… Сапожник Стефаний Крук резко очнулся. Он жутко замерз! Ему было холодно, голова ужасно ныла, с шеи струилась теплая кровь. К вечеру усиливался лютый холод. Если бы Крук провалялся здесь еще полчаса, то наверняка бы замерз на смерть!..

Надо подниматься, Крук! И немедленно спешить домой!.. Воспаление легких — ведет в могилу! Твой гроб принесут прямо на кладбище. А кладбище твое будет в самом гнусной квартале! Рядом с «Похоронной улицей»!

— Черт побери! Это же надо так было вляпатся! Этот мальчишка, видимо, был подослан этими бандитами! Выманили меня, чтобы ограбить!.. Чертовщина! Я доберусь до тебя, морда!.. — и он пригрозил кому-то кулаком.

Сапожник Стефаний Крук с трудом поднялся и поковылял к себе домой. Он был настолько разбитым, что когда попал внутрь, то даже не обратил внимания, ни на икону. Богородица с перстом криво висела. Крук не проверил ни проверил свои тайные знаки, которые он оставлял в свое отсутствие! Он был разбит. Крук упал на вонючую кровать и захрапел…

…. Воевода Кисель тяжелым взглядом встретил Яна Лооза.

— Как продвигается наше дело, уважаемый пан писарь? Нашли ли вы исчезнувшего мальчика?

— Ищем! Ваша Милость! Ищем!

— А что по убийце моего подкаштеляна Антония Пясоты? Славная у него была баня. Любого на ноги мог поставить за два часа. Бог бани! Эх…

— Тоже, ищем, мой милостивый пан!

— И это все? Все новости?!

— У нас есть некоторые подвижки, но об этом чуть позже…

— Надо спешить, пан писарь! Мне доложили, что на Подоле уже зреет недовольство среди народа! Это может привести к беспорядкам и восстанию. Агенты доносят, что люди на рынке уже в открытую говорят о каком-то там «дьяволе, который у них ворует детей»…. Этого категорически допускать нельзя! Никак нельзя, чтобы в нашем славном Киеве случился бунт! Этим могут воспользоваться подстрекатели и враги нашего славного Королевства!.. Вы понимаете, о чем я, пан Лооз?!

— Понимаю! Ищем Ваша Милость! — только и выпалил Ян Лооз. Воевода Адам Кисель снова тяжело вздохнул. Он поднял с колен подзорную трубу и вновь уставился на купола подольских храмов. Воевода ждал посланцев от Хмельницкого, а их почему-то еще не было. А здесь, черт возьми, еще и ненавистная болезнь снова разыгралась. То накатывала на него, то отпускала! Ни один лекарь не мог пока ему основательно помочь. Только частично. Воевода Кисель уставился в окно и вспомнил об Анастасии — своей жене, которая ждала его в их родовом имении в Низкиничах. Он видел, как она еженедельно одиноко ходит к Успенскому монастырю и у дьяка Сергия заказывает молитву за здоровье и удачу….. Эх, попаду я туда!.. — с грустью думал воевода. — Только когда? Ответа у него не было…

.. Ян Лооз поклонился, когда воевода Кисель махнул ему рукой. Мол, иди с миром… Пан воеводский писарь покинул палаты светлейшего воеводы. Он направился к лекарю Андрею Коршака. К нему имелось несколько неотложных дел…

… - Итак, план действий у нас с вами такой сегодня…. - произнес Ян Лооз — мы по этой карте пройдемся по тем местам и посмотрим, есть ли какой-либо вход. Если есть, значит, она икона Богородицы не соврала нам….

Лекарь Коршак слушал молча, он надевал свои сапоги.

— Хорошо. Как скажете, пан Лоозе. Я готов. Выходим?

— Да. Выходим!

Они вышли из замка и впоследствии приблизились к Воеводской браме.

— Мы не надолго, — предупредил Ян Лооз начальника караула, а стражник начал крутить барабан на который наматывалась ржавая цепь. Тяжелые ворота стали подниматься. Лекарь Коршак и Ян Лооз протиснулись под ими. Вскоре мужчины спустились к берегу реки Глубочицы.

— Нам, судя по этой иконной карте, — сказал Ян Лооз, — нам сюда. Левее. Сильно налево. Нужно обойти деревянный Воздвиженский храм, пройти шагов пятьдесят — семьдесят там вот, смотрите сюда и после начинется крутой подъем. Видимо там и есть тропа, ведущая вверх. Она, получается, идет прямо к Северному склону нашего Славного замка.

Лекарь Коршак посмотрел на карту, которую перед ним держал Ян Лооз. Эскулап в ней мало что понимал. Единственное, что ему было сейчас ясно — это какие-то крестики и линии пунктиром. Словно линии сечений на теле покойника. Если бы он пробовал найти на этой территории ту нужную им точку, у них врядли что-то вышло. Не его это талант… Читать карты…

… Вскоре, мужчины обошли Воздвиженскую деревянную церковь и через пятьдесят шагов, в самом начале урочища, наконец-то увидели узкую тропу. Она вела вглубь облезлых уже кустарников!

— Коршак! давайте сюда! Не отставайте! Быстрее! Прошу вас!

— Иду-иду! — кряхтел лекарь. Он старался не отставать от Яна Лооза, но тот взял довольно быстрый темп и лекарь отстал уже на двадцать шагов…

Ян Лооз опустился на колени у старого высокого тополя. И посмотрел на карту. Затем стал водить рукой по опавшей листве. Словно что-то там потерял.

— Вы что-то ищете, пан Лооз?

— Ищу? Да. Но еще не нашел!..

Ян Лооз крутил в руках карту. Вот он ткнул куда-то длинным указательным пальцем.

— Ага. Это должно быть где-то здесь! если я не ошибаюсь… Вот крестик! Это, наверное, вход… Ведь от него идет пунктиром какая-то линия… Хм…

— Может, это не здесь? — спросил удивленный лекарь.

Пан воеводский писарь оглянулся вдоль тропы.

— Да. Вы правы. Это точно не здесь! Это тополь, а там желудь нарисован! А он означает дуб.

— А что, если этот тополь совсем не тот ориентир? — уточнил Коршак.

— Тогда, нам нужно слева по склону продиратся. Через кусты еще шагов двадцать пять и искать дуб и тогда… тогда…э…

— Да, что тогда? — вновь переспросил удивленный Коршак и стал чесать свою бороду.

— Тогда мы наткнемся на очень нужную нам точку! Пойдемте, за мной, Коршак!

… И действительно шагов через двадцать пять они нашли именно то самое место! Рядом был огромный дуб. Он был еще старше, чем тополь. С большой корневой системой. Казалось, что он посажен на крыше какого-то склепа, а сам склеп от ветхости врос глубоко в землю. Под огромными корнями дуба, часть их выходила на поверхность, виднелась небольшая старая кладка из кирпича.

— Вот, Коршак, смотрите! — и Ян Лооз ткнул куда-то в землю.

— Что?

— Присмотритесь! Когда-то это было явно склепом. То есть — это крыша, а под сводами значит то, что нам и нужно! Там есть пустоты! Они под землей! Надежно скрыты от посторонних глаз! Значит, не соврала нам матушка Богородица! Там может быть вход!

— Как же мы туда попадем внутрь? — переспросил Коршак. Он еще ничего не понимал. Перед ним был большой старый дуб, у его крепких корней склонился Ян Лооз.

— А мы туда попадем… вот как! — Ян Лооз ударил кулаком по старому кирпичу и он едва на провалился внутрь. Пан воеводский писарь достал свой тонкий ятаган и поддел им старый кирпич.