– Завтра? – Меня как-то ошарашило это известие. Выходит, завтра я не увижу его? Совсем?

Теперь, после всего, эти слова вызывали чувство разочарования.

– Да, Тина, – усмехнулся Грегори с некоторой обреченной досадой. – Завтра ты будешь иметь счастье целый день не видеть меня. И можешь даже беспрепятственно общаться со своим… со своей вонючей собакой. Отдыхай.

Развернулся и шагнул к лестнице.

– Сэр Грегори, стойте! – почти крикнула я, хоть и понимала, что за дверью может быть Ник. Он может слышать наш разговор. Может ревновать, злиться, даже выскочить и полезть в драку…

Но ведь и Ник мне не муж и даже не брат! Я имею право благодарить того, кто помог мне.

– Да, Тина? – Грегори остановился, словно перед ним выросла стена, медленно, как будто боялся спугнуть момент, обернулся.

Мне захотелось подойти, встать на цыпочки и очень нежно, с благодарностью, поцеловать его в щеку. Просто нельзя так. Мы не ограничимся этим. Поэтому придется обойтись словами.

– Сэр! Грегори! Спасибо вам… Спасибо тебе!

– Ты уже благодарила меня за спасение, – чуть жестковато усмехнулся Грегори. – Этого достаточно.

– Да нет же! – улыбнулась я. Твои жесткие усмешки, сэр, меня больше не напугают. Под ними ты живой и даже местами нормальный. – Спасибо, что просто отвезли меня домой, что отпускаете меня сегодня. Что больше не пугаете и не играете со мной.

Грегори серьезно вгляделся в мои глаза. Резко шагнул обратно, и сердце забилось, как ненормальное.

Сейчас он меня поцелует. Точно поцелует. В хищных глазах горело именно это желание.

Волна жара прошла от него ко мне, подтверждая мои подозрения. Ноги сами собой начали слабеть…

Но Грегори лишь поднял ладонь, коснулся моей щеки. Захотелось податься за этой рукой, прижаться к ней сильнее.

– Принимаю твою благодарность, потому что это непросто, Тина, – серьезно сказал он. – Я говорил, что мне сложно даже не секунду расстаться с тобой, и я отвечаю за свои слова. Но сегодня – отдыхай. Тебе нужно вдохнуть воздух, в котором не будет меня. Может быть, тогда…

Он не договорил. Наклонился быстро, так что я не успела отследить движение, и горячие сухие губы жарко коснулись моих.

На мгновение.

Меня обожгло, словно кусочек солнца прилетел с неба, чтобы жарко поцеловать. Инстинктивно захлопнула глаза, ожидая продолжения. Я ведь хотела его, да. Можно даже не пытаться врать себе.

Но Грегори тут же отпрянул, а из-за двери моей квартиры послышался громкий и очень злой рык. Я испуганно распахнула глаза, ожидая «международного магического конфликта».

Но Грегори лишь усмехнулся и закончил начатую фразу:

– Тогда ты задумаешься, такое ли уж я чудовище. – Развернулся и, прежде чем я успела ответить, побежал вниз по лестнице.

Видимо, при его энергии лифт не нужен…

А в следующий миг распахнулась дверь квартиры, и на лестничную площадку выскочил огромный рычащий волк. Ну или пес.

Поглядел вниз, туда, где скрылся Грегори, порычал, потом повернулся ко мне – во взгляде зверя смешались злость и искренняя радость.

С бешеной скоростью махая хвостом, Ник подошел.

– Да брось ты рычать на него! – Я устало прислонилась к стене и закопалась пальцами в теплую мягкую шерсть у него на шее. Ник издал довольный звук – видимо, суровый и брутальный аналог урчания, и прижал голову к моей груди. – Брось, может, он не такое уж и чудовище. Пошли домой. И да, если ты превратишься в человека, я буду признательна. А то опять начну называть тебя Веней. Вернее, даже Веником! За то, что пометил без моего ведома, и вообще…

И вдруг все изменилось. Идилличная картина «Преданный пес радуется возвращению хозяйки» рухнула.

Ник перестал радостно помахивать хвостом, сурово рыкнул, отчего у меня пробежали мурашки по спине, и, боком прижимая меня к стене, принялся тыкать носом в мою кисть.

В то самое место, куда меня поцеловал Грегори Дарт после собеседования.

– Ник, да перестань ты! Страшно же! – сказала я. – И дай в квартиру войти!

Оборотень отстранился и сам подтолкнул меня мордой ко входу. Под его конвоем, оглядываясь на недобрую морду, я наконец вошла домой. Ник – вслед за мной.

В следующий момент дверь фантастическим, то есть магическим, образом захлопнулась у меня за спиной.

Пес опять рыкнул, и вдруг…

Нет, я не думала, что это произведет на меня такое впечатление! Я не специально!

Ник, видимо, тоже не думал.

Огромный волкопес начал преображаться. И преобразился буквально за несколько секунд. За это время я успела с трудом сдержать невольный рвотный позыв и опереться на стену, когда в глазах помутнело, а ноги опять ослабли.

Это было невероятно противоестественно. Наверное, потому и шокировало. Тело волка (или пса) словно разом лопнуло изнутри, шкура как будто стремительно сползла с него, на ее месте проросла человеческая кожа, морда сплюснулась и стала человеческим лицом.

«Нет, могло быть и хуже», – пронеслось в голове, пока я боролась с накатывающей дурнотой. Это могло бы происходить медленнее, тогда я бы разглядела больше деталей и было бы совсем неприятно. Например, тот момент, когда проявились бы обтянутые белой оболочкой красные мышцы…

А еще спустя мгновение я сползала по стенке, и на меня в прыжке летел Ник. С перекошенным лицом, словно хотел разорвать на куски. На этот раз он был в белой футболке и джинсах, я успела разглядеть.

«Ах нет, он меня не обидит», – подумала отрешенно, когда Ник подхватил меня на руки, на ходу отбрасывая в угол мою сумочку. Наверное, я все же отрубилась, потому что осознала себя уже в кресле в комнате. Ник на корточках сидел передо мной, одной ладонью держал мою кисть, как-то хитро и приятно поглаживая ее большим пальцем своей огромной ручищи.

В другой руке был стакан с водой.

Ну вот, два обморока за один день. Превращаюсь в кисейную барышню. Хорошо хоть рыцари-спасатели все время под рукой, повезло.

– Тина, милая, прости, я – кретин! – с искренним сожалением глядя на меня снизу вверх, повинился Ник, протягивая стакан с водой. – Я не собирался так внезапно обращаться при тебе в первый раз! Но я был ошарашен – у тебя печать!

– Печать?! – Вся дурнота разом слетела с меня, мир стал четким, резким, а я в нем – рассерженной, как взъерошенная птица. Стакан из его руки я взяла, осушила одним махом, одновременно вытянув свою ладонь из целительного магического захвата. – Печать?! Да, печать! Та, которую ты поставил на меня без моего ведома! И по которой меня узнал Павел!

– Да нет, не эта, – поморщился Ник, поднимаясь на ноги. – Стал бы я беситься из-за своей печати. Другая печать! Грегори Дарта!