мурашки. Она опять сделала шаг назад. Казалось, что его аура захватила все пространство кухни.

– Как? – Мона в растерянности посмотрела на него.

– Помощи она хотела! Просто помощи? А что, по-твоему, такое помощь? Когда у тебя неприятности? Проблемки? Бо-бо? Я демон! А не психотерапевт!

– Э-э-э…

– Э-э-э! – взбешенно передразнил Бальтазар.

От возмущения у Моны раздулись ноздри, она ощутила, как пальцы обожгло жаром. Одна часть ее хотела с криком убежать подальше отсюда, а вторая – влепить ему затрещину.

– Значит, каждый раз, когда мне потребуется помощь, – с неестественным спокойствием произнесла она, – будешь возникать ты и… должен будешь мне помогать?

– Динь-динь-динь, у нас есть победитель, – саркастично рявкнул он и раздраженно застонал. – Оох, учат же вас, ведьм, что проклятия, призывы и заклинания нужно формулировать конкретно.

– Я не специально! Я… я ведь только зачитала текст. Я этого не хотела… это… это не может быть правдой. – У Моны задрожал голос, и она быстро обернулась… в поисках, в отчаянии, в растерянности… и в итоге просто вернулась к стойке. Судорожно схватила свой кофе и выпила свое черное варево. В груди разлилось тепло.

– Молодые ведьмы, вам вообще надо запретить колдовать, пока не повзрослеете. Знаешь, что это означает? Клятва демона снимается лишь тогда, когда задание выполнено. Так что она в силе, пока у тебя не закончатся проблемы. Да быстрее ад замерзнет! Ты даже умереть не можешь, потому что у тебя и с этим наверняка возникнут проблемы, а этого… да, этого я допустить не могу, – прозвучало неприятно цинично.

Мона кивнула, а потом нахмурилась:

– Минутку, ты сейчас думал о том, чтобы меня убить?

– Разумеется.

– Что? – испуганно ахнула она. Он же не серьезно. Это ведь он разбирался во всем этом, он мог остановить призыв. Мона вообще не хотела его призывать, это было просто отчаянной попыткой, исключительно из-за острой необходимости. Он ведь бог. Всемогущий. И как это, простите, могло быть ее виной?

– Молись, чтобы существовал выход, – с угрозой в голосе сказал Бальтазар.

Моне показалось, что она даже видела, как лопнуло его терпение, а возможно, это лопнули ее нервы, но… довольно! Она так боролась за эту работу. Столько денег потрачено на обучение, чтобы ей не пришлось, как другим молодым ведьмам, начинать с самых низов. Она столько ночей не спала из-за тревоги и страха перед будущим. Пробивалась через горы документов, учила наизусть тексты песен для проклятых ваз, тренировалась играть в шарады с Бербель, рисковала жизнью ради мертвого фараона. Она не даст какому-то архидемону все испортить.

– Хватит! – взвизгнула Мона, сердитая больше на саму себя, чем на него. Слабое потрескивание робкого огня на ее пальцах превратилось в яростную струю пламени. Ей потребовалась пара мгновений, чтобы снова собраться, после чего она сделала глубокий вдох. – Ладно, господин демон. Пожалуйста. Значит, отныне это твоя работа. Не мои проблемы.

– Но…

– Нет, нет! Никаких «но». Ты в курсе, какая поганая у меня выдалась неделя?

Он кивнул, будто рефлекторно, но после того, как она презрительно фыркнула, очень медленно покачал головой. Глаза у него больше не горели, зато теперь от злости пылала Мона.

– Эта ночь была по-настоящему дерьмовой: меня чуть не застрелили, прокляли или… сама не знаю! Работа там – единственное, что у меня есть. Я только начала, я тут пытаюсь выжить, а ты… ты… перед тобой, архидемоном, я должна оправдываться? Ты архидемон или архитапочек? Придумай что-нибудь! Меня. Не. Колышет. Я устала! Я задолбалась!

Бальтазар примирительно вскинул руки:

– Успокойся, ладно?

– Успокоиться? – взревела она в ответ.

– Нет, серьезно, ты буквально горишь.

– Что?

Он указал на ее руки. Мона тут же бросилась к раковине, включила кран и потушила пылающие ярким пламенем пальцы.

– Черт! Черт! Черт!

– Слушай… – начал демон, но она оглянулась и гневно на него зарычала.

У него на губах заиграла странная пренебрежительная улыбочка, и Бальтазар прочистил горло:

– Как там, говоришь, тебя зовут?

– Мона, – с кислым видом ответила она.

– Хорошо. Итак, Мона. Сейчас я уйду и буду надеяться, что такого больше не повторится, да?

– Это все? – прошипела она.

– Мм… ну, классная задница?

Бальтазар исчез, просто растворился в воздухе, и, совершенно ошеломленная, Мона секунду просто пялилась в пустоту.

– Классная что? – в недоумении повторила она и бросила взгляд через плечо. Полотенца не было. Оно валялось на полу в метре от нее – видимо, не выдержало вспышки ее гнева.

Окончательно потеряв дар речи, обнаженная ведьма стояла перед раковиной рядом с открытой банкой варенья и спрашивала себя, что еще входит в конец света.

Глава 13. День сурка с архидемоном

Ближе к вечеру Мона выключила стереосистему. Нежные звуки скрим-метала заглушали шум машин в час пик, а теперь сквозь открытое окно снова послышался концерт гудков и рев моторов. Грязные окна в любом случае пришлось закрыть – Моне пора было на работу. Она задернула черные шторы, прихватила кожаные туфли, ключи, сумочку и, к своей досаде, синюю куртку ночного сторожа. Этот цвет ужасно не сочетался с ее красной юбкой – невыносимое состояние. Ее любимая юбка в клеточку уже несколько дней висела в шкафу, просто невозможно надевать ее с этой темно-синей джинсовой тканью.

Раздраженная Мона выскочила из квартиры и поспешила вниз по лестнице. Через три этажа безвкусных половичков и засохших растений в горшках она практически бросилась к почтовому ящику.

– Юная леди, очень рада вас видеть, – проскрипел голос возле нее. Мгновение Мона пялилась в пустоту, просто ворочая ключ в замке почтового ящика.

– Погода сегодня совершенно невероятная, не так ли?

Она медленно опустила голову и посмотрела в лицо низенькой старушке. Только этого не хватало – болтовни с соседями. На первый взгляд соседку Моны легко было принять за зомби, настолько бледной и серой она выглядела. Волосы выпадали, но это явно не мешало парикмахерам над ними глумиться. От женщины сильно пахло химической завивкой. Выцветшие глаза и дружелюбная улыбка выбивали Мону из колеи.

– Погода? Невероятная? – повторила она.

– Да, кажется, дождь собирается. Плохо, плохо, плохо!

Непринужденная беседа. Ловушка, в которую Мона регулярно попадала, когда пыталась достать счета из почтового ящика. Обычно хватало упомянуть главную новость дня, чтобы спустя пять минут смыться с криком «К сожалению, мне пора!», но сейчас голова Моны казалась опустевшей и выжженной изнутри, а болтать с соседкой об архидемоне она точно не собиралась. В некотором смысле соседи хуже нежити.

Пожилая женщина в платье в цветочек хрипло захихикала и тихонько закашлялась. Голова у нее покачивалась, но она продолжала неотрывно