Едва ли поисковики смогли предположить, что высадились русские диверсанты. У северных вьетнамцев тоже есть свой спецназ, и довольно неплохой – несколько отдельных рот. Американцы их называют «crawler» – «ползунами». Все они проходили тщательный отбор и подготовку в СССР и многое умели из того, что и русские спецназовцы. «Ползунов» побаивались, про них нашептывали легенды. И не умели ничего противопоставить их тактике. После удачной операции вьетнамские спецназовцы просто «расползались» в разные стороны, растворившись в болотах и самостоятельно выходя на свою территорию или к партизанам, у которых и держали свои базы.

Если отдельная мобильная группа ничем себя не выдала – продукты питания и обмундирование у вьетнамских «crawler» тоже советские, – то широкомасштабного преследования может и не быть. «Ползунов» преследовать бесполезно, потому что они уже разошлись в противоположные стороны. Какой смысл бегать за ветром. Но для очистки совести и южные вьетнамцы, и тем более американцы, которые потеряли своего офицера-разведчика, полетают еще по округе, поищут. Хотя бы день, но будут искать. Значит, надо быть предельно осторожными.

Вертолеты летали низко. Ветер от их лопастей почти клал камыш на воду. И в камыше не спрячешься. Поэтому Тан быстро стал заготавливать тростинки для дыхания. Теперь уже без шуток. Если заслышится приближающийся звук двигателя, следует нырять и сидеть под водой, как сом в своей яме.

Нырять пришлось дважды в течение дня. Но оба раза рейды вертолетов прошли чуть в стороне. Неприятности принес третий рейд. Небольшая машина сначала пролетела мимо, потом сделала круг, второй и стала наугад стрелять в воду из пулемета. Что-то, видимо, не понравилось наблюдателю. И такая ситуация, в свою очередь, не понравилась Толику Сохно. Пуля вскользь задела ему щеку и оторвала мочку уха. Он не выскочил из воды, он просто встал в полный рост, спокойно вылил воду из ствола американского крупнокалиберного пулемета, который держал в руках, и стал расстреливать приближающуюся машину прямо в лобовое стекло.

Поисковый вертолет – не боевая бронированная машина. У него нет той надежной защиты. И из вооружения всего только один пулемет и ни одной ракеты. Пилот, видимо, не сразу даже понял, что произошло и что это за чучело такое болотное появилось из воды. А когда понял, было уже поздно. Осколки стекла посыпались в воду, сам вертолет лег на винт – мертвый пилот потянул, должно быть, ручку управления в сторону – и рухнул в двадцати метрах от группы.

Высота была небольшая. Другие члены экипажа едва ли пострадали от падения смертельно. Поэтому Игорь сразу скомандовал:

– Вперед!

Так и оказалось. В вертолете находилось еще три человека. Двое были оглушены падением, а третий тщетно пытался снять с турникета пулемет.

Стрелять снова не стали, взялись за ножи. Посовещались, что делать с машиной. Попытались столкнуть ее в сторону, где глубже, но не смогли – тяжеловато. Вертолет подожгли и быстрым маршем, на предельно возможной скорости, стали уходить. Издали увидели, как в сторону упавшей машины, притянутые столбом дыма, направились два оставшихся вертолета, как они зависли над местом и долго-долго кружили.

Высадился ли кто-то в болото – неизвестно. Времени на утоление любопытства на марше не отводится. Шли, и шли, и шли. Вперед и вперед. Разорвать дистанцию, сделать запас времени и расстояния – главная задача. К месту падения вертолета должен высадиться десант. Обязательно. Но этот десант должен найти пустое место. Иначе группа просто пропала. Согрин отлично понимал это и потому темп держал на пределе возможного.

Все произошло так, как командир и ожидал. Уже ближе к вечеру они увидели большой американский военно-транспортный вагон-вертолет. Потом второй и третий. Каждый из них летел своим собственным курсом. Значит, трупы из сгоревшей «вертушки» все-таки достали. И даже у обгоревшего пилота не так и трудно заметить огнестрельные ранения. Крупнокалиберный пулемет кости крошит основательно. Поэтому никто не сомневался: большие вертолеты везут десант – морская пехота США, которая шутить не любит. Это не южновьетнамская полевая жандармерия, способная только мирных жителей шугать в деревнях, отчитываясь за разогнанные партизанские отряды.

Дело осложнялось.

– Тан, придется тебе поднапрячься… – Игорь понимал, что уловить направление движения и не заблудиться они могут только с вьетнамским капитаном, если могут вообще. – Сориентируйся, пока светло. Будем идти и ночью.

– Будем, – согласно кивнул Тан. – Сегодня на закате будет новый проводник. Он ночью поведет.

– Какой проводник? – не понял Игорь.

– Так у нас запланировано. Запасной вариант проработан на базе. Здесь рядом деревня – там есть человек, которому глаза завяжите, а он все равно дорогу найдет. Он все болота знает наизусть.

Через полчаса Тан оставил отряд на точно таком же островке, что и в предыдущую ночь, а сам отправился в деревню. Грешным делом, Игорю вообще в сумерках показалось, что это тот же самый островок и что Тан просто водил их по кругу. Но этого быть не могло. Игорь постоянно справлялся с компасом и картой и приблизительно отмечал переходы и привалы. Но все же американцы высадились где-то неподалеку. Поэтому отдыхать командир разрешил в две смены. Половина спит, вторая половина занимает круговую оборону.

Тан вернулся через два часа. Привел с собой паренька, с виду совсем ребенка. Но Игорь уже знал, что внешность вьетнамцев порой бывает очень обманчива. Тем более что паренек пришел со своим автоматом.

– Это Нгуен Тхи Лин, – представил Тан нового члена группы. – Можете звать его просто Нгуеном. Русского языка он не знает, и я буду переводчиком.

– А кто он вообще такой? – поинтересовался Сохно, злой на весь белый свет, потому что очень расстроился из-за порванного уха.

– Он воевал в моем отряде…

– А откуда здесь деревня? – Игорь еще раньше, засветло рассматривал карту и деревни поблизости не нашел. Что-то похожее было на нескольких островах, но нигде не было рисовых полей. А если рисовых полей нет, то населению там просто нечего есть.

– Это виноват перевод. Я не так выразился. В нашем языке деревня и население деревни обозначается одним словом. Их деревню сожгли. Сами они живут в землянках по островам. По многим островам в округе.

– А змеи там тоже есть? – поинтересовался невыспавшийся Сохно – ему некуда было ноги на островке вытянуть, потому и спал плохо. – На ихних островах. Или они только на наших?

– Змеи бывают и там. И лучше б их побольше было. – В темноте его лица почти не было видно, но голос и интонация выдали улыбку. – Потому что они их едят. Птичьи яйца, рыба и змеи – это сейчас основная пища жителей. Больше им подкормиться нечем.

И они пошли, успевшие слегка отдохнуть, до предела настороженные после появления американских вертолетов.

Воспользовавшись темнотой, Нгуен повел их напрямик через плесы. Это значительно сократило отставание во времени.

– Спроси, не знает ли Нгуен, куда полетели американцы? – Игорь подтолкнул Тана вперед, ближе к проводнику, и сам подтянулся за ним.