стучало в ушах. Она схватила фонарик и попыталась включить, но он не работал. Она полезла в карман за телефоном и не нашла его там. Мелисса порылась в листве и в ветках. Телефона нигде не было, должно быть, он выпал, когда она бежала.

Мелисса поднялась и застонала — боль обожгла ногу.

— Давай, ты сможешь, — сказала она себе, пытаясь ковылять сквозь темноту. Но это было бесполезно, кровь шла слишком сильно.

Она посмотрела направо, туда, где в темноте слабым желтым светом горело окно домика Райана. До него было всего пять минут ходьбы.

Мелисса на одной ноге кое-как допрыгала до домика и продралась сквозь ветки и высокую траву. Добравшись до старой хижины, где Райан когда-то жил с отцом, она тихо постучала в окно его спальни. Свет горел, но все же ей не хотелось разбудить Мэдди, если та ночевала у папы.

— Райан, — прошептала она, — это Мелисса.

Занавески раздвинулись, Райан посмотрел на нее широко распахнутыми глазами и, открыв окно, высунулся наружу.

— Мелисса? — спросил он изумленно. — Какого черта ты тут делаешь?

— Можно зайти?

— Да, конечно.

Спустя пару секунд он стоял у двери, уже одетый в брюки карго и футболку. Мелисса вошла в дом.

— Что случилось? — тихо спросил он, оглядев ее с ног до головы. — Господи, у тебя все нормально?

Она проследила за его взглядом и увидела, что ее спортивные штаны разорваны на голени, а сквозь дыру сочится кровь.

— Я упала.

— Садись. Я посмотрю, что с ногой.

Рухнув на коричневый кожаный диван, Мелисса смотрела, как он достает из кухонного шкафа аптечку. Дом был свободной планировки. В задней части располагались две спальни, а за ними была маленькая кухня, плавно перетекавшая