— Король-Спаситель отмахнулся.

— Этого мало.

Я взмахнул мечом. Гибкое лезвие, разделённое на сегменты, обхватили ноги ублюдка до того, как он уклонился. Я притянул его к себе и ударил топором. Мимо. Я размахнулся ногой, собираясь раздавить ему башку. Новая-то заново не отрастёт.

Нога пробила лёд. Холодная вода налилась в ботинок. Король-Спаситель вскочил и ударил меня в грудь одной рукой и по челюсти другой. Я рухнул на лёд, чувствуя, как он начал трескаться подо мной. Слишком этот лёд неровный. Где-то толстый, а где-то совсем тонкий.

— Когда я закончу с тобой, — сказал ублюдок. — То сначала затаюсь, узнаю, как работает этот мир. А потом начну набирать сторонников. Этот мир болен, но я его вылечу. Больше никакого уродливого оружия, — он показал рукой на поле боя.

Он встал передо мной в двух метрах.

— Я спасу всех, чего бы мне это ни стоило. Но сначала спасу их от тебя.

Я вырвал ногу из ледяного плена и переместился ближе. Король-Спаситель скользнул назад, его силуэт смазался. На льду осталась оплавленная дорожка.

Вода в ботинке хлюпала. Пальцы начали коченеть. Я осторожно обошёл полынью и ударил мечом по льду рядом с моим врагом. Тот отошёл, но лёд треснул.

— Любишь зимнюю рыбалку? — спросил он. — Могу устроить.

Он вскинул руки. Из обеих ладоней вырвалось пламя. Лёд начал парить ещё сильнее. Я почувствовал ещё одну трещину и осторожно отошёл.

— Сначала сгоришь, затем утонешь и замёрзнешь. Но потом… Кто это? Кто со мной говорит?

Пламя погасло. Король-Спаситель с удивлением посмотрел на свои руки. Жёлтое свечение из его глаз ушло, но осталось свечение духа.

А я понял, что случилось. Он не собирался выполнять свою цель. Он не собирался мстить за свой род. Он пришёл убить меня.

Я переместился и рывком сбил его с ног и наступил на грудь. Это перемещение далось мне тяжело. В ушах зазвенело. Внутри на них давило так, будто кто-то засунул туда пальцы.

Надо кончать ублюдка.

— Какого хрена? — спросил Король-Спаситель.

Он слаб и напуган. Я с силой опустил ногу на его грудную клетку. Раздался треск. Это или рёбра, или лёд под ним.

— Тебя призвали мстить, — я вызвал Карнифекс и замахнулся.

Король-Спаситель быстро откатился и тяжело поднялся, прижимая раненую грудь.

— Степан Хитров поручил тебе отомстить за его погибший род и возродить его, — продолжил я. — А вместо этого ты мстишь мне. Тебя считали предком, а предки обязаны отвечать на некоторые молитвы. Теперь тебе конец. Последнее слово?

Я осторожно обошёл трещину на льду, не убирая топор.

— Я же убил всех, кто напал, — сказал он, отступая от моих ударов, всё медленнее и медленнее. — Если честно, мне нравилась та семья, особенно сёстры. Приятные девочки, очень добрые. Но я сжёг заживо всех напавших, до кого дотянулся, и кого не прикончил ты. Никто из напавших не выжил.

— Этого мало, — я готовился к новому рывку. — Тот, кто это устроил, ещё жив. У тебя осталось дело, которое ты игнорируешь.

— Кто это устроил? — в голосе Короля-Спасителя больше не слышалось былой иронии. — Ты? Нет, не ты. Кто в этом виновен? Говори! Раз я обязан расквитаться с ним. Почему он со мной говорит?

— Я сам отомщу за ту семью, — сказал я. — Как и обещал Степану. А ты мне для этого не нужен.

— Я выясню, кто это, — пообещал он. — Сразу, как только…

Я переместился, но он рванул в сторону так быстро, что силуэт смазался. Слишком далеко. Я перенёсся следом, но совсем недалеко, слишком устал. Король-Спаситель смылся, оставив за собой огненный след, который плавил лёд.

Но он и правда собирался отомстить, раз силы вернулись. И ко мне он пока не вернётся.

Я видел, как он остановился и упал на льду. Жаль только, что не провалился. Совсем слабый, будет легко его прикончить.

Но след, который он оставил, был слишком горячим, лёд сильно парил. А туман, висящий слоями, так никуда и не делся, в нём идти опасно. Но я заметил, как удалялось свечение.

Ушёл. Жаль, сейчас я бы легко его прикончил. Но мне и самому нельзя тут задерживаться. Я отошёл от оплавленной дорожки как можно дальше. Тут лёд прочнее, мои шаги он выдерживал.

Но только мои.

Бой заканчивался. Из тумана выходили враги, отступающие прямо по льду. И если клановые держались далеко друг от друга, чуть не инстинктивно чувствуя опасность провалиться, то наёмники-южане держались слишком близко.

— Это он! — прокричал кто-то из солдат.

Я перенёсся ближе к ним, ударяя мечом и топором. Хотел поближе, но получилось только на несколько метров. Слишком устал.

Солдаты сбились в кучу. Резать их всех я не собирался, только убрать угрозу, чтобы выбраться отсюда самому. До берега уже недалеко.

Им вслед стреляли. Но когда мои союзники заметили красные клинки, огонь прекратился.

Лёд трещал, кто-то из солдат и клановых проваливался в воду, оставляя только полыньи с чёрной в темноте водой.

Туман, темно, видно только моё оружие, светящееся в темноте. Иногда я его убирал, чтобы они меня не видели, и нападал с другой стороны. Враги, и так потерявшие боевой дух после поражения, ещё и моего появления не выдержали.

Они начали убегать. Кто-то рухнул в уже готовую полынью, под кем-то лёд треснул только сейчас, и офицер в доспехе пошёл на дно.

На этом пока всё. Пора уходить. Лёд трещал, но пока меня держал.

Я медленно отошёл, но услышал шевеление за спиной. Кто-то остался жив, но с этими громострелами даже раненый может быть опасен.

Гибкое лезвие меча снёс голову поднявшему парню с рассечённой правой рукой.

Оружие он держать не мог. Зря его убил, надо было пощадить его, он, быть может, хотел сдаться. Но рисковать лишний раз я не собирался.

Обезглавленный труп рухнул на лёд, заливая его парящей на морозе кровью. А из левой руки выпала граната без колечка.

Я попытался перенестись, но удалось только на пару метров. Я пригнулся, чтобы не задело осколками. Граната взорвалась, во все стороны полетели брызги воды и крошки льда. А лёд под моими ногами не выдержал.

Я провалился под воду.

Дыхание перехватило.

Нет, так глупо я не умру. Я схватился за края полыньи, чтобы забраться, но лёд меня не удержал и начал ломаться. Другие трупы уже тонули.

Я подплыл ближе, где лёд