– Только не сдерживай себя! – прорычал он. – Кричи!

Перед глазами завертелись яркие, сверкающие круги. Мое тело взлетело в последний раз и опустилось без сил. Голова запрокинулась, и я провалилась в сладкое забытье.

Очнулась я от того, что Макс гладил меня по щеке.

– Ника! – Он нажал указательным пальцем на мои губы. – Ты – чудо!

– Да уж – чудо! – Я попыталась взять шутливый тон. Но не получилось. – Макс я, наверное, сошла с ума… – Мой голос прозвучал против воли жалобно.

– Не ты одна, – усмехнулся он. – Но это ничего страшного. Так и надо.

Я взяла его за руку. Он поморщился.

– Я же сделала тебе больно, – прошептала я. – Включи свет.

– Может, не надо… Раны любви всегда приятны.

Я рассмеялась и поцеловала его ладонь.

– Мы так и будем сидеть здесь до утра?

– А что? Неплохой вариант. Мне так даже нравится.

– Мне тоже. – Я прильнула к нему.

– Согрелась?

– Ага. Даже горю.

Он рассмеялся.

– Ладно. Поехали к Элизабет.

– Я скажу тебе дорогу.

Он посмотрела на меня.

– Я знаю, как ехать.

Я подняла голову. Как же я могла забыть: Макс был любовником Элизабет. И тут меня пронзила жгучая ревность. Такая сильная, что я испугалась сама.

– Ты с ней спал, – спросила я внезапно севшим голосом.

– К чему этот допрос?

– Я задала вопрос. Так что будь добр – отвечай.

– Ну, спал. И что? Это было давно.

И тогда я сделала то, чего от себя никак не ожидала. Я схватила его за руку и выдавила:

– Макс! Не бросай меня. Я не хочу тебя терять.

– Ника! – Он обхватил мою голову руками и поцеловал в губы. Два раза. Сначала быстро. А второй поцелуй был таким, что мне стало трудно дышать. Его язык проник так глубоко, нежно, дразняще… Желание снова заурчало во мне.

– Тебе еще нужны доказательства? – улыбнулся Макс.

– Пока нет, – тихо сказала я.

– Нам нужно одеться. Боюсь, если нас увидят обнаженными, никто не поверит, что это снимается фильм про нудистов, все решат, что мы – злостные нарушители общественной морали. Хотя этот городишко еще тот развратник, но внешне все должно быть тип-топ.

Я натянула платье на себя. Оно уже почти высохло.

– Поехали? – спросил Макс, трогая рычаг передач.

– Поехали, – прошептала я.

Через двадцать минут мы уже притормаживали у дома Элизабет.

– Выходи первой! – сказал Макс.

Я вышла и направилась к подъезду. Макс догнал меня. Мы молчали. Почему-то не хотелось нарушать это молчание. Мы поднялись в квартиру Элизабет и прошли на кухню. Здесь мы впервые разглядели друг друга как следует. Я нашла, что Макс похудел. Обозначились скулы, и взгляд стал тревожным, как у загнанного волка. Волосы немного отросли и свисали почти до плеч.

– Ну как? Похорошел?

Я тихо рассмеялась.

– Да. Очень. – И сразу же помрачнела.

– Макс, получается, что меня хотели подставить?

Макс провел рукой по столу, cловно протирая его от пыли.

– Я не хотел говорить тебе в машине… Решил отложить этот разговор на потом. Но… похоже, так. Хотели, чтобы ты загремела во французскую каталажку.

Мне снова стало холодно, меня начала бить дрожь.

– С чего ты это решил?

– Эта яхта… не Керкозова, а другого человека. Тот, кто пригласил тебя на нее, хотел дезинформировать. А потом – подставить.

– Я… не понимаю.

– Кто тебя привел туда? – Макс посмотрел на меня в упор. От его взгляда я невольно съежилась.

– Ну, один человек.

– Сказала «а», скажи и «б», – усмехнулся он.

– Просто я познакомилась с одним олигархом в вип-зоне каннской дискотеки, – выпалила я, стараясь не встречаться глазами с Максом. – И он привел меня на эту яхту.

– Что-то подобное я и думал, – легкая усмешка скользнула по губам Макса. – Девушка попала в Канны и решила не упускать своего счастья. Я так и подумал, что ты непременно влипнешь в какую-нибудь авантюру, и поэтому мне срочно нужно подстраховать тебя. Пока ты окончательно не стала подругой каннского олигарха. А если говорить серьезно, то здесь существует целая наука развода по жиже. Настоящих миллионеров и олигархов здесь вычислить довольно трудно. Многие из них стараются не светиться. А по дискотекам чаще всего ходят капитаны яхт, помощники олигархов, менеджеры среднего звена. У кого нет навыка в подобном общении, легко может пасть жертвой разных мошенников и авантюристов. Это так просто. Достать из кармана платиновую VISA, подъехать на «Бентли», потрясти «Ролексом». И все! Очередная дурочка уже в кармане. Твой так называемый олигарх наверняка из этой породы… Я жутко испугался за тебя, Ника! Я боялся, что ты влипнешь в криминал и не выберешься оттуда. И примчался, чтобы помочь тебе. Примчался сегодня. И как оказалось – вовремя.

Я вспомнила, что сегодня не ночевала у Элизабет, и опустила голову.

– Ты следил за мной с утра?

– Нет. С обеда. Я как прилетел, рванул к дому Элизабет. Я видел, как ты вышла в начале девятого, и пошел за тобой. Я видел, как ты прошла на яхту, потом сам проник на нее под видом гостя. Это было нетрудно. Как журналист я научился проникать в закрытые места. Еще перед тем, как попасть на яхту, я сделал один звонок, и мне сообщили, что там будет облава.

– Но почему тот тип, c которым я познакомилась на дискотеке, так быстро решил меня сдать Керкозову и как он вообще нашел к нему подход? Он из наших, русских. Мне он представился Романом. По кличке Ромео.

– Это многое объясняет, – кивнул Макс. – Он не тебя сдал, а просто продал информацию. Этот мир сплошной развод по жиже. Все продается и покупается. Как только ты упомянула фамилию Керкозова, он сразу прикинул, сколько может на этом заработать. Вот и все. Следующей его задачей было найти этого Керкозова и предложить ему информацию в обмен на бабки. Тот согласился, а тебя решили вывести из игры и посадить во французскую тюрягу.

Я промолчала.

– И что ты решила? – без всякого перехода спросил меня Макс.

– Может, выпьем кофе.

– Не помешает.

Я заварила кофе в полном молчании. Потом разлила его по чашкам.

– Я уже думала об этом, – тихо проговорила я. – Но я не могу остановиться на полпути. Хотя прекрасно понимаю, насколько это опасно. – Я провела рукой по лбу. – Но я любила Олега и не могу предать его память. Ради него… – Я замолчала.

Макс своей рукой накрыл мою руку.