Рая прикрыла лист ладонью. Она неожиданно и с удивлением поняла, что смущается своего мужа. Лицо Паши вдруг показалось ей строгим и даже суровым.

– Я… Я вот не знаю правильно или нет написала, – неуверенно сказала Рая.

– Читай – узнаем.

Рай кашлянула в кулачок.

– Завещание. Прошу Вашего разрешения… – пауза получилась довольно длинной, а потом Рая спросила: – Правильно?

Паша рассматривал свой потрепанный тапочек и думал. Когда Рая уже стала надеяться, что она написала все-таки правильно, Паша засмеялся. Сначала смех беззвучно задрожал в его животе, потом колыхнул грудь и, наконец, вырвался наружу.

– Прошу вашего разрешения!.. Завещание!.. Похоронить! – Паша завалился на диван, нашарил подушку и сунул ее себе под голову. – Ты к кому обращаешься: к нотариусу или заведующему кладбищем?

Рая грызла ручку и сконфужено смотрела на хохочущего мужа.

– Ты еще про березки напиши, – посоветовал Паша. – И еще что бы нотариус расписку с меня взял, что бы я на кладбище не показывался.

Рая вырвала из тетрадки лист. Но снова после уверенного «ЗАВЕЩАНИЕ» и «Прошу Вашего…» женщина надолго погрузилась в размышление. Ей владело только одно острое желание: написать завещание, сунуть его под нос мужу («А это ты видел?!») и затем уйти в спальню, громко хлопнув дверью.

Наконец, после долгих колебаний, незаконченную фразу на листке продолжило «указания». Рая подняла глаза. Паши в комнате не было.

«За бутылкой на кухню пошел», – догадалась Рая.

Она хотела было направиться вслед за мужем, но поняла, что после только что сказанных ей слов, – и одного особенного! – муж имеет моральное право на свободу действий. Это оказалось довольно горьким открытием.

Паша вернулся, держа в руке бутерброд с колбасой. Он жевал и по-немому мычал «Я в весеннем лесу…» Настроение у мужа снова казалось довольно беззаботным.

– Ну, как дела? – поинтересовался он.

Рая промолчала. Паша сел на диван.

– Что молчишь? Все равно кроме меня тебе посоветоваться не с кем.

Рая обвела комнату глазами. Паша был прав.

– Я вот тут… Ну, нас же в школе этому не учили… И я запуталась совсем, – Рая запнулась.

– Ты кого стесняешься? – снисходительно улыбнулся Паша. – Вроде бы не первый год женаты.

– Я тебе говорю, я не знаю, правильно ли я начала…

– Я пока тоже. Читай вслух.

– Короче, ладно… – Рая взяла в руки тетрадку и громко прочитала: – Завещание!..

– Правильно, – Паша кивнул.

– Прошу Вашего… Указания?

– А вот это не правильно.

Рая исподлобья взглянула на мужа. Паша не улыбался.

– А откуда ты знаешь, что неправильно?

– Знаю и все. Так, ладно… – Паша хлопнул ладонями по коленям и встал. – Ты посиди еще и подумай, а я на кухне покурю.

Рая посмотрела вслед мужу и со вздохом вырвала очередной лист из ученической тетрадки. Ручка снова потянулась к бумаге, но снова после уже надоевших «Завещание» и «Прошу Вашего…» замерла.

За окном со скрежетом разворачивался на конечной остановке трамвай. Часы пробили девять раз… Рая вдруг почувствовала что устала.

«А если я и в самом деле умру? – подумала она. – Вот возьму и умру?»

Молодая женщина довольно отчетливо представила себе черную, похоронную процессию, правда почему-то без гроба, но от этого не менее траурную и торжественную. Впереди толпы шли ее мать и отец. Точнее говоря, мать вели под руки отец и дядя Ваня. Вслед за ними текла темная масса едва различимых лиц. Их было очень много и Рая с удивлением подумала, что многих она не знает. Это было странно и страшно. Рая скользнула взглядом по воображаемой толпе, стараясь отыскать мужа. Перед ее мысленным взором пронеслись какие-то темные, длинные фигуры похожие на тени, желтые пятна сморщенных, горестных лиц и еще что-то большое и непонятное, похожее на судорожно распахнутый рот. Людская река кончилась, но Паши не было.

Рая взглянула вдаль… Так и есть! Ее непутевый муж плелся далеко позади толпы. Паша был до неприличия пьян и его поддерживали под руки две ярко раскрашенные девицы. Больше всего Рае не понравилось, что «бабы» постепенно замедляли шаг и пытались свернуть с дороги. Они что-то говорили Паше, тот механически кивал головой и растерянно осматривался по сторонам, словно искал кого-то.

«Какие все-таки гадины эти «бабы»! – подумала Рая – И откуда только такие берутся?!»

В коридоре послышались шаги.

«Ой, идет!..» Рая засуетилась и, не раздумывая, написала «согласия».

– Ну, как творческий процесс? – Паша что-то жевал. – Дела идут, контора пишет?

Рая строго посмотрела на мужа. Она уже не сомневалась в том, что Паша в очередной раз приложился к бутылке.

– Закончила, – соврала Рая.

– Ну?

– Гну!

– Начало не плохое. А дальше?

– А тебе-то что?

– Мне просто интересно, что ты там еще выпрашивать собралась.

Рая изобразила на лице полное безразличие.

– Ну, допустим «согласия», – резко сказала она.

– Отлично! – Паша кивнул. – Значит, ты в могилу вместе с нотариусом собираешься лечь?

– Как это рядом?

– Ну, ты же его согласия спрашиваешь, – Паша вытащил из кармана сигареты и закурил. – Когда ты такое завещание нотариусу покажешь, его инфаркт хватит.

– Не кури в комнате, – сказала Рая. Она отодвинула в сторону тетрадь. – Раскурился тут!..

Паша с деланным изумлением посмотрел на тлеющую сигарету.

– Ба! И в самом деле, курю. Ладно, я на кухню пошел.

– А ну, стой!

Рая бросилась вслед за мужем. Паша ускорил шаги и быстро захлопнул за собой дверь кухни. Поведение мужа подтвердило недавнюю догадку Раи.

Она потянула на себя дверную ручку. Та не поддавалась – Паша держал дверь. Неожиданно для самой себя Рая почувствовала огромное облегчение. Она улыбнулась.

– Паша!.. – стараясь казаться строгой, позвала она.

– А? – донеслось из-за двери.

– Открой.

– И не подумаю.

– Открой сейчас же!

– Иди завещание пиши.

– Знаешь что, ты мне зубы не заговаривай, – Рая рванула дверную ручку. – Если ты опять за бутылку принялся, пеняй на себя.

– Ну, не на нотариуса же, – донеслось из-за двери. В голосе Паши угадывалась обида. – Кстати, какие претензии могут быть к постылому мужу?

– Как это постылому? – искренне удивилась Рая. – Я что, разве тебя так называла? Когда?!

– Еще до свадьбы. Потом я тебя украл, изнасиловал и ты поневоле согласилась выйти за меня замуж.

– Паша, открой дверь!

Паша открыл дверь только после долгих переговоров, когда в голосе Раи наконец-то стали проскальзывать просительные нотки и когда Паши убедился в том, что держать дверь и одновременно налить себе еще один стаканчик водки ему вряд ли удастся.

Дальнейшее выяснение отношений заняло довольно много времени, причем Рая категорически отказывалась говорить на тему своего завещания. Паша злорадствовал и перестал обсуждать похороны жены только после того, как