– То, что мы хотели поговорить со звонившим, вас, ядумаю, удивлять не должно.

– Допустим. Что дальше?

– В номере проживал некто Самсонов Кирилл Сергеевич.Номер оплачен до двенадцати часов сего дня, гостиницу господин Самсонов покинулвчера вечером. И к себе не вернулся.

– Насколько мне известно, вчера он уехал ночным поездомв Москву. По крайней мере, мне он сказал именно это.

– Значит, вы знакомы с Самсоновым?

– Если вы решили меня навестить, значит, уже знаете обэтом, – улыбнулась я. Он тоже улыбнулся.

– Персонал гостиницы обратил внимание на вашу нежнуюдружбу.

– Какой смысл вы вкладываете в это выражение? –полюбопытствовала я. Он пожал плечами, точно хотел сказать: «Ну, этопонятно». – Если вы намекаете на то, что мы с ним были близки, то я должнавас разочаровать, это утверждение далеко от действительности. Кстати, горничныеи дежурные по этажу, скорее всего, заметили: ни он в моем номере, ни я в егоподолгу не задерживались. Заходили всего на несколько минут.

– Вчера вы встречались с ним?

– Да. И часов в девять он при мне звонил по телефону.Если быть точной, я вошла в его номер, когда он звонил.

– Вы слышали разговор?

– Нет, когда я вошла, Кирилл как раз вешал трубку. Мысобирались вместе поужинать и договорились, что около девяти я зайду за ним.

– Что было дальше?

– Дальше? Мне казалось, он выглядел слегка озадаченным.Мы уже собрались уходить, и тут он спросил, не могу ли я оказать ему услугу? Яс готовностью согласилась, а он попросил меня позвонить и попросить к телефону…не помню имени человека, а вот отчество запомнила: Аристархович. Как, кстати,звали вашего ювелира?

– Миронов Николай Аристархович, – с едва заметнойиронией ответил мужчина.

– Значит, я звонила ему.

– О чем вы говорили?

– С Мироновым я не разговаривала. Трубку снял мужчина,я спросила, могу ли я поговорить с Николаем Аристарховичем, а мне ответили, чтоон неважно себя чувствует и ушел домой. Из чего я сделала вывод, что звонила,судя по всему, в офис.

– Сделали вывод? А ваш знакомый ничего не рассказал?

– Нет. Зачем? Он попросил меня только позвонить ипригласить к телефону этого человека.

– И вас это не удивило? Почему он не сделал этого сам?

– Не удивило. Честно говоря, меня все это неинтересовало. Мы собирались поужинать, и я хотела побыстрее покинуть номер.Человек, разговаривающий со мной, безусловно, подтвердит мои слова, ведь этокто-то из сотрудников офиса, я так понимаю?

Он ничего не ответил. И не задал вопрос о серьгах, которые яхотела оценить. Либо не знал о содержании разговора, что вряд ли, если вчера яговорила с кем-то из его сотрудников, либо не мог признать тот факт, что этоему не известно, следовательно, говорила я вовсе не с сотрудником магазина, а спредполагаемым убийцей, который ждал появления Кирилла. Может быть, яошибалась, но в тот момент мне казалось, все именно так и есть.

– Что было потом?

– Мы поехали ужинать.

– Поехали? Я думал, здесь неплохой ресторан.

– Мне он тоже нравится. Но Кирилл предпочел другоеместо. Загородный клуб, кажется, «Альбатрос».

– Вот как? Странно.

– Что вы находите в этом странного? – удивилась я.

– В нашем городе это место пользуется дурной славой.

– Ничего не слышала об этом. Кухня там прекрасная.

– И очень дорогая. Вы можете себе это позволить? Илирасплачивался Кирилл?

– Расплачивался он, но я вполне могу себе этопозволить.

– Что ж, рад за вас. После ужина вы вернулись сюда?

– Собственно, это был прощальный ужин. Кирилл еще утромсказал, что уезжает. Он отвез меня в гостиницу, а сам уехал на вокзал. Поезд,по-моему, отходил в 3.15.

– В 3.40, – кивнул мент.

– Простите, я не помню вашего имени, – сказала я.

– Алексей Федорович Кривошеин, – подсказал он.

– Вот, собственно, и все, Алексей Федорович.

– Вы сказали, что из «Альбатроса» отправились вгостиницу. По дороге никуда не заезжали?

«Врать бессмысленно, – подумала я. – Они найдуттаксиста». И тут же испугалась: а что, если рядом с магазином были видеокамеры?Возле церкви точно нет и возле магазина… а вот кафе… черт.

– Мы доехали до Соборной площади, – как можноспокойнее ответила я. – И решили пройтись пешком. Время до поезда ещебыло, а мы не спешили расстаться.

– И где вы прогуливались?

– Где-то в центре. Бродили по старым улочкам. У васкрасивый город, – улыбнулась я. – Живописный.

– А где конкретно были, можете сказать?

– К сожалению, нет. Я еще очень плохо знаю город, аночью вообще с трудом ориентировалась. – «Если камеры там были, мы точновлипли», – решила я, наблюдая за его лицом. – Мы дошли до сквера ивзяли такси. Простились возле гостиницы.

– Ясно, – кивнул Кривошеин, точно весьмасомневался в этом.

– Вашего ювелира убили дома? – спросила я.

– Нет. В его магазине.

– В тот момент, когда Кирилл звонил ему, он был ещежив. А после телефонного разговора Кирилл был рядом со мной, так что вряд ли онможет иметь отношение к его смерти.

– Рядом с вами? И что, ни разу не отлучался?

– В туалет, когда были в ресторане. Сомневаюсь, что запять минут он смог совершить преступление.

– Что ж, выходит, мы ошиблись и ищем не там. В нашейработе такое бывает сплошь и рядом. И все-таки мы бы хотели поговорить сгосподином Самсоновым. У вас наверняка есть номер его мобильного, домашнийадрес…

– Все это есть у администратора. Он ведь останавливалсяв этой гостинице. А у меня ничего. Мы жили рядом, так что по мобильному звонитьне было надобности. А перезваниваться и встречаться впредь мы не собирались.

– Странно, – почесав бровь, заметилКривошеин. – Я бы непременно захотел встретиться с такой женщиной еще раз.