Девушка аж задохнулась от возмущения:

– Он испугался за меня!

– Угу. Поэтому подставился под плевок ядом, мгновенно ослеп и начал палить в белый свет, как в копеечку…

– Если бы я пошевелилась…

– Если бы эти два идиота не расслабились и не забыли бы о вашем существовании, вы бы не оказались на той скале без охраны и змея к вам бы не подползла! Если бы Костя залез в инфоблок, то он бы надвинул на глаза солнечные очки и не ослеп! А если бы еще и связался с Анатолием, то они бы расстреляли ее издалека!

– Максим, Костя ПОГИБ, ЗАЩИЩАЯ МЕНЯ!!! – вскочив на ноги, заорала Ольга. – Он дрался до последнего, как настоящий мужчина!!!

– Как правило, героизм – следствие чьей-то ошибки… – ни на мгновение не задумавшись, парировал снайпер. – В данном случае – результат серии ошибок людей, считавших себя профессионалами…

– Вы – циничное, самовлюбленное чудовище! Костя – погиб!! Погиб, понимаете?!

– Ольга Александровна, любой средненький телохранитель сделал бы то же самое. А с хорошим вы бы эту змею даже не увидели…

– Вы…

– Максим Евгеньевич прав… – глухо выдохнул Коростелев. – Если бы мы не…

– О чем вы вообще говорите?! – смахнув со щек злые слезы, зарычала Фролова. – Он был совсем молодым! Содержал больную мать, бабушку и младшую сестру…

– Он закрыл вас собой? – перебил ее Вересаев.

– Да!!!

– Значит, сделал то, что был должен! И если вы это действительно оценили, то помогите его семье…

– Как?! – взвыла девушка. – Семья там, а мы – тут!!!

– Во-первых, перестаньте истерить. Во-вторых, перестаньте тупить и поберегите оставшегося телохранителя. В-третьих, сделайте все, чтобы вер нуться…

…Бардина похоронили на рассвете, когда небо на востоке заиграло оттенками сиреневого. Тело, зашитое в палатку, опустили в глубокую расщелину на западном краю плато, затем завалили ее валунами и минут пять постояли в тишине. В лагерь возвращались в угрюмом молчании. А когда добрались, Вересаев вдруг повернулся к Ольге и поинтересовался, насколько хорошо она стреляет.

Почувствовав, что он спрашивает об этом не просто так, девушка перечислила названия пройденных курсов стрелковой подготовки, после чего криво усмехнулась:

– Думаю, в человека выстрелить смогу…

Снайпер удовлетворенно кивнул и… вручил ей свою винтовку!

Следующие полчаса Фролова отрабатывала технику стрельбы из положения лежа с применением ремня. Вернее, училась принимать правильное положение: ставить магазин на руку, контролировать положение локтя относительно оружия и располагать ремень так, чтобы он работал как упор и принимал на себя основной вес винтовки.

Сам Вересаев в это время готовил спящего мага к допросу. Надо сказать, весьма своеобразно: сначала нацепил на него что-то вроде пояса шахида и продел под мышками веревочную петлю. Затем с помощью Толяна прислонил беднягу к здоровенному дереву лицом вперед, качественно зафиксировав все четыре конечности и голову. Причем последнюю привязал так, чтобы «язык» смотрел в лес. Ну, и в самом конце засунул в рот деревянный кляп – кусок палки с веревками на обоих концах и завязал эти самые веревки бантиком у мага на затылке.

Тщательно проверив каждый узел, снайпер перекинул конец веревки через сук и тянул его на себя до тех пор, пока бездыханное тело «языка» не оказалось стоящим на цыпочках. После чего воткнул у него между ног деревяшку с привязанным к ней ножом и зачем-то упер ее под гениталии.

– Значит, так… – буркнул он, критически оглядев дело своих рук. – Сейчас вы в темпе вальса несетесь в туалет и справляете нужду. Затем забегаете в палатки, берете нетбук и тащите его сюда…

– А его-то зачем? – удивился Толян.

– Нормальные пацаны пытают пленных под «Rammstein»…

…Первое, что сделал «нормальный пацан», когда маг начал приходить в себя, – это легонечко шлепнул ладонью по его плечу и негромко представился:

– Доброе утро! Сейчас я начну отпускать веревку, а ты повнимательнее прислушайся к своим ощущениям. Чувствуешь укол в пах? Это нож – один из тех доводов, с помощью которых я хочу убедить тебя не делать глупостей…

Маг еле заметно вздрогнул, как-то уж очень резко порозовел и напряг икры, застыв в рекомендованном положении.

– Молодец… – похвалил его Максим. – А сейчас посмотри на ствол деревца, обвязанного веревкой, и прикинь, насколько он тверже твоей головы…

Пленный облизал губы и кивнул – мол, прикинул.

Ольга, внимательно вглядывавшаяся в его лицо, плавно потянула на себя спусковой крючок и мысленно зашипела: отдача у вересаевской DTA SRS A-1 Covert Rifle Chassis оказалась намного сильнее, чем у ее «кристинки». Впрочем, через полсекунды ей стало не до боли в правом плече: увидев, что сотворила пуля со стволом, маг ощутимо побледнел.

– Человек, который это сделал, находится в двух сотнях локтей[49]от нас. Второй – вдвое дальше. Третий… не важно. Тем не менее все они нас отлично видят и слышат. Это говорит о том, что если мне вдруг станет плохо, то ты либо напорешься на нож, либо заработаешь несколько лишних дырок в голове. Кстати, оружие, которое их сделает, сродни арбалету. Только в несколько раз мощнее и скорострельнее: оно способно пробить любые ваши доспехи и делать по выстрелу в каплю[50]…

Судя по мимолетной улыбке, скользнувшей по губам мага, в последнее утверждение он не поверил.

«А зря…» – подумала Ольга и всадила в многострадальное дерево две пули подряд. Стараясь стрелять как можно быстрее и не особо заботясь о бесшумности движения затвора при перезарядке.

Маг застыл.

– Убедился? – ехидно поинтересовался Максим и, не оборачиваясь, показал Фроловой большой палец.

– Да… – хрипло ответил маг. – Чего ты от меня хочешь?

– Сейчас объясню. Для начала, попробуй поверить в то, что я и мои люди, выходцы из неизвестного тебе мира, оказались на Иллемаре совершенно случайно и жаждем вернуться домой…

– Ну, и при чем тут я? Я не артефактор, не владетель и тем более не владыка…

– В нашем мире магии нет. Вообще. Соответственно, меткам в наших аурах взяться просто неоткуда…

– А еще они считают нас бездарями… – прижав тангенту гарнитуры, напомнила Ольга. И мысленно захихикала, вспомнив мультфильм «Маугли» и историческую фразу Багиры[51].

– Мне тут подсказывают, что в ваших мирах таких, как мы, считают бездарями. И относят к категории людей, напрочь лишенных каких-либо прав…