Это было его ошибкой. Хойскар избивал его не сильно, но обидно и методично. Наконец Артам не выдержал и, бросив голосить, запросил пощады.

– Все… Все, хватит… Пощади… Я буду слушаться тебя.

– Хорошо, – согласился дикарь. Тогда вставай с пола, и пойдем наводить порядок в мастерских.

Артам рукавом рубахи вытер капающую из носа кровь.

– Мне надо подлечиться, – произнес он и опасливо посмотрел на дикаря.

– Лечись, – согласился Хойскар. Но если ты создашь другое заклинание, я тебя снова изобью…

– Не буду, – буркнул Артам и шмыгнул носом. Он с трудом сплел заклинание малого исцеления и наложил на себя. Затем воровато посмотрел на дикаря. Тот отвернулся, и, воспользовавшись этим, Артам рванул с места к двери. Но он успел пробежать лишь половину расстояния, как табурет, пущенный рукой дикаря, врезался ему в спину и сбил с ног. Лежа на холодном каменном полу, Артам отчаянно вопил от страха и боли. После этого он прошел еще через один раунд методичного избиения. Воля его была сломлена, и он на коленях стал упрашивать дикаря его отпустить. Обещал рассказать тайны Артама светлого, сделать Хойвара вторым после себя…

Хойскар выслушал его и снова стал бить. Он знал в этом толк. Бил не увеча, но чувствительно. При этом приговаривая:

– Ты, темный, должен запомнить, что мы своих не предаем. Повтори.

Артам взвизгивал при каждом ударе и плача повторял:

– Мы своих не предаем…

– Самая важная добродетель в человеке – это преданность своему роду, – твердил Хойскар, и Артам повторял за ним…

После двух часов учебы Хойскар прекратил внушение, достал из своей сумки эликсир исцеления, выданный Артемом, и заставил Артама выпить, потом приказал ему лечь и уснуть…

Артем проснулся бодрым и отдохнувшим. Рядом на столе храпел Хойскар. Стараясь не разбудить слугу, Артем поднялся и направился к выходу. В спину ему прозвучал грозный окрик:

– Артам! Ты куда?

Артем остановился и злорадно ухмыльнулся. Повернулся к дикарю и спросил:

Артам темный проявлялся?

– Он самый… А ты кто?

– Ты спи, Хойскар, я светлый. Как он?

– Ужасен…

– Вот, вот и я так же говорю. Бил?

– Немного.

– Пытался тебя купить?

– Пытался. Но я выбил это желание из него.

– Ему полезно, – ответил Артем и вышел.

В мастерской за ночь мастера вылили трубу из бронзы. Причем, украсили ее орнаментом. Свад, который бегал между мастерами и путался у них под ногами, нещадно ругался, обзывая литейщиков бездарями и тупицами…

– Ты чего разошелся, Свад? – поинтересовался Артем, усаживаясь за обеденный стол, и, положив кусок вареного холодного мяса на хлеб, налил себе остывший взвар из кувшина и стал завтракать.

– Да ты видел, какое убожество они вылили? Безрукие идиоты! У них руки из зада растут.

– А что не так? Мне нравиться.

– Тебе, может, и нравится, ты не специалист, а я посмотрел и увидел, что при отливке они не соблюдали строго температурный режим, поэтому часть ствола пушки приобрела излишнюю твердость и потеряла вязкость. При сильном напряжении ствол треснет. Вся ночная работа насмарку!

– Мастер, – уважительно обратился к нему пожилой литейщик. Ты не ругайся, мы старались делать, как ты говорил. Мы не плавили никогда с помощью амулетов…

– Надо было меня слушаться, а не делать, как вы привыкли. Ствол пушки – это… это ствол пушки! – потряс он кулаком. – Понятно?

– Нет, – в один голос ответили три мастера.

– Свад, ты не горячись, – остановил брюзжание гремлуна Артем. Он понимал, что мастер проклятий может быть слишком привередливым. Гремлуны если что и делали, то стремились добиться совершенства, но Артему нужно была не совершенство, а рабочая пушка.

– Ты можешь просчитать, выдержит ли ствол давление пороха или воздуха при весе снаряда в шесть таланов и при метании его на три-четыре лиги?

Свад надулся, сел рядом с Артемом и тоже ухватил двумя рукам большой кусок мяса. Артем ему не мешал. Он ел и запивал взваром. Мастера полировали ствол трубы. Наконец гремлун не выдержал.

Ствол выдержит давление, – сообщил он Артему.

– Ты в уме просчитал? – удивился Артем.

– Нет, отец сказал. Вот почитай. – Свад протянул ему мятый лист бумаги.

Артем развернул его и стал читать:

«Сунь Вач Джин. Мы рады, что ты хорошо устроился в другом мире. Мама купила шубку, и мы переехали в более дорогой район города. Старый дом оставили твоему старшему брату. Он взял в жены ту девушку, о которой мы тебе писали, День Ги Неси. Он тоже шлет тебе привет. – Дальше шла приписка неровными буквами.

– Если ты, тварь, появишься в моем доме, я тебе ноги вырву… Крам Вач Джин. – Снова приписка, уже от мамы Суня: – Мы рады, что вы любите друг друга. По поводу твоего заказа отец сказал: все нормально, ствол надежный.

– Ну? – не понял Артем, отдавая гремлуну записку. – И чего ты ругался, если ствол нормальный?

– Он нормальный, потому что его исправил отец. А для меня позор посылать ему такие изделия. И теперь их будет править мой брат, что обещал мне выдернуть ноги… а он задерет цену до небес…

– А вот это не есть хорошо, – произнес Артем, – но, наверное, можно найти других гремлунов?

– Можно… – согласился Свад, – но как бы семья она… родня.

– Вот они, коррупция и кумовство в чистом виде, – наигранно осуждающе произнес Артем. – Все своим… Ну что, тогда к отцу опять обращайся…

– Мастерская теперь вместе с домом принадлежит старшему брату, а отец будет брать за работу еще дороже брата… – хмуро посмотрев на друга, ответил коротышка.

– Может быть, – согласился Артем, – но мы гарантируем твоему отцу регулярные поставки жемчуга или совсем прекратим с ним сотрудничать. И с твоим братом тоже, напиши им, и пусть подумают. Мы надежные поставщики и богатые. Пусть цену снижают, иначе… передай, уйдем к другим мастерам.

Свад, жуя, согласно кивнул.

– Эх, показать бы отцу Лушу, – мечтательно вздохнул Свад… Но его мечтания прервал Артем.

– Ты хочешь, чтобы при ней тебе оторвали ноги? – смеясь, спросил он.

Гремлун от таких слов вздрогнул и стал истово качать из стороны в сторону головой.

– Ты уже придумал, каким будет снаряд? – перевел он разговор на другую тему.

– Придумал. Он будет двух видов, картечь и фугас. А выглядеть будет вот так, – и Артем достал из своей сумки лист, на котором была нарисована схема снаряда. Гремлун тут же завис над листом.

– Это что? – спросил он, указывая жирным от мяса пальцем на хвост мины.

– Хвостовое оперение, которое позволит снаряду стабилизироваться в полете.

– Ага… А это что?

– Это пороховой заряд, который взорвется при падении мины на землю.

– А отчего он взорвется?

– От амулета искры… Его можно поставить на задержку три-десять секунд.

– Понятно. А это что?

– Тут написано. Не видишь, что ли? – буркнул Артем.

– Вижу. Написано: мокрая кожаная прокладка с дыркой. Для чего она?

– Это для того, чтобы воздух не проходил мимо снаряда, а выталкивал его из ствола.

– Понятно. А это что за полоски на двух половинках?

– Это резьба для сборки половинок снаряда. Верхний конус накручивается на нижний.

– Резьба? Это что?

– Вот сюда смотри, я нарисовал