По опыту общения с женщинами, пережившими негативный детский опыт – например, насмешки со стороны родителей, когда ребенок нуждается в помощи, – я знаю, что реакция могла бы быть другой. Грейс могла бы подавить свои чувства и вяло отреагировать: «Не грусти, не плачь, возвращайся и играй!» Или она могла бы приправить свой комментарий критикой: «Не будь плаксой!» Это – сценарий, записанный в подсознании. Но у Грейс такого сценария нет. Из своего детства она вынесла бесконечную тревогу, справиться с которой ее собственные родители ей не помогали.

В любом случае, какой бы ни была линия родителей, дети безошибочно понимают намек: «Когда мне плохо и я говорю об этом маме, я просто ее расстраиваю или злю. Мама мне не может помочь». Именно этот урок Грейс вынесла из своего детства, и именно этот урок она преподносит своим детям.

Сама Грейс формулирует это следующим образом:

– Я не та мать, которой хотела бы быть. Я пытаюсь, но пока не стала ей. Иногда я пинаю себя за это. Интересно, как это – быть достаточно хорошей мамой?

* * *

Родительство – тяжелая, но очень приятная работа. Будучи родителем, вы, конечно же, хотите, чтобы ваши дети знали: они всегда могут рассчитывать на ваши теплые объятия, а в вашем доме найдут надежную гавань. Мы все хотим, чтобы наши дети ощущали ту же любовь, какую и нам дарили в раннем детстве. Но, к сожалению, в некоторых семьях сценарий бывает другим.

Сознательное родительство, как и попытка удовлетворить все потребности наших детей в хороводе жизненных проблем, требуют от нас очень многого. Но ведь все мы живые люди. Иногда мы бываем переутомлены. Дети могут быть несговорчивыми. Подростки могут быть эгоцентричными, или дерзкими, или они делают необдуманный выбор. Даже в самой пустячной ситуации легко поддаться эмоциям, потерять терпение, прокричать что-то такое, о чем позже пожалеешь. Если у вас есть дети-подростки, с вами такое периодически бывает, да?

Не каждый опыт семейной жизни может дать «любовь и близость», «теплоту и дружбу» или «понимание и сочувствие». Случается, что острая реакция со стороны одного человека запускает механизм разрушения в другом. (У меня есть друг, который говорит о временных семейных неурядицах вот так: «У нашей семьи были не лучшиедни».)

Мы никогда не знаем наверняка, какие немудро сказанные нами слова (в самом деле, вы ведь не собирались нанести ребенку травму!) будут неверно поняты, но что хуже всего – засядут в детской голове и останутся в ней на долгие годы, вызывая чувство обиды, о которой мы даже не подозреваем.

Мы воспитываем детей по ситуации, стараясь делать это как можно лучше. Когда мы терпим неудачи, мы надеемся, что они будут забыты. Да, что-то забывается, но анкета ACE говорит нам, что только треть детей растут без негативного детского опыта. Это значит, что остальные две трети, став родителями, будут испытывать трудности. И будут болеть. Возможно, их болезни произрастают из стресса, который они испытали на детской площадке, как дети Грейс.

Важно отстраниться и задать себе вопрос: насколько остро я на все реагирую в своей семейной жизни? Даже если ответ «очень остро», еще не поздно все исправить и для вас, и для ваших детей.

Говорят, что вы учитесь любить других через ту любовь, которую получаете, но что, если никто не проявлял к вам особой любви? Недавние открытия в области психофизиологии индивидуальных различий показывают, что хронический непредсказуемый стресс, пережитый в детстве, влияет на нашу способность создавать и поддерживать успешные, серьезные отношения.

Работа Робин Карр-Морс, семейного терапевта и соавтора книги «Призраки детства: Прослеживая корни насилия» (Ghosts from the Nursery: Tracing the Roots of Violence), показывает нам, что травмы, полученные перинатально и в течение первых трех лет жизни, могут сделать нас нечуткими родителями, партнерами или супругами.

«Наш мозг развивается все детство и отрочество, но атмосфера первых трех лет жизни ребенка, равно как и то, что еще не родившийся ребенок испытывает в матке, чрезвычайно важно для фундаментального формирования биохимии мозга», – утверждает Карр-Морс.

Когда маленький ребенок слышит громкие злые голоса в соседней комнате, его мозг получает сигнал тревоги. Сердце ребенка начинает колотиться, дыхание становится быстрым и неглубоким, он потеет, и кислород поспешно поступает в конечности, как при реакции «борьба или бегство». Но поскольку младенец не может ни бороться, ни сбежать, «он впадает в третий неврологический статус, известный как “замороженное состояние”», – говорит Карр-Морс. Ребенок не плачет и не кричит, он будто бы немеет. Это «замороженное состояние» является травмирующим.

«Маленькой нервной системе, – развивает свою мысль Карр-Морс, – много не нужно, чтобы быть травмированной. А если эмоциональная травма случается систематически, ребенок большую часть времени может проводить в этом “замороженном состоянии”».

Поскольку мозг становится сверхбдительным к опасности, он становится и легко возбудимым: миндалевидное тело всегда на страже, чтобы оценить грядущую ситуацию. И во всех случаях выявления сигналов опасности в окружении ребенка его мозг быстро приводится в состояние бдительности.

Исследователи называют это явление «вспышкой» или «зажиганием». Достаточно крошечной искорки, незначительного повода для того, чтобы мозг ребенка разразился бурной реакцией, выбрасывая сноп гормонов стресса. Подвергать маленького ребенка стрессу означает постоянно «поддерживать огонь». «Человек с хронической травмой со времен детства более предрасположен к острой реакции на стрессовые события в более позднем возрасте», – утверждает Карр-Морс.

Но мы говорили о уже родившихся детях. А что происходит с теми, кто еще ждет своего часа?

«Для беременной женщины нормально испытывать стресс, – считает Карр-Морс. – Но затяжной острый стресс, когда “ось напряжения” матери непрерывно находится в состоянии “борьба или бегство”, означает, что плод растет, купаясь в избытке кортизола. А это может оказать колоссальное влияние на нервную систему плода, и тогда ребенок с рождения предрасположен остро реагировать на любое событие, потому что его нервная система по умолчанию “на взводе”».

Если новоиспеченная мама страдает послеродовой депрессией, или пренебрегает своими обязанностями, или, наоборот, слишком остро реагирует на все, это еще сильнее затруднит ребенку «овладение контролем над своей нервной системой».

Непредвиденные события, такие как госпитализация в реанимационное отделение новорожденных, тоже может вызвать возбуждение нервной системы.

На здоровье ребенка, а потом и взрослого человека оказывает влияние физическое здоровье матери во время беременности. Если мать болеет гриппом в определенные сроки беременности, вирусы увеличивают вероятность, что у ребенка разовьется шизофрения или аутизм. Дети, зачатые в голодные годы, имели больше проблем со здоровьем во взрослом возрасте и отличались более хрупким сложением, тогда как те, чьи матери хорошо питались, меньше болели и были крупнее.