Зачем она вернулась? Почему? Может, хочет попытаться шантажировать меня знанием моей тайны? Что ж, пусть попробует. Или же побоялась оставлять сестрицу с таким монстром наедине? Но тогда почему она не выдала и намёка на страх? Я должен попробовать ее эмоции... Сумбурный поток мыслей был прерван стуком в дверь. Оказавшись рядом, я дернул ручку.

— С каких пор ты стучишь? — нетерпеливо спросил я.

— Не была уверена, что могу войти, — тихо промолвила Рита.

— Разве мы не живем здесь вместе? — раздраженно бросил я.

И в удивлении заметил, как Рита бросила на меня испуганный взгляд:

— Д-да? В смысле, да. Конечно.

Пытаясь вспомнить, о чем собирался говорить с женой, прежде чем увидел Элис, я отстранился от двери, предлагая, наконец войти:

— Присаживайся.

— Я постою, — возразила она сухо.

Я обернулся и подозрительно оглядел жену. Черт бы меня побрал, но сейчас такое ощущение, словно передо мной стоит совершенно другой человек. Я подошёл ближе. Положил ладонь на ее щеку. Нет эмоций. Что за? Последние пару недель у моего Источника не было ни одного сбоя, а теперь снова... Хотя даже не это насторожило меня сильнее. Рита даже глаз на меня не подняла. Отвела взгляд в сторону, словно старается перетерпеть мое прикосновение. Ее блеклые чувства подтверждали это. Дьявол! В душе снова зародилась боль. Кажется, я скучаю по ней... Моя тёплая девочка. Ее улыбка для меня стала дороже, чем самый мощный заряд энергии.

— Рит, — почти прошептал я, чувствуя разочарование, — посмотри на меня.

Ее взгляд был словно заточенная стрела, сдобренная ядом. Ненависть драгоценных зелёных глаз добивала...

— Как же так? — пробормотал я, пытаясь понять эти резкие перемены. — Ты словно другой человек.

Рита вдруг вздрогнула и отпрянула. Должно быть, я обидел ее.

— О чем вы хотели со мной поговорить?

— Ты снова мне «ВЫкаешь», — подчеркнул я ещё одну перемену.

— Ты. Роберт, — отчеканила она. — О чем хотел поговорить? Я не очень хорошо себя чувствую. Хотела бы сегодня лечь пораньше.

Перебой эмоций... Снова холодная и норовит прикинуться больной... Немногословна... Словно другой человек...

— Я все понял! — вдруг осенило меня. — Так вот в чем дело!

Я видел, как моя жена напряглась. Поймал ее руку, и притянул к себе. Страх? Да нет, она просто в ужасе.

— Признавайся, — потребовал я, окидывая ее подозрительным взглядом.

Теперь-то я, кажется, нашёл разгадку! Я ощутил, как ее волнение усилилось. Однако так и оставаясь для меня практически несъедобным.

— О ч-чем вы? — она попыталась отпрянуть, но я не позволил этого сделать.

— Только не смей скрывать правду. Спешу напомнить: я все равно почувствую ложь!

Ее дыхание участилось. А в душе царил полнейший хаос. Ещё немного и у неё начнётся истерика. Или того гляди и вовсе свалится в обморок.

— Успокойся. Я не стану злиться, если ты признаешься. Просто все эти твои перемены сводят меня с ума! Ответь... это из-за... твоих проблем с памятью?

Я заметил, как она затаила дыхание. Затем выдохнула, опуская плечи. В ее эмоциях читалось облегчение.

— Да, — шепнула она. — Я время от времени забываю, что произошло.

Я кивнул, чувствуя удовлетворение от того, что нашёл хоть какой-то ответ этому странному поведению жены:

— Хорошо.

— Что хорошего? — удивилась она. — Я не помню добрую половину последнего месяца. Считаете, что это хорошо?

— Да. Потому что теперь я знаю об этой проблеме. А значит, мы разберёмся! — уверенно ответил я. — Думаю, Джею не составит труда справиться с этим вопросом...

Рита вдруг отшатнулась. Я успел уловить неподдельный ужас в ее эмоциях, прежде чем она выскользнула из моих объятий.

— Нет! — истерично прошептала она. — Только ни это...

— Рит, я понимаю, должно быть, он напугал тебя своими силами. Но он имеет не только сверхъестественные возможности. В его распоряжении так же потрясающие знания в нейрохирургии и прочих областях, которые могут нам помочь. Уже несколько столетий он собирает врачебные знания. Я не утрировал, когда говорил, что лучшего доктора нам не найти. Я понимаю, что на тебя слишком многое навалилось за последнее время. Я догадывался, что раскрыв свою сущность, приведу тебя в смятение, но тебе не следует бояться. Да, я — Архонт. Но...

Рита вдруг пошатнулась. Клянусь своей бесчувственной душой, я видел, как она побелела, и был уверен, что она вот-вот рухнет в обморок. Однако ухватившись за спинку кресла, она устояла на ногах. Что с ней? Вот черт, она что же... и это забыла?

— Рит, — я подался вперёд, желая взять ее за руку.

Но моя жена вдруг в панике прижалась к двери:

— Не подходи... — выдохнула она, жадно хватая ртом воздух. — Ч-чудовище... вы оба...

Она рванула ручку и, словно сбегая из клетки дикого зверя, выскочила в коридор. А я так и остался стоять посреди комнаты, не в силах пошевелиться. Душу пронзило болью. Она сделала именно то, чего я так боялся. Архонт боится... Какого черта? Что мне теперь делать?

РОБЕРТ

Я вошёл в библиотеку за полночь. Добрую часть вечера провёл под дверью жены, в надежде, что она позволит войти и объясниться. Дьявол! Как какой-то жалкий человечишка! Хотя сейчас, пожалуй, я даже немного завидовал простым смертным. Насколько проще все было бы... Я так и не дождался милости от Риты. И теперь был раздавлен. Хотелось выбить к чертям эту долбаную дверь, но не хотел пугать ее ещё сильнее. Я монстр... Пусть только в ее глазах. Этого достаточно.

— Доброй ночи, — ворвался в мои мысли нежный голос. — Тоже не спится?

Элис. Она стояла у стеллажа с книгами за одной из колонн. Поэтому я даже не сразу заметил ее.

— Вы снова прячетесь в моем убежище? — спросил я.

— Вы ведь сами позволили мне приходить, когда пожелаю.

Я вдруг вспомнил последнюю нашу встречу в библиотеке и напрягся. Я обязан поговорить с ней об этом. Но если сегодня и вторая сестрица назовёт меня монстром, то... Я осекся, заметив наконец, какими глазами за мной наблюдает сестра моей жены. В них попеременно мелькало волнение, тоска, нежность... Нежность? Вина, боль... Действительно, мне словно и не обязательно к ней прикасаться, чтобы прочесть все эти чувства.

— Элис, — начал было я.

Девушка болезненно нахмурилась и потупила взгляд. Я видел, как ее грудь вздымается от нервного дыхания. Она собирается плакать? Видимо все же боится меня... Как так вышло, что мне стало некомфортно быть самим собой? Пожалуй, я всегда гордился, что я Архонт. Но не теперь...