В дверь постучали. Он подпрыгнул. Какого лешего? Никто не видел, как он привез в мотель восьмилетнюю девочку. Он ведь русским языком сказал: не беспокоить! Девочка высунула нос из-под одеяла, пискнула тоненьким голоском:

— Ой, дядя Сережа, а кто это? Ой, дядя Сережа, а можно, я пойду?

Он собрал последние силы, лучезарно улыбнулся.

— Подожди немного, Катенька, скоро мы вместе пойдем…

Стук повторился, и он окончательно взмок. Да что же это такое? Почему он не носит с собой огнестрельное оружие? Ведь предлагали же, мол, у вас такая опасная работа, Сергей Аркадьевич, а мы вам сделаем лицензию. Он ненавидел и боялся огнестрельного оружия. Есть люди, по долгу службы обязанные охранять, вот пусть и охраняют. Он лихорадочно озирался. Схитрить не удастся, в доме за шторами горит свет, и это с улицы прекрасно видно. Да ладно, все в порядке, чего он так перенервничал?

— Катюша, полежи минутку, я сейчас вернусь… — прошептал он треснувшим голосом и на цыпочках удалился в прихожую. Коридор был в виде буквы «Г», хорошо, что от порога не видно, что творится в комнате.

— Чего надо? — прохрипел он, припадая к двери.

— Ой, откройте, пожалуйста… — прощебетал приятный голосок. Судя по некоторым интонациям, его обладательница приняла немного горячительного.

— С какой стати? — проворчал он. — Вы работаете в этом мотеле? У меня все есть…

— Нет, что вы, — женщина засмеялась. — Мы с подругой ехали по дороге — тут какой-то городок, не помню его названия… Кабарган… Бабакуль… в общем, по делам. И, кажется, не там свернули… Мужчина, вы нам не поможете?

Бред какой-то. Руки не слушались от волнения. На двери была цепочка, он же не полный идиот — открывать первой встречной. Дверь приоткрылась, образовалась щелка — достаточная, чтобы рассмотреть незнакомку. Крыльцо освещалось лампой на фасаде. Перед домом мялась фигуристая шатенка в легком расстегнутом плаще и в вызывающих очках, она глуповато улыбалась и держалась на ногах не очень твердо.

— Ой, мужчина, простите… — пролепетала девушка. — Вы, наверное, были страшно заняты… Но мы с подругой действительно не знаем, куда нам ехать… Уперлись, понимаете, в скалу и смотрим на нее, как овцы на новые ворота…

— Пить надо меньше, девушка, — проворчал Сергей Аркадьевич. — Тем более, за рулем. — «Пятнадцать суток административного ареста», — отметил он мысленно. — Разворачивайтесь и выезжайте обратно на дорогу. И в следующий раз будьте внимательны, когда видите знак «Объезд» или «Внимание, строительные работы».

— Правда? — изумилась девушка. — Так просто? Боже, мужчина, мы с подругой вам так признательны.

Завозилась в комнате девочка, скрипнула кровать. Жар ударил в голову, не хватало еще, чтобы она подбежала к двери и эта пьяная шлюшка ее увидела.

— Мужчина, вы, кажется, взволнованы… — икнув, сказала девушка. — Слушайте, а давайте присоединяйтесь к нам? Выпьем по чуть-чуть, у нас еще мартини осталось. Мы его с ромом мешали, гы-гы… А то как-то страшновато ехать по дороге в ночь глухую… — Она пьяненько захихикала. — А вот хлебнешь для храбрости, и нормально…

— Нет уж, благодарствую, — проворчал Сергей Аркадьевич и захлопнул дверь. Перевел дыхание, боже, из-за каких-то идиоток вся ночь пойдет коню под хвост… Он выждал несколько секунд, приложил ухо к двери. Поскрипывал гравий на дорожке, девушка удалялась нетвердой походкой, напевая с долей фальши: «Начну я с абрикосовой, продолжу виноградною…»

Ноги подгибались, почему он так впечатлился? Он вернулся в комнату. Руки не слушались, когда он расстегивал последнюю пуговицу на рубашке. Он оторвал ее с мясом, черт с ней. В комнате был полный порядок, дул освежающий ветерок в приоткрытое окно, девочка съежилась под одеялом, даже волосы спрятала. Какая-то крупная она стала, или у страха глаза велики? Ладно, понервничали, и будет. Нужно расслабиться, получить наконец удовольствие. Он присел на краешек кровати, погладил оттопырившееся одеяло.

— Катенька, девочка моя, все в порядке, можешь выбираться. Эй, ты еще здесь? — Он потряс ее. Потом забрался на кровать, встал на ноги и сделал глупое лицо. Начал ее щекотать, одеяло заерзало. Он замурлыкал что-то непереводимое, отогнул краешек одеяла.

На него смотрело суровое, несколько дней не бритое мужское лицо.

Ступор охватил Сергея Аркадьевича.

— А в-вы еще к-кто? — заикаясь, пробормотал он.

— А я — подружка, — популярно объяснил мужчина. Из-под одеяла выбрался сжатый кулак, устремился в недалекий путь, и сокрушительный удар в скулу заставил Сергея Аркадьевича проделать сальто и грохнуться на пол под кроватью.

Он долго приходил в себя. Сознание отчаянно сопротивлялось. И только кувшин воды, выплеснутый в лицо, вернул его к жизни. Он заерзал, завертелся и захрипел, когда удавка сжала горло. Его шея была туго стянута брючным ремнем, другой конец которого был привязан к короткой ножке кровати. Руки и ноги оставались на свободе, но каждое движение сдавливало гортань, и он начинал задыхаться. Над головой колыхались неясные тени, они приближались, удалялись, пропадали из поля зрения, снова возникали. Сергей Аркадьевич решил, что на него не обращают внимания. Правая рука поползла в брючный карман за сотовым телефоном. Не такой уж он лох, там имеются две сенсорные клавиши, одновременное нажатие которых поднимет переполох в дежурном помещении ВОХРа, и на экране высветится точное местоположение клиента. Но только извлек и не успел поднести к глазам, чтобы вызвать нужное окно подушечкой пальца, как его пнули по руке. Телефон улетел, ударился о стену, от чего вывалился аккумулятор.

— Безобразие, Сергей Аркадьевич, — проворчал мужской голос. — Вы еще не сменили третий айфон на четвертый? Игнорируете требование президента и правительства о повсеместном перевооружении госслужащих? Нехорошо, Сергей Аркадьевич. А ведь пятый уже на подходе.

Он не нашелся что сказать. Да и трудно было что-то говорить. Даже без удавки — от страха парализовало лицевые мышцы, в горле встала кость, он с трудом втягивал воздух носом. Глаза моргали, таращились в точку.

— Что-то вас по ходу глючит, Сергей Аркадьевич, — вкрадчиво подметил мужчина. — Но ничего, нас всех регулярно глючит, это случается.

— Какая противная физиономия, — произнес знакомый женский голос. Он уже слышал этот голос и видел его обладательницу! — Слушай, дорогой, я тоже хочу его треснуть. Надеюсь, я не стану после этого садисткой?

— Нормальное желание, дорогая, — успокоил мужчина. — На свете очень много официальных лиц, которым хочется треснуть по морде. Но лучше не стоит, мы не можем переводить наше драгоценное время в ожидании, пока он очнется. Не забывай, что на фабрике по штамповке арматуры спит беспокойным сном Павел Макарович. Он тоже когда-нибудь очнется, и придется пускать в бой тяжелую лающую артиллерию.

— Анекдот вспомнила, — засмеялась девушка. — «Какая странная у вас шпага». — «Это арматура, сударь».

— Что вам нужно от меня, твари? — изогнулся дугой Сергей Аркадьевич. И сразу же пожалел об этом.