— Юху! — саркастично выдает она.

В кладовке нашего агентства гора всякого реквизита для выступлений. Вот и парик от костюма Мэрилин Монро нашелся — бесподобный и бесполезный, потому что им сто лет уже не пользовались. Уходит в лета образ кинодивы прошлого столетия. Не пользуется нынче спросом.

А нам — как раз!

— Ты платье взяла? — спрашиваю подругу.

— Ага, вон в чехле. Май, ты серьезно думаешь, что она согласится?

— Ты должна постараться, Гусь, мне очень-очень нужно время!

Подруга смотрит мне в глаза, вздыхает и утвердительно машет головой, мол, все что в моих силах…

Мы входим в пекарню "Пекарь" — тут фантазии владельцев просто хлопаем стоя — ровно в четыре. Гуся отделяется от меня и идёт прямиком на кассу, я сажусь за столик к элегантной блондинке в мятном жакете. Боже, я и забыла, насколько она красивая. Высокая, стройная, с идеально уложенным модным "бобом". Все в этой женщине кричит о том, насколько она успешна, самодостаточна и знает себе цену. Да ее маникюр, который она демонстрирует, помешивая сахар в чашке, стоит больше, чем мои кеды с АлиЭкспресса!

Она смотрит на меня своими холодными серыми глазами, с профессионально нарисованными стрелками, и я сразу же теряюсь. Ощущение, что она видит меня насквозь! Носок ее острой туфли то и дело выглядывает из-за стола, и только это покачивание ноги выдает ее нервозность.

— Есть хорошие новости? — наконец, выдает она.

— Нет, — я качаю головой, отводя взгляд в сторону. — Он… наверное, я совсем не в его вкусе. Я старалась, но… никак. Поэтому решила честно вам признаться и вернуть деньги, которые вы вчера перечислили.

Я выпаливаю все на одном дыхании и жду ее реакции, все также, не смотря ей в глаза.

— Хм, наверное, стоило этого ожидать, — задумчиво произносит Оксана, откидываясь на стуле. — Я просчиталась. — постукивает ноготками по фарфоровой чашке в руках. — Ошибочно предположила, что такой неформат его заинтересует. Но Влад верен своим консервативным взглядам… — вздыхает она.

Чашка громко стучит о деревянную поверхность стола. Оксана Валерьевна тянется к сумке. О, нет, нет, нет.

— Подождите! — громко выпаливаю я. Женщина застывает, недоуменно приподняв бровь. — У меня есть подруга… она формат. И готова взяться за работу, если вы не против. Просто, нам очень нужны деньги.

Для пущей театральности опускаю взгляд себе на руки. Неловкость, стыд — вот что она должна увидеть, а никак не дурацкую улыбочку, которая грозится вырваться у меня.

— Очаровательно, — хмыкает жена Влада. — А я в тебе не ошиблась, амбициозная и цепкая. Жаль, Влад не оценил. Ему подавай нежных фиалок, это никогда не изменится, — закатывает глаза.

Ещё один интересный факт, который я подмечаю: она считает, что знает Медведя, как облупленного, и ее раздражают его лучшие качества.

— Моя подруга, — несмело отвечаю я. — Как раз из таких! Вон она у кассы, киваю головой.

Гуся расстаралась ради меня: на ней лёгкое голубое платьице ниже колен, белые босоножки на плоской подошве и удивительно реалистичный парик с дикими кудрями. Оксана оценивающие проходится взглядом по ее силуэту, слегка поджав губы. Я жду ее реакции, затаив дыхание. Согласится — и у меня будут так необходимые мне пару недель, чтобы завоевать сердце Медведя. А нет — придется прибегать к плану Б, а там все печально и бесперспективно!

— Может сработать, — наконец, произносит Оксана. — И что, она тоже из ваших?

— Наших?

— Артисток, — взгляд женщины останавливается на моих волосах.

— А, да. Ещё больше, чем я!

— А у вас есть какая-то градация? — удивлённо вскидывает брови жена Влада. — А, впрочем, не важно. Зови ее сюда, все обсудим.

— Гуся!

Подруга резко оборачивается, отчего парик с одной стороны опасно приподнимается, едва не показывая истинный цвет ее волос. Видимо плохо закрепили. Меня тут же кидает в пот. Никогда ещё Штирлиц не был так близок к провалу!

Гуся, тем не менее, умело сохраняет лицо, ни единой мышцей не выказывая свое волнение. Оксана Валерьевна, очевидно, маленького промаха не замечает. Она внимательно следит, как подруга лёгкой походкой подплывает к нашему столу и изящно приземляется на соседний стул. Вот уж точно артистка! Это все парик Мэрилин на нее действует, точно.

— Здравствуйте, — распевчато здоровается она.

— Как тебя зовут?

— Агния.

— Весьма литературно. Что ж, Агния, твоя… подруга, — спотыкаясь на этом слове, произносит Оксана Валерьевна. — объяснила, что мне требуется?

— Познакомиться, окрутить, бросить.

— Ты должна будешь сама искать с ним встречи. У Майи есть вся информация, где он живёт, работает, где и когда бывает. Мы не стали использовать его спортзал, запишись туда, я оплачу абонемент на месяц. Локацию с квартирой лучше повторно не использовать, он прекрасный аналитик и может сложить два и два. А мне это не нужно.

— А что вам нужно? — выпаливает Гуся. Блин, ее любопытство нас раскроет, я же предупреждала ее не задавать лишних вопросов!

— Мне нужно вернуть мужа, — мягко говорит Оксана, тут же преображаясь в любящую супругу.

И от нас с Гусей не укрывается этот ее оборот речи: не хочу вернуть, а мне нужно…

Права была подруга, не так все прозрачно в мотивах этой дамочки.

— У тебя есть две недели. Аванс можете не возвращать, пусть будет вам обеим стимулом. Отчётность каждый вечер, как и договаривались. Скинешь свой номер.

Женщина встаёт из-за стола и, не прощаясь, выходит из пекарни. На столе остаётся недопитая чашка кофе с отпечатком ее губ.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ма-а-ай, — растягивает подруга.

— Да знаю, знаю. Но деньги все равно верну.

— Она очень…

— Красивая?

— Стерва!

Мы прыскаем от смеха, и продавец за прилавком странно косится на нас. Пришли такие, ничего не купили, сидим за столиком для посетителей, ржем. Никто таких не любит.

— Почему они разводятся? — спрашивает Гуся, едва мы покидаем пропахшее булками помещение.