история с книгой Иосифа в «Сов. писателе» сюжет особый. Это не было его инициативой. Ему предложили сдать туда рукопись. Очевидно, вокруг его персоны шла борьба – изгонять или приручать.

составить книгу помогал ее предполагаемый редактор А. И. Гитович (1909–1966), талантливый поэт поколения тридцатых годов, добрый знакомый и комаровский сосед Ахматовой.

Была соблюдена обычная процедура прохождения рукописи – после обсуждения на редакционном совете книгу послали на отзыв внутренним рецензентам, профессиональным литераторам. Пожалуй, только темпы были несколько заторможены по сравнению с обычными. Рукопись, сданную в начале года, редакционный совет обсудил только 26 июля. Отзывы рецензентов, поэта В. А. Рождественского и критика В. Н. Альфонcова, датированы октябрем и ноябрем. Оба рецензента решительно поддерживают издание книги. Ответ автору главный редактор Смирнов послал только 12 декабря 1966 года, то есть примерно через год после сдачи рукописи. Хотя мнение редакции и обоих рецензентов было положительным и сводилось к тому, что книгу надо, с некоторыми сокращениями, издать, главный редактор, видимо, ориентируясь на городское партийное руководство, вернул рукопись Бродскому. В письме поэту он требовал, по существу, чтобы половину книги составили стихи, в которых были бы «отчетливо выражены гражданские мотивы», «идейно-художественные позиции автора, его отношение к важным и злободневным вопросам современности».

Стихов с предписанными «гражданскими мотивами» Бродский так и не сочинил, но борьба за книгу продолжалась. В издательском архиве сохранился второй раунд внутренних рецензий, датированных июнем-июлем 1967 года. Уважаемые ленинградские писатели Вера Панова, Леонид Рахманов, Вадим Шефнер и поэт Семен Ботвинник поддерживали издание книги. Четырем положительным рецензиям противостояла одна резко отрицательная, написанная средней руки функционером Союза писателей, поэтом Ильей Авраменко. «В стихах И. Бродского нет национальных корней, – писал Авраменко, –  вне традиций русской поэзии». Рукопись «не заслуживает внимания в целом, ибо в ней большинство таких стихов, где больше сумбура, чем смысла». Мнение Авраменко и возобладало816. Бродскому морочили голову еще год, после чего он рукопись из издательства забрал. Пару лет спустя, как он мне тогда же рассказывал, его вызвали в ленинградское управление КГБ, где два сотрудника предложили сделку: он будет информировать их об иностранцах, с которыми встречается, а они употребят свое влияние на то, чтобы сборник стихов Бродского был опубликован. После этого Бродский окончательно махнул рукой на идею издания книги на родине (Л. Лосев. Иосиф Бродский. С. 131–133).

С большим удовольствием прочел «Привычное дело» в «Севере», – 9 июня написал Александр Твардовский Василию Белову. – Очень хорошо, густо и без обиняков в отношении жизненной правды. Порадовался за Вас искренне, – ведь и в том, что мы отклоняли, были «зерна», но эта вещь – решительный подъем по сравнению со всем прежним. Очень хороша многодетная супружеская пара Африканыча и Катерины с ее бедами и трудностями, с подлинной человеческой любовью… О «Привычном деле» будет отклик на страницах «Нового мира» (А. Твардовский. Письма о литературе. С. 308)818.

Вот эта вещь меня потрясла, хотя и проста она, как земля. Очень советую прочесть, а то ее непременно замолчат в критике и ничего о ней не узнают люди. «Север»-то читает совсем мало народу (В. Астафьев. Нет мне ответа… С. 122).