Вскоре из лесной просеки выступила еще небольшая группа всадников, посреди которых находились сам Лембит и что-то горячо нашептывающий ему Велло. Лицо младшего брата от необычайного возбуждения пылало красными пятнами. Можно было не сомневаться, что известие о вчерашнем происшествии уже дошло до верховного вождя. Лембит смотрел невозмутимо, и при встрече с Уго выражение его лица не изменилось.

– Готовы твои воины к битве? – вместо приветствия спросил он.

– Готовы, – лаконично подтвердил Уго. – Но ведь ты хотел спросить не об этом.

– Это – главное. – Лембит помедлил и, посмотрев на младшего брата, сделал успокаивающий жест. – Мы собираемся изменить жизнь всех ливов. Личные обиды не могут быть важнее этой задачи.

– Ты – мудрый человек и достойный вождь нашего народа. И я виноват перед тобой, – признал Уго. – Но у меня есть предложение.

– Говори, – ответил Лембит.

– Завтра прибудут остальные отряды. Впереди нас ждет большое сражение. Многие не вернутся домой. Я буду рад породниться с тобой, но я пойду впереди наших воинов, и никто не знает, как боги распорядятся нашими судьбами. Давай объявим, что боги считают неправильным отправляться в сражение с праздника. Пусть праздником станет наше возвращение с победой, когда люди забудут, что до этого было не так.

Лембит посмотрел на стоящую в отдалении сестру, на вздымающуюся грудь младшего брата и вновь повернулся к Уго.

– Я знал, что сделал правильный выбор, когда предложил тебе повести главный отряд ливов.

О том, что свадьбы будут отложены до возвращения войска из предстоящей битвы, Лембит объявил сам. Один за другим к Мергере подтягивались вооруженные отряды, за околицей выстраивались новые и новые шатры, к небу поднимался дым от многочисленных костров. Много лет подряд ливы встречались лишь на ярмарках или на свадьбах, время от времени мужчинам из раскиданных по берегу моря поселков доводилось отбивать нападения соседних воинственных племен, но никогда еще они не стояли плечом к плечу в большой битве. Вместо свадеб, сказал Лембит, будут устроены военные учения, и мужчины встретили его слова одобрительным гулом. Командиры отрядов собрались под навесом в доме Уго, и старейшина Мергеры призвал на эту встречу Вальтера.

– Ты хочешь для начала развлечь нас музыкой? – сдерживая эмоции, спросил Лембит и крепко сжал плечо Велло, чтобы подавить порыв его возмущения.

– Этот человек собирает истории о военных походах и может нам многое поведать о воинском искусстве германцев, – объяснил появление необычного гостя Уго. – Одно дело встречать врага в чистом поле и совсем другое – захватить окруженную каменной стеной крепость.

– И ты правда знаешь, как это сделать? – Лембит поднялся со своего места во главе стола, обошел вокруг миннезингера и с сомнением оглядел его тщедушное телосложение. – Я слушал твою музыку в Ире. Но пощипывать струны и натягивать тетиву лука – вряд ли кому удается это делать одинаково хорошо.

– Даже безрукий может рассказать, как натягивать тетиву, если его глаза видели, как это делают другие, – невозмутимо ответил Вальтер.

– А ты дерзкий… Это опасное свойство. Особенно в военное время.

– Я вовсе не собирался перечить великому вождю, – почтительно склонил голову Вальтер. – Это только фигура речи. Я слагаю песни, и мой слог отличается от других. Извини, если ты усмотрел в моих словах что-то обидное. Это не было моим намерением.

– Да разве может, выражаясь твоим языком, заяц обидеть медведя? Ладно. Так сколько же крепостей было захвачено на твоих глазах?

– Ни одной.

– Тогда он впустую тратит наше время! – нетерпеливо выкрикнул Велло. – Нечего чужеземцу делать на военном совете ливов!

– Я не просился на военный совет. Я прихожу, когда меня просят спеть или сыграть, или рассказать историю. Я здесь потому, что меня позвал Уго.

– Пусть расскажет, что знает! – поддержал миннезингера Кирьянс.

Лембит пытливо оглядел присутствующих, неторопливо вернулся на прежнее место и поднял руку.

– Хорошо. Мы послушаем твою историю про крепости. Говори.

– Я расскажу о двух крепостях, – улыбнулся Вальтер, и тон его голоса изменился, речь потекла плавно и завораживающе. – Далеко на юге у теплого моря стоит город с несметными богатствами. Он окружен высокой стеной, сделанной из крепкого камня. Вокруг стены прорыт глубокий ров, наполненный водой. На стенах стоят зубцы, за которыми легко прятаться невидимым снизу лучникам. Вход в крепость защищают тяжелые железные ворота. Поднять их можно только изнутри с помощью ворота, который вращают несколько сильных воинов. Когда к крепости подошли крестоносцы, все жители окрестных деревень спрятались внутри и привезли с собой припасы. Крестоносцы окружили крепость со всех сторон и попытались взять ее штурмом. У них были орудия под названием катапульта, которые могли метать в стены или через них камни и огненные шары. Но камни отскакивали от стен и от железных ворот, а огненные шары жители моментально тушили, не давая разгореться пожару. Тогда рыцари соорудили штурмовые лестницы и башни на колесах. Но стоило им перебраться через ров и приблизиться к стенам, как оттуда летели тучи метких стрел и лилось горящее масло. Крестоносцы даже пытались сделать туннель, чтобы проникнуть в город под землей. В скрытом от глаз защитников города месте вырыли большую яму и начали подкоп, но своды его обрушились и погребли под собой землекопов.

– Ты что, пытаешься запугать нас? – взвился Велло, и Лембиту опять пришлось придержать младшего брата.

– Вовсе нет, – невозмутимо ответил Вальтер. – Я рассказываю о великой победе и о том, как это происходило. Много крестоносцев полегло под крепостными стенами, и тогда рыцари разбили вокруг города лагерь и стали ждать. Постепенно в городе закончилась еда, потом закончилась вода, и в город пришли болезни, от которых не было лечения. Но люди умирали не только от них. Еще до осады крепости крестоносцам удалось прислать туда своего человека, который исподволь убивал самых влиятельных и важных горожан. Жители были в ужасе. И тогда оставшиеся в живых горожане открыли ворота и впустили крестоносцев без боя.

Вальтер сделал паузу, и Уго глухо напомнил ему:

– Ты не сказал, сколько времени ждали крестоносцы, пока горожане откроют ворота.

– О, по сравнению со всем походом, который длился три года, два месяца совсем не казались им долгим сроком.

– Два месяца? – ужаснулся Кирьянс. – Кто будет присматривать за нашими хозяйствами два месяца? Мы оставили в домах стариков, женщин и детей. Им не под силу справляться с хозяйством долгий срок. Без присмотра кабаны вытопчут наш урожай, огороды зарастут сорняками, волки и медведи задерут скот. А разбойники литвины разорят наши беззащитные дома и заберут наших жен и детей.

Недовольный ропот пронесся среди старейшин, и Лембит опять призвал их к спокойствию.