Аклариквет опешил. Конечно, об этом не было заявлено открыто, но после участившихся «походов за дровами» в начале пути через льды, король Нолофинвэ организовал «крайнюю линию стражи», которая, разумеется, защищала от опасностей со стороны Валинора. Мало ли, что за твари оттуда полезут?

— Пути назад нет, ты знаешь, — потупился Аклариквет. — И знаешь, что мне жаль, что ты овдовела. Зачем обвиняешь и требуешь невозможного?

Брат и сестра посмотрели в глаза друг друга.

— Иди к своему королю, — хмыкнула эльфийка, — а я хочу побыть одна. Уходя, закрой плотнее дверь — ветер сегодня влажный.

Выйдя на улицу, Аклариквет тяжело вздохнул. С сестрой его не связывали тёплые семейные узы, но, несмотря ни на что, сердце ныло от понимания собственной беспомощности перед горем этой и многих-многих других женщин, потерявших мужей по пути к счастливой жизни.

О равноправном союзе

Уставший надеяться на то, что толщина льда измерена верно, и по указанному маршруту действительно везде под снегом есть земля, следовательно, дорога безопасна, Нолофинвэ поднял глаза от карт. Ощущая странную тревогу, он посмотрел на Артанис, горделиво вошедшую в обустроенную под зал совета пещеру.

— Ты не появишься на затеянном тобой празднике, дядя? — вопрос прозвучал бессильной насмешкой слабой стороны.

Возомнившую себя королевой Нэрвен сопровождал Айканаро и шестеро воинов. Смотря на молодого эльфа, втородомовский владыка невольно вспоминал, как этот золотоволосый кудрявый Нолдо, будучи совсем ребёнком, заигрался с юным Турукано в садах Арафинвэ, поджёг розовый куст и попытался свалить вину на кузена.

Почему-то Нолофинвэ казалось, что ситуация грозит повториться, только несколько иначе — на этот раз обвинять попытаются его самого.

— Будешь ли ты моей королевой на празднике в честь начала нового пути? — галантно предложил втородомовский владыка Артанис. — Насколько мне известно, ты не замужем и не обещана, поэтому никто не останется оскорблённым. В весёлой обстановке гуляний по-семейному обсудим все накопившиеся вопросы, не так ли, дочь моего брата?

Посмотрев в серые проницательные глаза дяди, в которых слишком отчётливо читалась безнадёжная затаённая агрессия загнанного зверя, Артанис согласно кивнула: Нолофинвэ для неё не преграда, он слишком напуган, а значит, будет ошибаться.

— Мои верные обо всём позаботятся, — улыбнулся король, — а пока отдохните с дороги, согрейтесь.

— Благодарю, — Артанис подошла к столу и взглянула на карты. — Это путь, по которому мы пойдём?

— Да, — Нолофинвэ убрал несколько листов в ящик. — Мы пойдём. Но как именно выстроятся отношения между подданными двух… трёх владык, решать нам двоим.

Изучающе взглянув на дядю, Нэрвен кивнула и крайне загадочно улыбнулась.

— Да, двоим.

«Или мне одной».

***

Нолофинвэ умел быть галантным кавалером, если хотел произвести впечатление на женщину, и, проходя с дядей мимо рядов ледяных скульптур, оставляя символические шёлковые цветы около тех изваяний, что наиболее впечатлили, Артанис ловила себя на мысли: Анайрэ много потеряла, оставшись в Валиноре. Раньше обходительность со стороны мужчин вызывала только отторжение — Нэрвен казалось, что каждый только и мечтает лишить её свободы, сделать игрушкой и вместилищем для ненужных наследников, которые позже станут обузой и соперниками для столь рьяно жаждавшего их отца. Теперь же изменилось слишком многое, и третьедомовская леди поняла — Эльдиэ для Эльда далеко не всегда лишь жена и пчелиная царица. Порой можно стать соперницей, препятствием на пути к абсолютной власти.

Такое осознание грело и раззадоривало лучше самого крепкого вина.

— Здесь, моя королева, — Нолофинвэ плавно указал рукой в белоснежной кожаной перчатке с меховой оторочкой на ажурную прозрачную крепостную стену, за которой возвели тончайшей работы дворец, а на балконах разместили крохотные фигурки, — ты можешь видеть один из многочисленных замков твоего деда Ингвэ. А это, — ладонь переместилась, — думаю, не нужно объяснять, свадьба нолдорана Финвэ и прекрасной Индис. Здесь скульпторы изобразили моё рождение. Видишь, королева моего праздника, какие счастливые улыбки на лицах правящей четы? Далее — сцена моей свадьбы с Анайрэ. Скульптор не смог воссоздать красоту моей дражайшей супруги в полной мере, увы. А это… — король почти не изменился в лице, — рождение моего первенца.

— Мастера изобразили только счастливые мгновения твоей жизни, король праздника? — съязвила Артанис, но дядя словно не услышал её.

— А вот — венец выставки! — провозгласил втородомовский владыка. — Преклоняюсь пред гением творцов! Королева моего праздника, перед тобой Древа Валар.

Дочь Арафинвэ давно заметила подсвеченную композицию и хотела скорее подойти ближе.

Высотой в два эльфийских роста, ледяные древа сияли множеством огоньков и были миниатюрной, детально воссозданной копией Телпериона и Лаурелин.

— Все наши трагедии ничто в сравнении с их гибелью, — прочитал надпись под скульптурой Нолофинвэ. — Воистину так.

— Мой праздничный король бесконечно мудр, — фальшиво улыбнулась Артанис, даже не скрывая насмешки.

Владыка, проигнорировав колкость, посмотрел на сцену, где уже пели дуэтом менестрели. Что-то печальное про любовь.

— Скоро начнется самое интересное, — до крайности галантно и вежливо произнёс Нолофинвэ, приглашая племянницу к трибуне.

Артанис понимала, что будет подвох, поэтому заранее подготовилась к худшему, пытаясь понять, как лучше: нападать или защищаться.

С возвышения полилась весёлая сбивчивая мелодия, торжественная и насмешливая одновременно.

Облачённый в зелёно-золотое одеяние, в ярко-жёлтом парике вышел на сцену Аклариквет, а вокруг него столпились восхищённые черноволосые Нолдор в синем со звёздами.

— Как нам быть дальше, о, владыка Финдарато? — вопрошали «подданные». — Ты мудр и прекрасен! Поведай же! Как нам строить дороги? Как избавиться от хищников? Как остановить снегопады?

Охая и отмахиваясь, «Финдарато» произнёс:

— Столько вопросов! Они не дают мне двигаться вперёд… Я просто размышляю…

Кто я такой?

Балбес, что день-деньской без оснований мнит себя творцом великих дел,

И так поёт, не слыша нот, что лучше б уж не пел!

Во сне по-львиному храбрый, но скромный наяву!

Вечно в сомнениях я живу…

Вот кто я!

«Подданные» начали славить владыку, постепенно переодеваясь в зелёное и натягивая жёлтые парики:

— Его высочество Финдарато Инголдо!

Убийца драконов, огров и грифонов, гроза упырей и горгулий, и прочей дряни!

Слабых защитник, силач и романтик!

Во сне по-львиному храбрый, но скромный наяву!

«Финдарато» вздохнул в ответ:

— Вечно в сомнениях я живу.

На что «подданные» крикнули:

— Ура! Гордый, храбрый!

«Финдарато» начал