Возле других магазинов стояли клетки с живыми товарами. В одной клетке сидело большое существо, смахивающее на овцу с клыками, и грызло железные прутья. В другой съежилось маленькое пушистое животное, черная шерсть которого поднималась, когда люди подходили слишком близко. В чем-то похожем на загон извивался громадный змей с рогами, напоминающими усики. Он смотрел на проходящих мимо посетителей и высовывал язык, пробуя воздух.

Однако остановиться Ниту заставило то, что большинство людей, похоже, говорили по-английски. Она слышала как американский акцент, так и британский. Испанский тоже звучал, но среди множества лиц на рынке было больше белых, чем коричневых.

Не то чтобы в Южной Америке нет белых людей. Здесь, как и в США, проживают и белокожие (их больше всего), и темнокожие. И, как и в Штатах, большую часть сверхбогатых (тип людей, которые могут позволить себе изыски, предлагаемые торговцами рынка) составляют белые мужчины среднего возраста. Поэтому присутствие немалого количества богатых белых людей на таком рынке не удивляло.

Чего не скажешь о количестве разговаривающих на английском.

Нита думала, что, раз она находится в Перу, торговцы и покупатели будут в основном из Латинской Америки.

Она ошибалась.

Они приехали отовсюду, и всех этих людей объединяло одно – деньги. Это было заметно по их изящной одежде, каким-то выцветшим улыбкам и остроглазым телохранителям рядом с ними. Эксплуататоры, которым казалось, будто они могут приезжать в любую страну и делать там все, что им захочется. Конкистадоры в костюмах.

– Идем, – сказала Мирелла, пытаясь взять Ниту за руку и потащить за собой, но Нита лишь раз пошевелилась.

– Ага, идем, – сглотнула она. Ее взгляд был все так же прикован к рынку.

Мирелла пошла по улице, пробиваясь сквозь толпу. Нита вспотела и, проходя мимо других людей, чувствовала, как ее кожа липнет к чужой, а когда она отлипала, раздавался влажный чмокающий звук. Какая мерзость.

Воняло гниющими фруктами, хотя ощущался еще и едва уловимый запах формальдегида – как раз его Нита находила успокаивающим. Свежие фрукты, выставленные в магазинах, зачастую пахли еще хуже, чем органы, и это был плохой знак.

Нита шла, опустив голову – не слишком низко (это было бы подозрительно), но так, чтобы не встречаться взглядом с покупателями. Она надеялась избежать ненужного внимания, только вот с розовой кожей, красным колпаком и хромотой Миреллы это было затруднительно. Нита почти жалела, что не оставила ее разбираться со своими проблемами одну. Однако мысль эта беспокоила, поэтому она выбросила ее из головы.

Они прошли мимо группы туристов в больших широкополых шляпах, с камерами на шеях. Когда Нита заметила эти камеры, ей стало не по себе. Разве это место – какая-нибудь достопримечательность, которую можно снимать, а потом приехать домой и показывать своей семье, как здорово ты провел время.

По мере приближения к реке высокие деревья расступались, открывая вид на голубое небо.

Спустившись по тропинке к пирсу, Нита впервые увидела Амазонку.

Еще никогда в жизни она не испытывала такой радости при виде воды. Она обещала свободу, побег из этого рынка и возвращение в большой мир. Она представила, как садится в лодку и гребет всю дорогу до Лимы. Мысль была глупой, потому что Амазонка не проходит рядом с этим городом.

Над рекой тянулся деревянный пирс со ступенями, ведущими к лодкам. Наверное, он сделан на случай повышения уровня воды в реке во время сезона дождей. Интересно, затоплялся ли когда-нибудь рынок?

Вдоль пирса стояли охранники в камуфляжных штанах, футболках или майках. В руках они держали оружие – не маленькие револьверы, которые носила с собой мать Ниты, а длинные военные пистолеты – кажется, такими же пользовались террористические группировки. Это что, пулеметы? Или пистолеты-пулеметы? Какая между ними разница?

К пирсу были пришвартованы лодки – деревянные, из стеклопластика, металла. Материал потемнел от воды и времени. Даже отсюда Нита видела их двигатели, а к двигателю обычно прилагаются ключи. По крайней мере, Ните так казалось. Вообще она никогда не плавала на лодке, разве что (как она полагала) во время переправы на рынок. В любом случае завести двигатель без ключа она точно не смогла бы.

Ее пальцы заскользили по ноге, выводя букву Y.

Возможно, ключи и не понадобятся, ведь необязательно всегда двигатели заводятся при помощи ключей? В голове Ниты роились мысли. Можно взять одну из тех деревянных лодок с веслами. Но если плыть на ней, Нита готова поспорить, что стеклопластиковые судна догонят ее в считаные минуты. Не слишком подходящая лодка для побега.

Нита выругалась и, повернувшись к Мирелле, которая с беспокойством смотрела на охранников, поджала губы.

– Ты знаешь, как далеко отсюда до Бразилии? Мы сможем туда доплыть? – спросила она.

– Никак. – Мирелла сгорбилась, как будто такая поза каким-то образом могла облегчить раны, скрывающиеся под ее одеждой. – Туда на катере четыре часа ехать. Какое тут плыть? Это займет несколько дней. К тому же в воде змеи. Есть и пираньи, но сейчас они не слишком опасны, потому что сыты. Остерегаться следует тех рыб, которые в сухой сезон попадают на сушу.

Нита помассировала виски.

– Хорошо. А если пойти через сам лес?

– Ты что, шутишь? – Мирелла с ужасом посмотрела на Ниту. – Чтобы прорубить тропу только через подлесок, тебе нужен мачете. Там есть пауки, которые едят птиц. Мы не продержимся и дня, тем более у нас нет припасов.

Нита стиснула зубы. Из одной клетки в другую, только большую.

Самый умный ход – просто заплатить за проезд. Если ей понадобится что-то еще, она сможет подкупить охранников, чтобы те закрыли на нее глаза. Все проблемы на черном рынке решаются деньгами. Но есть одна загвоздка: денег у Ниты нет.

Она жалела, что не украла камеры у тех глупых туристов. Их можно было бы кому-нибудь продать.

Прислонившись к стене здания, она смотрела на пирс и пыталась придумать, как действовать дальше. Мирелла стояла рядом, вид у нее был отсутствующий.

Если они дождутся ночи, им удастся проскользнуть на пирс под покровом темноты. Но даже если они действительно сбегут на одной из этих хлипких гребных лодок, спуск по реке ночью нельзя назвать особенно умным планом. В реке полно кайманов, анаконд и еще бог знает каких существ, к тому же Нита сомневалась, что сможет видеть, куда она плывет. Она даже не знала, в каком направлении плыть. Может быть, Мирелла знает?

– Мы должны просто украсть лодку, – сказала Мирелла, глядя на пристань. – Другого выхода нет.

Нита облизнула губы.

– Здесь много людей.

– В ближайшее время ничего не изменится.

Медленно кивнув, Нита окинула взглядом толпу.

– Нам нужно их отвлечь.

– Есть идеи?