– А за кого вашу ринскую школу вообще принимать? Артефакт у вас сперли, подземелья собственные и те потеряли.

– Не берись рассуждать о том, в чем не смыслишь! – раздраженно зашипел маг. – Да будет тебе известно, подземелья принадлежали последователям отступника Далаара!

– Которого вы, готов поспорить, тоже проморгали, до последнего считая приличным парнем.

– Послушай, – не выдержал мой собеседник, – у меня такое чувство, что чем-то мы тебе крупно не угодили. Ну с чего ты на нашу школу ополчился!

– Да я не только на вашу, – успокоил я его. – Академию тоже на дух не переношу.

Мы как раз вышли к памятному перекрестку. Мне стоило больших трудов удержаться от гордой улыбки за свое нечаянное творение. Мостовая и впрямь получилась знатной: гладкий, ровный камень, лишь в некоторых местах пошедший трещинами из-за неравномерности охлаждения.

– Это сколько же силищи надо было вбухать! – покачал головой маг.

– Вот такие у нас местные парни, – самодовольно сообщил я.

– Может, и прав насчет него мастер, – вздохнул «Клинок», словно продолжая какой-то незавершенный спор.

Мне было безумно любопытно узнать продолжение: что там утверждал этот мастер насчет моей персоны, но прямые расспросы могли навлечь ненужные подозрения, а развивать мысль дальше чужак не стал.

Наконец мы выбрались к конечной точке нашего путешествия.

– Сюда, – милостиво пригласил я, указывая на густые заросли крапивы напополам с лебедой.

– Это что – какая-то дурацкая шутка?! – возмущенно прогнусил чародейчик, старательно зажимая пальцами нос.

Согласен, к здешним ароматам надо еще попривыкнуть.

– Это – Пьянчугина Пропасть, – невозмутимо сообщил я. – А тебе по склону вниз, и будет там нора. Это и есть вход в катакомбы вашего отступника, как его там звали.

Наверное, это было не совсем благоразумно – выдавать потайной выход, но я так и не смог перебороть желание привести надменного мага на знаменитую нашу помойку и полюбоваться на этого белоручку, ползающего в бурьяне.

– Почему это мне? – подозрительно спросил чужак. – А ты что, не полезешь?

– А я сверху погляжу. Вдруг чего напутаешь с заклинанием, а оно возьмет да и рванет.

Пока «Клинок» лазил в темноте по крапиве, разыскивая пресловутую нору, мне пришлось признать, что по ругательствам чистоплюйчики из магических школ способны заткнуть за пояс целую плотничью артель.

– Ага! – послышался наконец удовлетворенный возглас. – Тема кажется знакомой…

Из последовавшего далее бормотания я не понял ничего, но попытался запомнить на всякий случай хоть несколько мудреных слов. Вдруг придется изображать из себя ученого чародея! Увы, из всего набора этой белиберды в голове остались лишь «минор», «диез» и несколько односложных междометий. Знать бы еще, что все это обозначает!

– Похоже, ключом к заклинанию служит печать посвящения школы, – довольно сообщил маг, высовываясь из дыры. От радости, вызванной знакомством с наследством Далаара, он даже нос затыкать забыл. – Сейчас я попытаюсь его заглушить.

Запоздало я пожалел о собственной глупости. Надо было не маяться дурью, восседая с важным видом на краю обрыва, а спуститься вниз и поглядеть, как он будет это делать. Теперь уже не увидеть плетенок. Только отсвет пробужденной силы – в отличие от моей, она была фиолетовой с черными вкраплениями.

– Готово! – заявил чужак. – Спускайся, убедись.

– Вот еще, – протянул я недоверчиво. – Ты и лезь первым. Вдруг башку оторвет.

Справедливо рассудив, что репутации сдержанного небожителя все равно пришел конец, маг грязно ругнулся, но в нору полез. Некоторое время я наслаждался, наблюдая, как он крутит головой, стараясь «нащупать» на слух границы коридора. Когда это у него получилось, маг тщательно примерился и нырнул в узкий лаз сплетенных нитей.

Я закрыл глаза, пытаясь представить, что должен чувствовать на моем месте лишенный дара человек.

– А мне как туда попасть? Здесь какая-то невидимая стена, – закричал я.

Чужак не ответил. Судя по отрывистости и краткости доносящихся проклятий, он как раз сводил близкое знакомство с кусачей мелочью, населяющей ход, и чародейское тело пришлось той по вкусу. Торжеству моего злорадства просто не было предела.

В итоге маг добрался до расширения, где смог развернуться, и пополз за мной, едва не угодив мордой в пробудившуюся заново плетенку. А я все-таки получил желаемое зрелище. Выглядело это так, будто черные линии на его (наверное, это и есть та самая аура?), в общем, на фиолетовом облаке его силы раздвоились, отделяя тонкую плетенку, точно повторяющую их контуры. Плетенка легла на заклинание, разом замыкая все пустоты, предназначенные для ключа.

– Держись за руки, – вздохнул чародей таким тоном, которым обычно посылают к ящеролюдам. – Здесь магические щиты, по которым можно проползти.

Продолжая разыгрывать слепого неудачника, я послушно исполнил указание. Представляю, какое «удовольствие» испытал мой спутник, вынужденный теперь пятиться вперед ногами! Бессильный сделать ему что-то действительно плохое, я срывал всю свою злость на такие вот мелкие пакости, и это позволяло хоть как-то держать себя в руках.

Завидев «крыс», вылезших навстречу, маг вновь ругнулся, отшатываясь. Некоторое время он собирался с мыслями, затем с жезла слетело какое-то замысловатое алое плетение и понеслось навстречу настырным тварям. Накрыв их, подобно ловчей сети, плетенка стянулась, не оставив угодившим внутрь существам ни единого шанса на спасение. Судя по пронзительному визгу, пришлось им там совсем несладко. Но покусать чародея они успели прилично. Идущий впереди, он принял на себя основной удар, ко мне же устремились, отделившись от общей стаи, всего три тварюги. Двух я уложил цепью, третью отбил ногой с лета, «случайно» отправив прямо в смыкающуюся ловушку плетенки.

– Это еще что за нечисть? – Я сделал удивленные глаза, подбирая за хвост беспорядочно дергающийся трупик с размозженной башкой.

– Брось! – судорожно завопил маг. – Брось немедленно!

Я отлично понимал, с чего он так дергается. Честно говоря, в первую свою стычку с болотными зверями я уже готовился встречать бесславный конец, когда увидел у своих ног убитого вожака в искореженных плетенках. К моему удивлению, взрываться они не собирались. Чем-то магическая основа этих странных существ в корне отличалась от заклинаний, творимых людьми. Они не «плыли», не теряли целостности при сильнейших повреждениях, а со смертью носителя медленно угасали, рассеивая магию до тех пор, пока ее не становилось слишком мало для поддержания формы. И тогда они просто распадались – спокойно, без всяких взрывов, лишь оставив за собой глубокий выжженный след. Уже потом я додумался, что легенды о болотных тварях наверняка отразили бы такую особенность, как взрывающийся труп, еще и краски бы сгустили. Подобная деталь в них отсутствовала, а значит, и бояться было нечего.