– И двое с дубинками были, как ты и говорила. Настоящий ад!

– Хочешь туда вернуться?

– Нет.

– Тогда слушайся меня, и будет тебе счастье… Твою мать!

– Что такое?

– Хвост за нами!

Действительно, за ним быстро шел какой-то «жигуленок». Но вскоре он отстал, и вряд ли из-за того, что проигрывал «девятке» в скорости. Как оказалось, погоня Ульяне померещилась.

– Нервы, – сбавляя скорость, проговорила она.

– Я тебя понимаю.

– Не будет здесь спокойствия.

– Не будет, – согласился Виктор.

Рисковая и шумная жизнь не пугала его, даже, напротив, прельщала, но сейчас он хотел тишины и покоя. А машина уже вырулила на федеральную трассу в сторону Москвы. К счастью, им с Ульяной не нужно было проезжать кафе «Веселый Роджер», где их могла перехватить лиговская братва, которая так и продолжала разбойничать на большой дороге.

– Значит, Роджер наследство тебе оставил? – вспомнил он.

– А ты помог мне с ним справиться. Поэтому это наши деньги, не только мои, но и твои…

– Я на них не претендую.

– Зато лиговские претендуют.

– Ты же говорила, что это не «общак».

– «Общаком» Погорелец заведовал, у него все. Но у Роджера своих денег больше, чем в «общаке» было. «Сливки» он себе оставлял, и братва об этом догадывалась, только все молчали. А теперь, когда Роджера нет, все хотят его наследство поделить. Но я шустрее оказалась, поэтому меня и ищут…

– Что-то мне подсказывает, что тебя непросто будет найти.

– В Москве не найдут. А здесь могли. Из-за тебя «светиться» пришлось и Зубатого сдать. Братва меня уже прокляла…

– Это не самое страшное проклятие.

– Да как сказать… Ничего, переживем. Квартиру я классную сняла, ремонт, мебель, все дела. Хорошо там.

Ульяна рассказывала, как хорошо в квартире, куда они ехали, но Виктор слушал ее вполуха. Сначала он думал о том, что на свободе с Ульяной ему было бы хорошо и в шалаше, а потом и вовсе заснул, сморенный дикой усталостью…

Проснулся он уже в Москве. Машина стояла возле подъезда высотного дома, а Ульяна вытаскивала вещи из багажника. Он вышел, взял у нее сумку, они вместе поднялись на этаж, и она своим ключом открыла дверь.

В какой-то момент ему вдруг показалось, что из глубины квартиры выскочат лиговские бандиты и набросятся на него. Ведь предупреждали ж его друзья, что с Ульяной связываться опасно. Да и он это понимал, и, тем не менее, позволил затянуть себя в ловушку…

Но ничего страшного не произошло. И Виктору стало стыдно. И вовсе не за Ульяну, которая стала раздеваться прямо с порога – сбросила куртку, стянула джинсы и кофточку, нет, ему стало совестно за свои мысли. Ульяна стольким пожертвовала ради него, а он вдруг усомнился в ней.

Но раздевалась она у него на глазах не потому, что жаждала секса, просто ей очень хотелось принять душ.

Виктору потом она приготовила ванну – горячую, с пеной. А пока он там отмокал, приготовила ужин. И свечи были, и пьяное вино. И сама она пьянила невероятно…

– Ну, как тебе наша квартира? – спросила Ульяна.

– Наша?

– Тебе это не нравится?

– Нравится, даже очень.

– Это наш дом. Это наша жизнь. И мы никого в нее не пустим.

– А кого конкретно мы в нее не пустим?

– Твоих друзей.

– Не понял?

– Все, нет больше твоего Юрки. Нет больше твоего Алика. Забывать их не надо, но ты должен понимать, что они остались в прошлом. А в будущем – только ты и я.

– Но я мог бы съездить в Заполье…

– И привезти сюда лиговских отморозков? Чтобы они трахнули меня у тебя на глазах, а потом грохнули нас обоих? Ты этого хочешь?

– Да нет, этого я не хочу. Но я мог бы сделать это осторожно.

– А вдруг не повезет?

– Но я должен увидеть родителей.

– Это всегда пожалуйста! Пойдешь на переговорный пункт и позвонишь им.

– Здесь же телефон есть.

– Ты думаешь, как менты вычислили вас на базе? По телефону. Пробили номер, по которому звонил Пух, вышли на адрес… Хочешь, чтобы тебя вычислили еще раз?

– С тобой не поспоришь.

– А ты спорь. Можешь отругать меня, если я в чем-то не права. Но только не надо делать глупости. И Юрку с Аликом искать не надо…

– А вдруг у них проблемы?

– Не вдруг. Проблемы у них не вдруг. Но это их проблемы. Пусть они решают их сами.

– Но мы одна команда.

– И где была эта команда, когда тебя убивали в ментовке? Чем твоя команда тебе помогла? Не надо громких слов, Витенька. Пора уже выходить из детского возраста. Пора становиться взрослым дядей. И думать только о себе. И обо мне… Я твоя команда. Давай выпьем!

Ульяна взяла свой бокал, немного отпила, затем набрала в рот вина и, не глотая, поцеловала Виктора. Хмельная влага, согретая ею, медленно перетекла к нему.

– Ты должен выпить меня до дна, – прошептала она, усаживаясь к нему на колени.

Халат на ней шелковый, такой же нежный и гладкий, как ее кожа. И распахивался он легко. Белья под ним нет, а приглашение уже прозвучало. Приглашение в новую жизнь…

Дождь, слякоть, настроение ниже уровня сточной канавы. В квартире у Соньки сухо, тепло, но все равно на душе муторно. Предчувствие дурное. Да и не может быть оно хорошим после всего, что произошло. После убийства Желудева менты должны были взбеситься, именно поэтому Юра и Алик две недели мыкались по окрестностям Заполья. Надо было подождать, когда волна уляжется.

– Я так переживала за тебя, – обняла его Сонька.

– Да я и сам за себя переживал. Предки где?

– Как где? Время еще рабочее.

– Накормишь?

– Спрашиваешь.

Оголодал Юрка на подножном корме. По чужим дачам приходилось рыскать в поисках съестных припасов, кур по деревням воровать. В город однажды сунулись, но узнали, что Виток за решеткой, а их самих днем с огнем ищут. Пришлось снова исчезнуть.

Юра не стал ждать, когда Сонька что-нибудь состряпает, полез в холодильник, нашел там сосиски. Варить их не стал, сжевал сырыми. И Алик последовал его примеру. Еще в холодильнике была бутылка водки. Юра наполнил стаканы и спросил:

– Какие там вести с полей?

– Витка выпустили.

– Ну а чего сразу не сказала! – расплылся в улыбке Юра и чокнулся с Аликом.

– Ты спросил, я ответила, – пожала она плечами.