песне пелось о том, как король Финвэ выслал брату своего давнего друга Эльвэ рубины цвета крови и выразил желание увидеть эти камни инкрустированными в трон короля Ольвэ, чтобы багряные драгоценности стали символом восхождения на престол владыки Тэлери. А ещё пелось, что после, когда рубины были брошены в море вместе с остальными дарами, королева Мириэль Сериндэ долго смеялась. Вот такая песня.

Но Атариэль внезапно потеряла интерес к рассказу собеседника: на горизонте, во тьме, скрытый до поры туманной дымкой, показался крошечный белый парус.

Примечание к части Воины Финдекано пели "Наставление старого рыцаря" из мюзикла "Алая Маска",

Песня менестреля Первого Дома - отрывок из "Красно-желтых дней" Кино

В следующий раз

На берегах верные сердцем ждут.

На берегах дети без нас растут.

Издалека порты, причалы

Шлют морякам свои сигналы.

Кто в море спасётся,

К себе домой вернётся!

Нам и крылатым парусам и сильным волнам

Дай свободы своей, солёный ветер!

Зовёт неизвестное вперёд!

Навстречу загадкам огромной земли.

Песня донеслась издалека, и было очень странно слышать подобное из уст собратьев. Тэлери, собравшиеся на причале в ожидании, когда моряки сойдут на берег, радовались видеть хоть малую часть ушедших в плаванье с Феанаро и надеялись узнать о захватывающих приключениях в пути и Средиземье, однако вернувшиеся эльфы говорили мало, держались вместе и однажды снова ушли в море.

***

Атариэль, как и прежде, сидела на берегу одна, вспоминая время, проведённое вместе с одним из Тэлери с корабля Нельяфинвэ Феанариона.

«Нолдор боялись нас, — с печалью вместо гордости говорил моряк, — не доверяли. И как только научились управлять судами, избавились от опасного груза. Когда наш корабль ушёл от остальных на поиски островов, принца Вольвиона держали в заложниках в трюме, не давая общаться с подданными. Каждый миг мы ждали смерти от меча. В конце концов сын Феанаро высадил всех имевшихся на борту Тэлери на остров и ушёл в море. А мы попробовали обжиться на новой для нас земле, где росли деревья и благоухали цветы, а в рощах встречалась дичь. Кто-то тосковал по дому, и теперь они здесь. Остальные решили жить на острове и попросили нас рассказать, как это прекрасно, чтобы девушки из Альквалондэ перебрались к ним. Скажи, Атариэль, ты поплывёшь со мной?»

«Музыка моря вытеснила все остальные песни из душ эльфов, пускавшихся в плаванье, — вздохнула дева. — Сделала их глухими к мелодии любви».

Атариэль не поплыла на остров, осталась в Альквалондэ, где, как и во всём Валиноре, снова росли травы и деревья, тонкие и изящные, бордовые и фиолетовые в свете звёзд, а в лесах защебетали птицы. Валиэ Йаванна дала новую жизнь погибшей природе, и надежда на счастье возродилась в сердцах эльфов.

Но что-то снова и снова заставляло молодую деву приходить на берег моря, чтобы сидеть на причале, плетя украшения и всматриваясь в бескрайние дали в ожидании корабля. И убеждать себя, что в следующий раз обязательно уплывёт с родной земли.

Примечание к части Песня "Солёный ветер" из мюзикла "Граф Монте-Кристо"

Будет метель

С севера прилетел ледяной ветер и принёс запах снега. Значит, скоро начнётся метель, закружит вихри, по дорогам побежит позёмка, мелкая белая крупа будет бить в лицо, прогоняя с улицы, но потом ласково подует с юга, и тонкий лёд на земле растает, вода зальёт ямки, и тропы станут грязными и скользкими. Не самые приятные условия для жизни, зато…

— Привет, дорогая подруга!

Летучая мышь размером с рысь сидела на крыше маленького дома, дожидаясь возвращения хозяйки. Зеленоглазка улыбнулась гостье, радуясь, что именно Нектар посетила её, а не кто-то другой.

С тех пор, как, сбежав из лагеря Нолдор, колдунья вернулась в свой дом и увидела, что дверь распахнута, а в кухне на полу валяются три трупа орков, скорчившиеся в лужах кровавой рвоты, а вокруг разбросаны колбы и бутыли, часть из которых разбита, эльфийка каждый раз, подходя к жилищу, боялась повторения подобного, ведь тупым тварям не объяснить, что не любая жидкость пригодна для питья.

— Как твои колдовские изыскания, милая? — спросила летучая мышь, камнем падая на холодную землю и превращаясь в пятнистую девочку. — Я давно не видела твою подругу. Поссорились?

— Она замуж вышла, — скривилась Зеленоглазка. — Когда мы спаслись из плена этих заморских посланников, бежали болотами, тайными тропами, нашли раненого эльфа из местных. Дальше всё ясно, полагаю.

— Завидуешь?

Эльфийка вскипела, но понимала — злить слугу Хозяина севера Средиземья небезопасно: это существо только кажется милым и забавным.

— Не злись, — фыркнула Нектар, обращаясь мышью. — Я оставила тебе всё, что нужно, твои записи взяла. Мне пора, любимая подружка. Сегодня моя очередь кормить пленника хозяина.

При этих словах у колдуньи возникло странное чувство: с одной стороны, этот эльф — брат Мори, значит, такой же необоснованно жестокий и беспринципный, с другой… Нет, нельзя даже думать, что Владыка может быть не прав!

— Вот и умница! — пискнула мышь, взлетая. — Когда я или мои сестрички и братишки покидаем пределы крепости, желаем друг другу не попадаться орлам. Но это шутка. Гигантские орлы нам не враги. Счастливо оставаться!

«Сомнительное счастье, — подумала Зеленоглазка, провожая взглядом Нектар, — одна, в пустом доме… А все, кого знала, либо мертвы, либо далеко».

Смотря вслед посланнице Владыки, эльфийка завороженно наблюдала, как сгущаются тучи. Да, метель будет. Скоро.

***

Мелкие острые льдинки, мечущиеся в хаосе сражающихся друг с другом ураганных ветров, прилетевших с разных концов света, впились в трескающуюся от колючего холода истончившуюся высохшую кожу, тело инстинктивно дёрнулось, но тут же снова бессильно