Удар щитом, выпад, еще и еще один… Яростные вопли, стоны и хрипы…

Через несколько минут в комнате на ногах остались только мы с шотландцем. Весь пол был устелен трупами и умирающими франками. Уильям ошалело повел башкой по сторонам и, пошатываясь, потопал поднимать решетку, чтобы пропустить наших. А я подобрал с пола огромный топор, примерился и одним ударом разнес стопорный рычаг на вороте.

С треском закрутился барабан, бешено лязгая звеньями, цепь побежала обратно в отверстие в стене.

— Что и требовалось доказать…

Дружинники гурьбой ворвались в помещение.

— Наверх, арбалетчики, вперед… — Я показал направление мечом и сам шагнул к лестнице.

Но тут раздался частый стук, и навстречу латникам, весело прыгая по ступенькам, вылетела здоровенная каменная глыба.

Я чудом успел отшатнуться, но троих стрелков все-таки снесло с ног и размазало в фарш по каменным плитам пола. Остальные отскочили и замялись.

— Вперед!!! — заревел я в ярости и, скользя сабатонами по мокрым от крови камням, бросился вверх. — За мной, свинские рожи…

Франки остервенело сопротивлялись, в следующие полчаса я потерял еще семерых, но башню мы все-таки очистили.

Поднявшись на верхнюю площадку, кинулся к парапету и тут же схлопотал болт по навершию салада.

— Черт… — по инерции присев, осторожно выглянул из-за зубца и разглядел, что стреляли со второй башни, расположенной всего в полусотне метров от нашей. И это были не франки. Головорезы Айсманна все-таки взяли Ла-Шене.

— Сволочи!!! — заорал Логан, грозя кулаком наемникам.

Фигурки в обгорелых коттах обрадованно замахали нам руками.

— Лично башки поотрываю… — продолжил надсаживаться шотландец. — На кол сядете, скоты паршивые, ублюдки…

— Оставь, братец… — Я хлопнул его по плечу и попытался рассмотреть через клубы дыма, что творится в порту.

Судов в бухте оказалось гораздо больше, чем я рассчитывал. Когги и галеры теснились у причалов борт к борту, да еще в несколько рядов. Все они пылали, в том числе… моя «Виктория» и «Феб». Команды отчаянно сражались с огнем, но шансов на успех было очень мало.

— Чертовы святые угодники!!! — зарычал я и саданул кулаком по парапету.

— Сир, построим новую. Даже две или три… Нечего горевать… — утешающе забурчал братец Тук рядом со мной. — Лучше построим… — И тут же огорченно охнул: — Матерь Божья, да у меня там кошель остался. И сума с чистым исподним…

— Иди ты к черту со своей мошной и сумой…

Даже мысль о гибели «Виктории» доставляла боль. Я с ней так сроднился, что ее потеря равнялась потере правой руки.

Но тут же забыл обо всем, так как в порт проскользнул «Святой Георгий», а следом за ним — «Святой Петр», первые когги основной флотилии.

— Ур-ра!!! — радостно запрыгали эскудеро. — Наши, наши…

— Рано радоваться, щенки… — Я сплюнул, а потом закрутил головой, пытаясь опознать в толпе закопченных с ног до головы дружинников своего сержанта. — Курт, отзовись…

— Курта размазало, сир. — Вперед шагнул верзила с обожженной до кровавых волдырей мордой. — Жана и Адди — тоже. И Отто с Малышом…

— Альбрехт, ты? — Я зло выругался. — Ладно, теперь ты сержант. Оставляю с тобой два десятка, ваша задача — держать башню. Остальные за мной…

И не оглядываясь сбежал вниз по винтовой лестнице.

Причалить смог только «Георгий», «Петр» пришвартовался уже к нему. По сходням на берег побежали десантники, за ними скатывали трехфунтовые пушки на легких полевых лафетах.

На формирование первого штурмового отряда ушло немного времени, правда, я окончательно сорвал себе голос, и команды пришлось дублировать Клаусу и Луиджи. Ничего примечательного в тактике городского боя не стал выдумывать, просто исходил из того, что в каждой группе из двухсот бойцов четверть будут составлять стрелки: аркебузиры с арбалетчиками и приданная двухорудийная батарея трехфунтовых пушек на легких полевых лафетах, перемещающихся на ручной тяге. Как по мне, самое оптимальное сочетание мобильности и огневой мощи. Правда, пришлось увеличить количество единиц в орудийных расчетах, так как боезапас им придется тянуть тоже на своем горбу.

Остальной десант оставил принимать брабантца Яна Думма по прозвищу Косое Рыло, одного из вожаков наемников, а сам отдал команду выдвигаться в город.

В порту никакого сопротивления не последовало, мелкие стычки не в счет. Благополучно миновав его, мы просочились в Ла-Рошель, но там почти сразу же столкнулись с сильным отрядом франков.

Впереди чеканили шаг несколько десятков рыцарей в полном вооружении, следом за ними маршировали копейщики и алебардисты. Я насчитал по меньшей мере три с половиной сотни бойцов.

— Бурбон? — Логан удивленно показал рукой на вымпел в руках знаменосца.

— Он самый, герцог де Бурбон, — подтвердили эскудеро. — Его личный стяг.

— Кто? Бурбон? Да откуда он здесь возьмется? — удивился я. — Впрочем, черт с ним. Лоренцо, чертов makaronnik, выкатывай бомбарды. Карл, арбалетчиков и аркебузиров вперед. Людвиг, обойди их по переулку со своими спитцерами…

ГЛАВА 28

Завидев нас, французы поступили строго по канонам средневековой тактики, то есть мгновенно перестроились, сплотили ряды, выдвинули вперед тяжеловооруженных солдат и ринулись вперед. Я даже невольно залюбовался маневром, исполненным очень согласованно и четко. Чувствовалось, что против нас действует не сборная солянка из солдат разных отрядов, а отлично вышколенное кадровое подразделение.

Уж не знаю, из чего исходил командир франков: либо просто не понял, что за странную конструкцию на больших колесах тащат супостаты, либо решил несмотря ни на что ударить на свой страх и риск, но то, что последовало дальше, было живым примером полной несостоятельности тяжеловооруженной пехоты против огнестрельного оружия.

Калибр в три фунта составляет примерно семьдесят пять миллиметров. Звучит не очень солидно, но в картечном заряде для такого калибра, то есть холщовом мешке, увязанном бечевкой на деревянном поддоне, около ста пятидесяти свинцовых шариков диаметром пятнадцать миллиметров. При выстреле таким зарядом с дистанции в