– Наркоманов лечат не в дурке, а в наркоцентре, – неожиданно поправляю я.

– Один хер! – Ред резко встает. – Они каждый день промывали меня, причём не только мои мозги. Они вливали в меня какую-то ебань, которая, как они постоянно твердили, избавит мое тело от ломки.

– И что тебя не устраивает? – вытягиваю одну бровь.

– Я не просил направления меня на пусть истинный! – Это тема для Реда явно очень болезненная. – Мне было по кайфу. Так время тянулось гораздо быстрее, и ожидание не мучало ежеминутно.

Я сделала глубокий вдох.

– И чего же ты ждал?

Ред растянул губы в подобии улыбки, хотя его глаза остались безучастными. Он не хотел отвечать. Да и Бог с ним.

Я спрыгнула с камня.

– Поехали обратно.

– А как же та парочка, ожидающая тебя перед домом? – прищурился Ред.

– Они уехали.

Я была уверена, что Маркус уже потерял терпение и сейчас выжимает максимум из своей новой тачки, устремившись обратно в Майами.

– А ты не хочешь поделиться своей историей? – Ред пошагал следом за мной.

– С чего это я должна это делать? – буркнула я, хватаясь за шлем.

– Я же рассказал тебе о своём.

– Ты сам этого хотел, – пожимаю плечами. – Я не говорила, что у нас будет откровенность в обмен на откровенность. Так что, отвали.

Печально это признавать, но я была права. Машина Маркуса уже не припаркована у дома. Ред быстро поставил байк на подножку, снял шлем. Я протянула ему свой, но парень не спешил брать его из моих рук. Вместо этого он схватил меня за запястья и придвинул к себе.

Я шагнула ему навстречу. Ред все-таки взял шлем, поставил его на сиденье, затем потянулся рукой к моему лицу. Он заправил всё ту же непослушную прядь мне за ухо, проводя большим пальцем по щеке.

Я ничего не почувствовала. Абсолютно. Как бы ни старалась отыскать хоть какой-нибудь отклик в груди.

Ничего. Пусто. Я закрыла глаза, и передо мной тут же возник другой образ. Светловолосый. Зеленоглазый. С милыми ямочками и широкими очками на носу.

Я взмахиваю ресницами, прогоняя наваждение, упираюсь в темные глаза и татуировку на подбородке. Он смотрит на меня с нескрываемым интересом. Его губы призывно раскрываются. Он тянет свое лицо к моему, но я отступаю назад, высвобождаясь из цепких рук.

Ред не противится, но его рот кривится, словно я подсунула ему тухлое яйцо. Я разворачиваюсь и, не сказав ни слова, бегу к дому.

В доме темно, но я слышу голоса людей, доносившиеся из бабушкиного телевизора. Сегодня я не в состоянии присоединиться к её сериаломании, поэтому сразу направляюсь в комнату.

То, что в комнате кто-то есть, я понимаю сразу, как только переступаю порог. И мне не нужно включать свет, чтобы понять, кто это. Достаточно просто сделать глубокий вдох. Знакомый аромат тут же щекочет ноздри.

– Как ты здесь оказался? – резко спрашиваю, обращаясь к тени, стоящей в углу.

– Твоя бабушка впустила меня, – следует спокойный ответ.

– Разве твои дурацкие принципы позволяют тебе пользоваться болезнями несчастных старушек? – язвлю я.

Шейн шумно выдыхает.

– Я просто хотел увидеть тебя.

– Зачем? – Я подхожу к шкафу, снимаю свою кофту, оставаясь в майке. Шейн молчит. – Увидел – уходи. У меня сегодня не очень приятный день: я не в настроении слушать твои проповеди.

Я повернулась к нему, заметила, что он стоит уже ближе ко мне, чем был секунду назад.

– Я тоже не в настроении проповедовать. Я устал. – В его голове действительно сквозит усталость. – И день у меня выдался тоже не из лёгких.

– Где ты был? – хмурюсь. – Почему тебя не было на отработке?

– У меня были дела. – Шейн подошел слишком близко. – Почему ты оттолкнула его?

Его? Кого его? Реда?

– Почему не дала себя поцеловать? – Шейн задает ещё один вопрос, почти касаясь моего тела своим.

Я подняла голову, но не отошла от него. Вот сейчас я почувствовала весь букет эмоций. Мое сердце бойко забилось об рёбра. Я затаила дыхание, наслаждаясь его близостью.

– Подглядываешь? – криво улыбаюсь.

– Не пытайся перевести ответ на меня, – Шейн тоже улыбнулся. – Хотя… я могу и сам назвать причину.

– Ты не знаешь! – резко заявляю я.

– Знаю. – Его сильные руки обвивают мою талию. Я вскидываю руки, упираюсь ими в его плечи. Его пальцы вмиг сминают мою майку, касаются кожи. Я вздрагиваю, чувствуя, как по телу расходятся мелкие импульсы чего-то ранее незнакомого, но уже испытанного в его руках. – Вот поэтому…

Он не договаривает, опускает голову вниз. Его губы поспешно встречается с моими губами, моментально находя отклик.

POV Салли

Я тут же выгибаюсь ему навстречу, чувствуя головокружение. Его мягкие и теплые губы жадно скользили по моим внезапно пересохшим губам. Я закрыла глаза, зарываясь пальцами в его волосы, чётко осознавая, что это именно то, что мне нужно.

Пальцы Шейна так сильно вдавливаются в мою талию, что там сто процентов уже появились отметины. Казалось, он жаждет забраться под мою кожу. Но вот его ладонь скользнула выше по спине, потянув за собой серию мурашек. Я откинулась назад, полностью отдавшись его воле.

Шейн сжал мою шею, затем потянул волосы назад, подставляя нежную кожу своему горячему языку.

– Ты поэтому отказала ему, – прошептал он, покрывая мелкими поцелуями мою шею. – Тебе нравятся мои ласки, не его…

– Нет, – выдыхаю я, стискивая его футболку, – нет…

Шейна лишь усмехается. Мои слова ничего не значат, когда я изгибаюсь в его объятиях, отвечая тихим стоном на каждое его прикосновения.

Его рот накрывает мой, язык проскальзывает внутрь в подтверждении того, что мы оба с ним прекрасно понимаем. Я хочу его так же сильно, как и он меня. Я обхватываю его лицо непослушными пальцами. Они дрожат. Моё тело бросает то в холод, то в жар, но мне этого мало. Шейн резко поворачивает нас вокруг оси, прислоняя меня к письменному столу.

Одна его рука продолжает удерживать меня за шею, а другая опускается вниз, сжимает ягодицу сквозь джинсовую ткань. Я вскрикиваю. Но это только начало. Его рука вдруг отрывается от меня, чтобы переместиться вперед. Его пальцы одним движением расстёгивают пуговицу на моих джинсах, тянут бегунок вниз, затем юркают внутрь.

Я в шоке распахиваю глаза, когда его пальцы пробираются под тонкую ткань моих трусиков, накрывают мою плоть. Средний палец устремляется вглубь, касается крошечной пуговки клитора. Задохнувшись, я резко втягиваю воздух ртом, сморщившись, словно это причиняет мне боль.