— Неужели ты это не хочешь?

Мати приподнял голову. Над ним стоял Домино. Мати проследил за взглядом друга и увидел лежавшую перед ним мышь. Он покачал головой. В нескольких шагах позади Домино стоял Воробей, и вид у него был встревоженный.

— В чем дело? — спросил Домино.

— Я устал, — ответил Мати. — Но я думаю…

Он оглядел амбар. Торко и Арабелла спали рядом с Синестрой, а та вылизывала уши Риа. Притин отдыхала рядом с котятами. И еще Пангур, стоя в стороне от других, смотрел на Мати холодными зелеными глазами.

Мати снова повернулся к Домино и тихо заговорил:

— Мне нужно уйти.

Воробей был слишком далеко, чтобы его услышать, а почувствовав, что разговор личный, он и вовсе отошел к Дейзи.

— Я рад, что кошки нашли здесь дом. Мы не можем знать будущего, но… Но я чувствую, что им здесь будет хорошо. И я счастлив за них.

Он говорил «кошки», не включая себя в их число.

— Хорошее место, правда? Похоже, батракам понравились мыши. И им не нужны кошки в доме. Ты заметил, что Дейзи не носит ошейник? Так что это не настоящее владение, да? Ну, если она не живет вместе с ними? Мне кажется, она на свой лад все-таки владеет ими, я хочу сказать, они ведь дают ей эту хрустящую еду. Но мы можем и сами прокормиться, — гордо заявил Домино. — Просто теперь у нас есть место, где спать.

Мати с ним согласился.

— А Пангур говорил тебе, что я пойду с вами? — продолжил Домино. — Мы вместе, приятель!

— Говорил. — Мати одобрительно моргнул. — Но здесь твоя амма. Может, ты?..

Домино покачал головой:

— Рано или поздно всякому коту приходит время жить самому по себе. Но когда-нибудь я снова с ней встречусь.

Мати не был в этом уверен, но промолчал.

— Мне кажется, мы должны уйти. И как можно скорее.

— Но тебе необходим отдых. Твоя лапа…

— Это ерунда! — воскликнул Мати. Он сел, стараясь выглядеть как можно бодрее. — Я уже почти в порядке. Хочу уйти сейчас. До ночи. — Он перешел на шепот. — Только Пангур не разрешает.

— Разве мы не можем подождать еще день-другой?

Глаза Мати вспыхнули.

— Нет! — зашипел он так, что Домино отшатнулся.

Черно-белый немного помолчал, потом кивнул:

— Я поговорю с аммой.

И черно-белый подросток пошел искать Трильон, снова оставив Мати в одиночестве.

Мати лежал все на том же месте, когда Домино вернулся. Трильон тоже пришла, но остановилась в нескольких шагах, грустно глядя на сына, и рядом с ней был Пангур. Остальные кошки собрались вокруг, прослышав, что кто-то из них уходит.

— Все в порядке! — сообщил Домино.

— Мы уходим? — Мати встал.

Домино кивнул.

— Как ты это устроил?

— Я это умею. — Черно-белый моргнул и покосился на свою мать.

К подросткам подошел Пангур:

— Трильон убедила меня, что это действительно необходимо. Они с сыном энергично высказались за тебя. Не будем больше медлить. И ради всех остальных уходим сейчас же.

Стоявшие вокруг кошки разом резко вздохнули, но Мати с облегчением перевел дух.

Пангур повернулся ко всем:

— Да, это правда. Я вас покидаю, вместе с Мати, Домино и Джесс. Но о вас позаботится Трильон. Ваша история продолжится здесь, в этом приятном месте. А наша — нет. Мати должен отправиться в путь, а мы решили составить ему компанию.

Торко открыл было рот, но Пангур взглядом заставил его промолчать и продолжил:

— Не спрашивайте, куда приведет нас дорога. Никто из нас этого не знает. Но там лежит большой мир, и мы намерены стать его частью. Возможно, наши пути когда-то пересекутся снова…

Трильон шагнула вперед и облизала голову Домино.

Пангур вздохнул:

— А может, и не пересекутся. Но я знаю, что горжусь тем, что возглавлял сообщество, а вы — лучшая его часть. Друзья, на долгие прощания нет времени, и вы уже должны понимать, что я их и не люблю.

Бывший вожак взмахнул лапой в воздухе, почти игриво. И как в ту ночь, когда Пангур повел их всех прочь от шлюза Крессида, Мати увидел в Пангуре того котенка, каким он когда-то был: полного энергии, сильного и веселого.

— Прощайте, кошки! — сказал Пангур. — Хорошей вам жизни и доброго здоровья!

И, верный своему слову, тут же взмахнул хвостом и пошел прочь из амбара. Снаружи их уже ожидала Джесс. Домино с коротким мяуканьем отошел от матери и побежал за ним.

Мати откашлялся.

— Мне жаль, что приходится уйти… В самом деле жаль. Я был одинок в этом мире, пока не пришел к шлюзу Крессида. Вы меня приняли, вы меня защищали. Вы мне показали, что такое настоящая дружба.

Кошки молчали, моргая грустными глазами.

Воробей шагнул вперед:

— Ты еще так молод, Мати! Я не должен был бы позволять тебе… Куда ты пойдешь? Что будешь есть? Ох, я знаю, что слишком суетлив, но не могу удержаться…

Его косой глаз зажмурился на мгновение, Воробей отвернулся.

— Мистер Воробей, сэр… Я должен вас поблагодарить за все, и в первую очередь… Вы всегда были так добры ко мне, с самого начала. Вы заступались за меня, были на моей стороне. Как мне отплатить за все?

Мати опустил голову. Нахлынувшая волна грусти даже поколебала его решимость, приглушила желание уйти… Мати вспомнил их первую встречу, в жилище Воробья, куда он попал вместе с Домино, Риа и Бинжаксом. Воробей предложил им копченую селедку, высказался за Мати на собрании полной луны и разделил свой дом с подростком. Это было так похоже на семью… Как он мог решиться покинуть их?

— Ох, Мати, тут не за что платить! Я был рад твоей компании. Так рад! — Воробей потянулся вперед и шепнул на ухо подростку: — По правде говоря, до твоего появления я был довольно одинок… И обрадовался тебе.

Мати поднял голову и потерся о шею Воробья. Шерсть толстого рыжего кота защекотала ему нос. Чихнув, Мати заметил Дейзи, стоявшую вместе с остальными, с беспокойством смотревшую на Воробья. Она заглянула в глаза Мати. И он снова ощутил волну нежности и горя потери; то же самое он почувствовал при первой встрече с этой старой кошкой.

«Не беспокойся за своего друга, — говорили ее глаза. — Я о нем позабочусь. Он не будет одинок».

Мати благодарно моргнул и отошел в сторону.

— Вы будете здесь счастливы, мистер Воробей, — сказал он. И, посмотрев на остальных, повторил: — Вы будете здесь счастливы. Я это чувствую.

А потом повернулся и выбежал из амбара. Не оглянувшись.

Мати, Пангур, Домино и Джесс молча обогнули конюшню, откуда на них с удивлением смотрели лошади с длинными мордами. Реку не было видно, но она текла где-то рядом, и они шли вдоль нее через скошенные поля.