ходить по рампе прошлой ночью, да и не хотелось, чтобы офицер применил на мне электрошокер за то, что я ослушалась его.

Пришло время принять несколько трудных решений.

* * *

В полицейском участке офицер Сэм провел меня в комнату с дверью, которую можно было закрыть, но он оставил ее открытой.

– Начать хочу вот с чего: все ли в порядке у тебя дома? Вы ведь теперь живете вместе с Биком? Нам известно о нем кое-что и…

– Все в порядке. С ним тоже.

Офицер Сэм скептически посмотрел на меня, прикусив губу.

– Хорошо, но если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится…

– Вы будете первым, к кому я обращусь. К человеку, который преследовал меня в больнице, а затем пришел ко мне домой и обвинил в том, что я плохо поступила со своим другом. – Я знала, что моя дерзость выходит за рамки. Но я очень устала. – Расскажите мне о Гейзе.

– Гейз перенес операцию. Врачам пришлось вправлять ему ребро. Была вероятность, что оно проткнет ему легкое. Сейчас он в медикаментозной коме, нужно, чтобы у него все хорошо зажило. К тому же, если он проснется, то ему будет тяжело дышать, легкие в плохом состоянии. Но с ним все будет в порядке. Все его жизненные показатели в норме, несмотря на травмы. – Офицер Сэм откашлялся. – Оно и понятно. Но буду честным с тобой. Брюс сказал, что зашел в комнату Гейза и увидел, как ты избиваешь его.

Ярость разрасталась в моем сердце. Какой же он лжец! Отец Гейза готов сказать все, что угодно, лишь бы спасти свою задницу.

– Мы с Гейзом лучшие друзья. Все время проводим вместе. А его отец алкоголик и избивает собственного сына.

Я хотела защитить нас. Защитить то, что у нас было.

– Значит, ты уже не в первый раз стала свидетельницей того, как Брюс избивал Гейза?

И после этого я рассказала все. Что Гейз всегда боялся отца. Что он приходил ко мне и ждал, пока отец протрезвеет. Что, несмотря на весь ужас происходящего, его отец был единственным, кто хоть как-то заботился о Гейзе.

– Твоя история кажется более правдоподобной, чем та сказка, которую сочинил Джонс. Пикси, тебе придется рассказать об этом всем, и хотя я понимаю, что ты хочешь защитить Гейза, жизнь с отцом не пойдет ему на пользу.

Офицер Сэм сложил руки поверх своего блокнота, забыв о том, что якобы делает в нем заметки.

Слова застряли у меня в горле.

Я представила выражение лица мистера Джонса в тот момент, когда он бил Гейза. Такое отрешенное. Бесчувственное. В его глазах не было ничего, что помогло бы увидеть в нем родителя.

– Он бы убил Гейза. – И это было правдой. Вот почему я прошла по рампе. Почему вступила в драку. – Больше всего я боюсь, что не успела вовремя ему помочь.

Офицер Сэм протянул мне салфетку, и я поняла, что плачу.

– Ты молодец, малышка. И все сделала правильно.

Он встал и махнул кому-то рукой. Через несколько минут рядом со мной сидела дружелюбная женщина, в руках у нее было еще несколько салфеток. Она представилась адвокатом по делам несовершеннолетних. Мы поговорили о каких-то пустяках, никак не связанных ни с Гейзом, ни с его отцом. Затем она сказала мне, что собирается позаботиться об интересах Гейза и что это в наших общих интересах.

– Тебе нужно будет опознать Брюса. Для того, чтобы окончательно убедиться в твоих словах.

Ванда. Ее звали Ванда. Она пообещала мне, что будет рядом и отец Гейза не узнает, что я здесь была.

Когда я вошла в маленькую комнату со стеклянной стеной, полицейские ввели несколько мужчин и Брюса в наручниках. Он смотрел прямо на меня, словно стекло, через которое, как обещала Ванда, он не сможет видеть, было прозрачным.

Она положила руку на мое плечо.

– Над их головами цифры. Тебе нужно, чтобы мужчины повернулись или сказали что-нибудь, чтобы убедиться в своем выборе?

Я покачала головой.

– Нет. Я знаю, кто из них мистер Джонс. Вот этот. Номер три.

Я уже слышала, как Гейз орет на меня. За то, что я все разрушаю. А потом подумала о Бике. О большом, глупом, жутком Бике, который почему-то казался подозрительным.

Прямо сейчас я выбирала между ними. В моем будущем будет только один. Но я знала, что делаю. Если привлечь внимание к условиям, в которых живет Гейз, служба защиты детей заберет его, хотя, может, его дедушка вмешается. Но даже в этом случае он будет жить далеко-далеко от меня. Может быть, в том большом шикарном доме.

– Ты уверена?

У кого же есть будущее: у него или у меня? Я выбрала Гейза.

* * *

Офицер Сэм отвез меня домой. Поездка была долгой и спокойной. Я сидела на переднем пассажирском сидении, а около его, водительского, было полно экранов и отовсюду доносился шум.

– Знаешь, нелегко поступать правильно.

Он приглушил радио, так что теперь было слышно только шепот.

Мы ехали по центру города мимо модных магазинов и пешеходов.

– Ты крутая, потому что смогла помочь своему другу. Гейз адски пострадал. И только между нами, ладно? Такие вещи никогда не прекращаются без чьего-либо вмешательства. Нужные кардинальные меры.

Он приготовился повернуть налево, в мой район.

Я выдохнула:

– Может быть, было правильным все рассказать, но я предала его.

– Ты думала о том, что это может повториться?

Он остановился на светофоре и посмотрел на меня.

Я знала, что это повторится. Видела по глазам отца Гейза. Он постоянно оступался, становился злее с каждой ночью. Я кивнула, отвечая офицеру Сэму.

– Значит, у тебя не было выбора. Эй, я только хочу сказать: вы, ребята, доказали мне, что дети кое в чем разбираются. Точнее, удивительно хорошо разбираются в людях. Ты почти подросток, так что не знаю, может, скоро ты изменишься, мне кажется, с возрастом такая чуткость исчезает. Но, будучи еще ребенком, ты поняла, что Брюс не станет хорошим парнем. И что Гейз в опасности.

Я видела, как полицейская машина, в которой мы ехали, отражалась в шикарных витринах дорогого розничного магазина.

– Ага, – только и сказала я.

Мне и так казалось, что я выболтала слишком много. Все, о чем я думала, – как Гейза везли в машине скорой помощи. Мне хотелось увидеть его.

Офицер Сэм подъехал к моему дому, припарковал машину и вышел.

– Не возражаешь, если я провожу тебя до квартиры? Хочу убедиться, что ты добралась до дома в целости и сохранности.

Я пожала плечами. Он же полицейский и,