– Дорогой, нам надо поговорить, – сказала она, – у вас есть для меня немного времени?

Сколько угодно, дорогая, -- он поднял с травы небрежно брошенную рубашку, нырнул в неё одним скользящим движением.

 Ринна чувствовала кожей, как все женщины в этом дворе поедают Рика глазами. И её тоже – правда, уже по-другому. И почему он с первой встречи не показался ей красивым? Он тут лучше всех. Слишком броская внешность Ивара – скорее неприятна, как переслащённый молочник. А остальные циркачи… Нет, никто больше не мог бы ей понравиться. Но…

– У вас в цирке и не слышали о пристойном поведении? – заметила она недовольно.

– Скажите, дорогая, ваша настойчивая ревность означает что-то приятное для меня? – он подал ей руку, и теперь был серьезен, показная дурашливость пропала.

– Для всех мы молодожёны, у которых всё хорошо, – ввернула Ринна, – забыли?

– Ах, так это опять притворство? Но я не считаю, что, когда ревнуют – это хорошо.

– Значит…  будь у нас всё на самом деле, вы бы не ревновали? – она улыбнулась.

– Я как раз не идеален. Так что ревновал бы, ещё как, даже не сомневайтесь.

Они медленно пошли по тихой пустой улочке, рука Ринны удобно устроилась на его локте – как будто он провожал её к к парадному завтраку в Ленгаре.

– Хотите конную прогулку? – предложил он, -- Здесь можно нанять неплохих лошадей.

– Хочу, но мне не в чем ездить верхом.

– Недорогой костюм можно купить и здесь. Или прокатиться в мужском седле. Вы умеете ездить в мужском?

– Конечно, это не проблема, – легко согласилась она.

Мужское седло ей даже больше нравилось, но оно требовало штанов, а это не всегда позволялось.

– Вы решили за мной поухаживать, я угадала? – она бросила ему лукавый взгляд.

– Только заметили? Так что же, у меня есть хоть какой-то шанс?

– Почему бы нет, – она пожала плечами.

– О, счастлив это слышать.

– Послушайте, Рик, по закону помолвка не может длиться меньше одного дня. А мы с вами…

– Это не закон, лишь обычай, – сразу возразил Рик. – Но да, я понял. У нас перед венчанием не было и получаса, мы не успели познакомиться, хотя бы освоиться с мыслью, что женимся. Да?

– Именно. Знаете, мне кажется, что, если бы раньше… и мы были равны, я бы согласилась на ваше предложение.

Что интересно, Ринна поначалу не собиралась говорить ничего подобного, получилось случайно. И, конечно, слово «если» безнадёжно всё портило.

– Вы бы мне отказали, – любезно заметил Рик, – вы, я слышал, первым делом всем отказываете. Так что жениться на вас, как это сделал я – единственный реальный способ на вас жениться.

– Неправда! – возразила она с досадой и покраснела.

– И мы не были равны, так что я получил бы разбитое сердце, и только. Теперь – другое дело, да? Ринна, вы примете мое предложение руки и сердца? Будьте моей невестой, считайте, что у нас помолвка. Хорошо я придумал?

– Помолвка? – она рассмеялась и потрясла брачным браслетом.

– Не страшно, – он был серьёзен, – вы считаете, что мы вообще не женаты. Помолвка – это всё-таки чуть больше. Согласны?

– Хорошо, – она кивнула.

Это никак не меняло её планов.

– Отлично! – обрадовался Рик, – Значит, один день у нас помолвка, я всячески ухаживаю за вами, а потом…

– Один день? Нет, я не согласна, этого мало!  – спохватилась она.

Этот хитрец заманивал её в ловушку!

– Вам мало? – огорчился он, – учитывая дни, которые уже прошли? А… три дня?

– Я хочу месяц, Рик. Это хороший срок, правда?

– Месяц?! Это ужасно долго, это просто жестоко, – грустно признал он, – но я согласен, это лучше вечности. Через месяц вы станете моей женой, а пока я ухаживаю за вами, доказываю любовь и преданность, стараюсь понравиться. Но для посторонних мы по-прежнему будем притворяться женатой парой, потому что иначе нас не поймут.

– Хорошо, – согласилась она, – но помолвка может быть расторгнута!

– Без повода? Невозможно, а повода не будет, – он поцеловал кончики её пальцев.

– Я не могу сообразить, через сколько дней окажусь у тёти, – она посмотрела на него нежно, – два дня выступлений, потом ещё один на сборы. А если мы поедем верхом, будем на месте вдвое быстрее. Пожалуйста, давайте поедем верхом!

У неё в душе тревожно грянули фонфары – началось главное испытание, которое она намерена была сегодня ему устроить. Что он ответит? Она солгала? Но ведь и он…

– Поговорим через три дня, – сказал Рик.

– Но мне очень нужно видеть тётю как можно скорее, – воскликнула она умоляюще. – Необходимо!

– Чтобы просить денег?..

– И это тоже. Рик, она последний близкий мне человек, теперь – самый близкий. И да, мне нужны деньги! Я вам обещала, наконец! – она хотела пошутить, но получилось сквозь слёзы.

– Вы смеетесь? – он вздохнул. – Забудьте о займах.  Ни в одном банке, хоть даже в Гринзале, хоть у демона на макушке, вас и слушать не станут. После приказа короля вы потеряли права на любое имущество Венешей.

– Вы обещали отвезти меня к тёте.

– Это большой крюк. А нам лучше ехать с цирком. Кавертен не станет сворачивать ради нас.

А если бы свернул, и явись она с цирком – монахини были бы в шоке…

– Но я прошу вас, Рик! Не Кавертена – вас.

– Ринна, вы понимаете, что такое женский монастырь? – Рик взглянул на неё раздражённо. – Это омут, едва вы туда прыгнете, как окажетесь в полной власти вашей доброй тётушки. Мужчин туда и на порог не пускают. Как считаете, она благословит нас на долгую любовь?

– Вы просто не знаете мою тётю.

– Надеюсь, вы нас познакомите, – он взял её за руку и поцеловал ладонь, – в другой раз.

– Вы не держите обещаний, эсс Рик Кан! – она вырвала руку и побежала обратно к таверне, оставив Рика посреди дороги.

На лестнице Ринна столкнулась с чьей-то горничной – девушка в голубом полотняном платье несла поднос и толкнула её боком, вынуждая посторониться. Ещё и воскликнула:

– Какая же вы неловкая!

В первый момент Ринна дар речи потеряла от изумления – чтобы горничные делали ей замечания?! Она оглянулась. Горничная была одета в красивое платье и белый фартук с кружевной каймой, носила шёлковые ленты в гладкой причёске, и взгляд у неё был уверенный и чуть высокомерный. Ринна в своем простом платье казалась рядом с ней поломойкой. Такой сорт людей, точнее, слуг, можно издалека различить – они точно не служили в затрапезных трактирах, а были высшим сословием среди прислуги.  Личные горничные и камердинеры важных особ. С кем она тут, при ком, точнее?!