— Неужели это и в самом деле ты?

— Этот вопрос должен был задать я, — с улыбкой заметил Крис.

— Я все слышала. Боже, Крис, мне так жаль, что ты узнал о Бетси и Марке… Ой нет, что я несу? Ведь я должна быть счастлива. Теперь ты мой. — Хелен обвила руками его шею и заглянула в глаза. — Я так люблю тебя.

— И я люблю тебя, — повторил Крис, не отводя взгляд. — Я так боялся… Почему ты не улетела в Австралию? Хелен, только не говори, что отказалась из-за…

— Нет-нет, мой самолет улетает ночью. Я… я зашла в студию, чтобы кое-что забрать.

— Я только сегодня понял, каким идиотом был прежде.

— Пожалуйста, не кори себя. Ты ни в чем не виноват. Ты ведь не знал…

— О твоей любви?

Хелен кивнула.

— Я должен был знать. Должен был почувствовать, заметить… Ты была моим ангелом-хранителем все эти годы. Спасибо.

— Спасибо? — Похоже, Хелен мечтала услышать от него вовсе не слова благодарности. Она растерянно отстранилась и опустила руки. — За что?

— За любовь. За верность. За то, что ты всегда была со мной, несмотря ни на что.

— Крис! — Хелен снова прижалась к его груди. — Это я должна благодарить тебя. За то, что ты существуешь. Я ведь люблю тебя не только за то, какой ты, но и за то, какая я рядом с тобой.

Неожиданно для самого себя Крис жадно припал к губам Хелен. Они были мягкими, податливыми, сладкими, как согретые солнцем персики. Таким же мягким оказалось и тело: пышная грудь Хелен прижалась к его груди, нежные руки обняли за шею, бедра подались навстречу. Крис забыл обо всем, растаял в этом поцелуе, в страсти, вспыхнувшей в нем, подобно сухой траве, к которой поднесли зажженную спичку.

Его язык скользнул между ее губами. Хелен прикусила его не сильно, но ощутимо, наполнив рот вкусом, по сравнению с которым самое сладкое вино показалось бы перебродившей кислятиной. Время прожитых лет, как опавшую листву, унес ветер. Крис снова стал юным Ромео, сильным, полным желания юношей, встретившим свою Джульетту. Спали оковы лет. Душа возжелала настоящей, искренней, всепоглощающей любви.

Аромат волос, вкус губ, податливость гибкого тела Хелен стерли грязь предательства Бетси. Одним поцелуем Хелен вернула ему все, чего лишила жизнь.

Рука Криса нырнула под юбку, скользнула по бедру Хелен, двинулась вверх по нежной коже. Он ласкал Хелен с такой страстью, неистовством, каких никогда не ощущал в себе прежде. В нем словно проснулся человек, находившийся до того в полудреме. Безграничные чувства переполняли душу. Крису хотелось читать стихи, петь романсы и верить, что надежда никогда не покинет любящее сердце.

Хелен была ошеломлена его неожиданным поцелуем. Слишком ошеломлена, чтобы воспротивиться. Она ощущала вкус его жадных губ и сильные уверенные руки, которые искусно ласкали ее тело. В смятении она подчинилась томному, обволакивающему желанию, от которого кружилась голова. Когда Крис оторвался от ее губ, Хелен откинула назад голову, и тут же его рот коснулся ее шеи.

— Ты так прекрасна, — прошептал Крис, чуть отстранившись. — Если бы я был художником, то непременно написал бы твой портрет. Я изобразил бы тебя именно такой, какая ты сейчас. Нежная, страстная… Моя женщина.

— Да, я твоя, Крис. Всегда была и буду. Ты мне веришь?

— Да.

В подтверждение своих слов Хелен приподнялась на цыпочки и снова поцеловала Криса в губы. Второй поцелуй взволновал обоих не меньше первого. Правда, он был не столь порывистым и нетерпеливым, как первый. Хелен целовала Криса неторопливо, медленно, словно пыталась выпить божественный нектар и при этом не проронить ни единой драгоценной капли. Хелен хотела продлить наслаждение. Смаковать его, заставить Криса стонать от удовольствия и желания…

— Хелен…

— Ничего не говори, любимый. Пока… — Хелен продолжала терзать губы Криса сладостными прикосновениями.

— Одно прикосновение твоих губ, — пробормотал Крис, — и моя душа уплывает куда-то в неведомые дали. Туда, где никогда не заходит солнце. Где мир прекрасен и безгрешен. Теперь я понял, что никогда… ни разу в жизни не желал ни одну женщину так сильно, как тебя.

— А как же Бетси? — Хелен прикусила язык, заметив, что напоминание о бывшей любовнице задело Криса.

Он плотно сжал губы, но после минутного молчания все-таки ответил:

— Бетси была моей болезнью. Наваждением. Проклятием. — Каждое слово он произносил с такой силой и твердостью, словно скульптор, высекавший из гранита статую. — Я был слеп, а теперь прозрел. Благодаря тебя, Хелен. Боже, ты плачешь, любимая? — Крис смахнул скатившуюся по ее щеке слезинку.

— Повтори еще раз последнее слово, — прошептала она.

— Любимая…

— Еще.

— Любимая, любимая, любимая! Я готов повторять его всю свою жизнь.

— Тебе надоест, — рассмеялась от счастья Хелен. — Возможно, и я скоро наскучу тебе.

— Пожалуйста, не говори так. Я тебе не разрешаю даже думать об этом. Мы никогда… никогда не расстанемся.

— Ты романтик, вернее сумасшедший.

— И я не хочу избавляться от своего безумия. Если все сумасшедшие такие же счастливые, как я сейчас, то я согласен.

— Согласен? — с улыбкой спросила Хелен, проведя дрожащими пальцами по его лицу.

Крис кивнул.

— Извини. Я, наверное, жутко колючий. Не успел побриться.

— Легкая щетина тебе даже идет. Ты похож на этакого мачо.

— Только не говори, что я напоминаю тебе Марка Картера. Иначе я начну ревновать.

— Нет, дурачок. Я люблю только тебя.

Они по-прежнему стояли в обнимку и смотрели друг другу в глаза.

— Я думал, ты уже улетела.

— А я думала, ты еще не вернулся.

— Я примчался на Гавайи в надежде устроить Бетси сюрприз. Однако это она преподнесла мне сюрприз. Я застал их с Марком…

— Мне жаль… — Хелен вздохнула.

— Ты ведь меня предупреждала, — напомнил он.

— Крис, надеюсь, ты не думаешь, что это я накликала беду? — насторожилась она. — Я лишь…

— Я знаю, что ты желала мне только добра. — Крис коснулся ее губ. — Забавно, но нашим счастьем мы обязаны Миранде.

— Она подавится от собственной злости, если узнает об этом, — усмехнулась Хелен. — По сути дела, она преподнесла мне тебя на блюдечке с голубой каемочкой.

— Ах вот как! Так, значит, это был женский заговор! — Крис шутливо насупил брови.

— Неужели это правда? Ты здесь…

— Мы здесь, — прервал ее Крис.

— Да. Мы здесь. Одни. Ты и я. Вопреки всем жизненным обстоятельствам. Я должна быть сейчас в Сиднее. Ты — на островах…

— Со мной все ясно. Я застал Бетси с Картером и вернулся в Нью-Йорк. Столкнулся с Мирандой и сдуру согласился прийти на вечеринку, которую она устроила в мою честь в своем особняке…