– Я еще не уверена, что хочу этого. Мне по-прежнему очень обидно.

– Не торопись, пусть пройдет немного времени. Двадцать девять лет ждали, подождем еще несколько недель.

Рэйчел кивнула, комкая в руках платок. Дэниел внимательно наблюдал за ней, потом, нахмурясь, спросил:

– Что-то еще произошло, помимо встречи с твоим отцом?

Вопрос застал Рэйчел врасплох, она сначала удивилась, затем улыбнулась. Никому из детей не удавалось хранить секреты от Дэниела. Она принялась еще сильнее терзать носовой платок. Слишком болезненными, слишком явными для окружающих были ее чувства к Нику.

Дэниел, успокаивая, провел ладонью по ее руке.

– Можешь не рассказывать, если это личное.

– Мне необходимо поговорить об этом, – почти прошептала Рэйчел. – Не знаю, как начать.

– Речь о Нике? Я помню, перед отъездом вы даже не смотрели друг на друга.

Рэйчел криво усмехнулась:

– Я надеялась, нам удалось не выдать себя.

– Я знаю тебя всю твою жизнь и прекрасно вижу, когда тебе плохо.

– Ты прав. Я порвала с Ником, – выпалила Рэйчел.

– Почему?

– Пожалуй, мы не то чтобы поссорились… Короче, я сказала, что не смогу с ним больше встречаться.

– И чем же отличается эта формулировка от предыдущей?

– Тем, что формально мы не порвали друг с другом.

– Кого ты стараешься убедить – меня или себя?

– Что ты хочешь сказать?

– Я просто помню, какими глазами вы смотрели друг на друга, когда приехали. Я, возможно, выгляжу древним, но все еще могу заметить физическое влечение между мужчиной и женщиной.

– Этого недостаточно, чтобы строить серьезные отношения.

– Согласен, но уверен, что между вами есть нечто гораздо большее, чем простое влечение. А что, Ник добивается от тебя сексуальных отношений, к которым ты не готова?

Рэйчел почувствовала, как краска заливает ее лицо и шею. Она никогда не говорила с Дэниелом с такой откровенностью на подобные темы. Однако ей не хотелось, чтобы он думал о Нике плохо.

– Ник действительно добивается отношений, причем серьезных. Я даже уверена, что он готов сделать мне предложение.

– По этой причине ты ходишь мрачная, как на похоронах?

– Ник дорог мне. – Она сама поморщилась от того, как невпопад прозвучало это заявление. – Но брак между нами был бы невозможен. Ты же понимаешь, что мы принадлежим к разным социальным группам.

– Это так важно?

– Конечно, важно. Вспомни, что произошло с мамой и Томасом.

– И ты полагаешь, причина лежит в различии их социального положения?

– В чем же еще?

Дэниел положил ее руку между своими мозолистыми ладонями.

– Думаю, у тебя в голове небольшая путаница на этот счет. Будем честными, Рэйчел. В то время, когда я и твоя мама были молодыми, беременность в подростковом возрасте не была редкостью. Я не уверен, что банковский счет Брейдена сыграл большую роль в том, что произошло.

– Но его семья не захотела, чтобы он женился на маме.

– Родители бедняка могли поступить точно так же.

– Возможно, ты прав, – уступила Рэйчел.

– Скажи мне одну вещь. Если бы Ник был заурядным представителем среднего класса, ты могла бы быть счастлива с ним?

– Я бы не так боялась.

– Боялась чего?

– Что он разлюбит меня.

– Ты говоришь о Нике или твоем отце? Ненавязчиво заданный Дэниелом вопрос попал точно в больное место.

– Я их постоянно путаю, да? – тихо промолвила Рэйчел.

– Похоже на то, девочка. Одно дело, если ты не настолько любишь Ника, чтобы выйти за него замуж. Совсем другое, если ты судишь о нем по поступкам твоего отца. Это ошибочный подход. Ник далеко не мальчик. Он взрослый, зрелый мужчина, отдающий себе отчет в своих поступках.

– Я его сильно обидела. Возможно, он меня никогда не простит.

– Если любит, простит. Подумай обо всем спокойно. После встречи с Брейденом ты переживаешь эмоциональное потрясение. Когда ты сумеешь оценивать свои чувства к Нику, не смешивая их с чувствами к отцу, значит, ты готова к разговору с ним.

Рэйчел прижалась к его груди и крепко обняла.

– Я люблю тебя, папа.

Дэниел поцеловал ее в затылок.

– Я знаю, знаю, маленькая.

В последующие дни Рэйчел полностью отдалась работе. Время от времени ей вспоминались детали встречи с Томасом Брейденом. Она не могла с определенностью сказать, что чувствовала при этом. Было по-прежнему трудно разделить отца из прошлого и отца нынешнего.

В конечном итоге решение созрело. Нетвердыми пальцами Рэйчел набрала номер телефона офиса Томаса Брейдена. Женский голос попросил ее назвать свое имя. Через несколько тягостных секунд отец ответил:

– Брейден.

– Мистер Брейден… Томас… Это Рэйчел. Надеюсь, я не помешала?

– Нисколько. Рад, что ты позвонила. Это приятный сюрприз.

– Ты упоминал о возможности встретиться за ужином. Если предложение по-прежнему в силе, я готова.

– Сегодня вечером тебе удобно?

– Мне не хотелось бы, чтобы из-за меня нарушались твои планы, – торопливо пошла на попятную Рэйчел. – Меня бы вполне устроила следующая неделя.

– Эта встреча для меня важнее всего, что я запланировал, – произнес он ровным голосом. – Могу я заехать за тобой?

– Лучше встретимся где-нибудь.

Брейден назвал модный ресторан в фешенебельном районе города, и они договорились о времени встречи.

Встреча состоялась в дорогом респектабельном ресторане «У Джанкарло». Главными принципами обслуживания в нем были уважение покоя клиента и ненавязчивый сервис. Рэйчел предпочла бы встретиться в менее изолированной обстановке, но отступать было уже поздно.

Томас выглядел очень официально. Проходя по ресторану, Рэйчел заметила, как несколько женщин проводили его взглядами.

Усаживаясь за стол и делая заказ, оба обменялись формальными любезностями. В другой ситуации у Рэйчел потекли бы слюнки в предвкушении превосходного ужина, но сегодня от волнения у нее пропал аппетит.

Отпустив официанта, Томас улыбнулся:

– Ты не представляешь, как я обрадовался, услышав твой голос по телефону.

Рэйчел разглаживала складку на льняной салфетке.

– Я все еще не уверена, что поступила правильно. Но, похоже, иначе не могла.