Килгор наверняка предвидел ее реакцию. Странно, обычно он выбирал услужливых и покладистых девушек. Лето решил, что позже похвалит ее за техничный удар ножом, но после то­го как устроит ей выволочку за то, что позволила коротышке себя поймать.

А затем он потратит немало часов на то, чтобы подобного не случилось снова.

Однако ее наказание... Сейчас оно было важнее. Его тош­нило от идеи, пришедшей на ум, но, возможно, это был един­ственно правильный выход. Ему нужно было вбить в ее упря­мую голову суть того, что могло с ней случиться. Килгор пригодится, но только под присмотром Лето.

Она вздрогнула.

— Больно?

— Да.

— Представь, какую боль ты могла испытать, если бы он до тебя добрался.

— Сложно представить. — Ее взгляд метнулся к металли­ческим ящикам в углу комнаты. — Транквилизаторы или что- то вроде того. Из лаборатории Астера. Так что мои ощущения целиком бы зависели от наркотика.

Он взял ее за подбородок. Встретился с ней взглядом. Ее глаза были бледными, серебристо-голубыми и наполненны­ми смесью эмоций, которых Лето никогда в жизни не ощу­щал, ни по одной, ни одновременно.

— Ты ощутила бы каждый порез, каждый синяк и сса­дину. Если бы вообще очнулась.

Это заставило ее сосредоточиться. Отлично. Не сумей она представить последствий ошибки, она оказалась бы бесполез­на, по крайней мере для него. И доигралась бы до смерти.

— Насколько я понимаю, ты пыталась добиться чего-то не­дозволенного. Килгор специалист по таким сделкам. Но за свои услуги запрашивает немало. — Лето протянул ей руку. — Письмо, Нинн.

Ее уверенный взгляд говорил о том, что она научилась луч­ше прятать свои эмоции, однако Лето ощутил, как вздрогну­ло ее бедро в месте, где соприкасались их тела.

— Я могу найти его сам, — сказал он. — Точно так же, как отобрал контрабанду у охранников твоей камеры. Но хотел бы позволить тебе сохранить хоть немного достоинства. По­ка что. — Он пошевелил пальцами. — Давай его сюда.

— Как ты узнал?

— Ты ведь умная женщина.

Кандалы зазвенели, когда она запустила руку под тунику. Он хорошо знал этот звук — звук, означавший жизнь в этом комплексе. Но тонкий шорох наручников по металлическим ножкам кровати отозвался мурашками на спине. Опоздай он хоть на пару минут...

Она достала письмо и протянула ему, сияя ненавидящим взглядом.

Письмо пахло мятой, оно было написано на обертке бума­ги, которую он ей передал. Лето бесцеремонно разорвал его на клочки.

— Вот и все.

— Ублюдок.

Он сжал ее подбородок до боли. Теперь, когда она была вне опасности, он мог позволить своей ярости вернуться. В пол­ной мере.

— До первого боя у нас осталось всего два дня. И будет еще два боя в ближайшие месяцы. Ты будешь драться со мной. Или ты готова пожертвовать жизнью своего сына? Только что ты рискнула его безопасностью, поверив лжи­вым обещаниям этого урода. Или, возможно, собиралась сейчас сбежать. Куда бы ты пошла, идиотка? Неужели, из­бавившись от сына на пару недель, ты перестала о нем бес­покоиться?

Нинн дернулась — и ей не хватило всего пары дюймов, чтобы захлестнуть цепь кандалов вокруг его шеи. Лето пой­мал ее за запястья. Еще одно доказательство того, что позже он сможет отпраздновать ее удвоившиеся навыки.

— Почти попала, неофитка. И что ты собралась делать, когда поймаешь меня?

— С удовольствием наблюдать, как вылезают из орбит твои глаза.

— И это было бы забавно?

— Очень.

— Что ж, очень жаль. — Он подцепил двумя пальцами ее ошейник, дернул ее к себе.

И поцеловал.

Как он и ожидал — Дракон свидетель, как он втайне наде­ялся — она начала отбиваться. Она пинала его. Извивалась. Пыталась вырваться из его рук.

Мягкая неторопливость их первого поцелуя осталась далеким сном, чем-то, что случилось с совершенно другими людьми.

Это... это было тем, кем они являлись на самом деле.

Конечно же, ему понравилось. Он уже несколько недель подпитывал в ней этот огонь, эту силу. Но целью было отнюдь не удовольствие. Лето позволил себе лишь пару секунд наслаждения. Ощущения ее тела, женственного и гибкого. Горячего. У нее был вкус крови, хоть Лето и по­нимал, что такого не может быть. Возможно, она сводила его с ума. Делала кровожадным. Заставляла жаждать раз­рядки.

Он толкнул ее вниз, на пол. Руки, ноги, торс — она была стройной женщиной, она была в цепях, а это значило, что ее легко обездвижить, несмотря на сопротивление. Лето навис над ней, прижал животом к полу, удерживая ее извивающе­еся тело. Он сам был напряжен и неподвижен. Тверже кам­ня. Возбуждение, желание, звенящая сдержанность и тре­бовательность. Он вдруг обнаружил, что, несмотря на приказы мозга, трется бедрами о ее бедра, пытаясь найти нежную плоть, способную снять напряжение, с которым он боролся уже не первую неделю.

Он проник в ее рот языком. Улыбнулся, когда она укусила его. Быстрым движением ладони поймал ее нижнюю че­люсть. Горло было слишком уязвимой частью тела. Хватка и давление заставили ее ахнуть — она не могла дышать — и приоткрытый рот дразнил Лето, приглашая продолжить.

Он не стал.

Он взнуздал свое вопящее, болезненное желание. Тяжело дыша. Лето осознавал, что не был так возбужден уже многие годы. А то и никогда. И что находится на грани срыва, кото­рый он не может себе позволить.

Его смятение не шло ни в какое сравнение с яростью, полы­хавшей на лице Нинн. Кровь размазалась по ее разбитому лбу, кровь Лето стекала по ее губам. Влажные волосы слиплись иголками. Туника задралась на бедре, открывая полоску золо­той кожи. Она выглядела такой растрепанной и избитой, слов­но только что занималась сексом с группой людей.

Он сорвался бы в убийство раньше, чем подобный мерз­кий сценарий мог воплотиться в жизнь.

Но в реальности ее всего лишь поцеловал Король Драко­на.

Он сам.

Низкое горловое рычание зародилось в его глотке. Ему нужно было закончить урок прежде, чем в плену похоти и дав волю воображению, он позабудет о своем плане. А план у Лето был. Успешные воины Клетки брали стальные прутья и изгибали по собственному вкусу оружие для победы. Нинн была для него таким же оружием. И ее следовало согнуть, по­догнать под его нужды, чтобы оба они смогли победить.

Килгор так и стоял, словно в трансе, жадно впитывая про­исходящее. Жадность в его глазах была так же очевидна, как и бугор на брюках.

— Снимай штаны, — велел ему Лето.

Килгор моргнул.

Нинн завопила, принялась отбиваться сильнее, ей даже удалось провести удар в висок. Лето прикусил ругательство и вздернул ее на колени. Одной рукой он завел ее запястья за спину, второй перехватил ее ошейник пониже затылка. Так она была зафиксирована не хуже, чем когда была прижата к полу. Вот только теперь ее рот оказался на одном уровне с жалкими результатами эрекции у Килгора.