– Мечтаю, но, боюсь, мечты эти несбыточны. Ты слишкомхорошо умеешь пользоваться добротой Юрия Юрьевича.

– Но что ты хочешь от меня? Конкретно ты?

– Я хочу одного – чтобы ты работал.

– Я работаю.

– Нет, ты только делаешь вид. Работай, и все моипретензии отпадут. Лично против тебя я ничего не имею, – покривила душойАлиса.

– Я лично против тебя тоже ничего не имею, наоборот, я,можно сказать, твой поклонник и потому считаю своим долгом тебя предостеречь…

Алиса вскинула брови. Ну что за сволочь, даже поестьнормально не дает.

– Ты вот носишься со своей Люсей, как дурак с писанойторбой, а она, если хочешь знать…

– Я не хочу знать! Люся – прекрасный работник, она ещени разу меня не подвела. А слабости есть у всех!

– Ты зря не желаешь меня выслушать. Она вовсю обсуждаеттвою личную жизнь со всеми встречными-поперечными.

Алиса засмеялась.

– Чего ты смеешься? – недоуменно спросил Воронин.

– Ты сам слышал эти обсуждения моей личной жизни?

– Да, представь себе!

– И о чем конкретно была речь? Мне интересно.

В глазах Воронина промелькнул испуг.

– Ну я же не баба, чтобы передавать сплетни! –выкрутился он.

– Знаешь, Валя, ты уж постарайся все-таки припомнитьхоть что-то определенное, иначе я сочту, что ты просто гонишь пургу.

– Что у тебя за манера выражаться! – поморщилсяВоронин.

– Да уж какая есть. А впрочем, можешь ничего неговорить. Мне и так ясно, что ты все просто выдумал. А если Люся даже иобсуждала с кем-то мою личную жизнь, то пусть… Мне не жалко, поскольку обсуждать-тонечего. Но! – Алиса подняла вверх указательный палец. – Имей в виду:если в ближайшее время до меня дойдут разговоры о том, что я тебя, бедненького,преследую, потому что ты не отвечаешь на мои страстные чувства, топредупреждаю: через день вся компания будет знать о твоих запоях, которые тытак тщательно скрываешь. А теперь дай мне спокойно поесть!

Воронин глянул на нее с такой ненавистью, что другая на ееместе подавилась бы рыбой. Но только не Алиса! Слишком мелок этот тип – егоможно только презирать!

После обеда Алиса не спеша поднималась к себе на этаж. Каквсе-таки хорошо, что я одна. За последние два дня мужчины показали себя во всейкрасе. Этот Ярослав, Воронин, главный редактор, который выбросил хама толькотогда, когда я ему уже по морде съездила…

– Алиса Витольдовна, – встретила еесекретарша, – вам уже три раза звонил какой-то Курбатов.

– Да? И что сказал?

– Ничего, просил ему позвонить. Вы знаете его телефон?

– Да. Спасибо, Аня.

Не буду я ему звонить, ну его к черту, ну их всех к черту.Надо ему – сам дозвонится.

Алиса погрузилась в работу и начисто забыла о Курбатове.

Но вечером, когда она в изнеможении лежала на диване передтелевизором, Святослав Игоревич позвонил.

– Алиса Витольдовна, наконец-то я слышу ваш голос!

– Добрый вечер.

– Что с вами? Вы простужены?

– Нет, просто накричалась по телефону.

– Ну я не стану вас мучить долгими разговорами. Хочупредложить завтра вечером вместе отметить окончание рабочей недели.

– Это как?

– Ну, к примеру, пойдемте куда-нибудь поужинать, вкакое-нибудь уютное местечко. Вы мне страшно нравитесь, вы, вероятно, уже этопоняли?

– Еще не поняла, но заподозрила.

– Вы прелесть! Так как?

– К сожалению, я завтра занята.

– А в субботу? В субботу вы тоже заняты? Или вы простоне хотите идти в ресторан? Тогда скажите куда… Или, может, вы сами позоветеменя в гости?

– И не мечтайте! – засмеялась Алиса.

– Ну хорошо, от этого предложения вы точно неоткажетесь. Я приглашаю вас на выставку тюльпанов!

– На выставку тюльпанов? – У Алисы дрогнул голос.

– Ее устраивает одна голландская фирма…

– Пойдемте, – поспешила согласиться Алиса.

– В таком случае в субботу в половине второго я за вамизаеду.

– Я…

– Алиса, вы что, боитесь меня?

– С чего вы взяли?

– В таком случае я за вами заеду! И обещаю доставитьвас домой в целости и сохранности.

– Ладно, – решилась Алиса. – Договорились.

– Всего наилучшего. Спокойной ночи.

Интересно, он наврал про выставку тюльпанов или нет? Еслинаврал, то пошлю его куда подальше… Да, кстати, надо бы выяснить, женат ли он.Я как-то про это забыла, когда пошла с ним в театр. Зачем мне неприятности скакой-то теткой? Да и тетке зачем делать гадость, если этот Курбатов мнесовершенно не нужен? Любопытно, откуда он знает, что я обожаю цветы? Наверное,я сама сболтнула. А впрочем, черт с ними со всеми. Я устала и хочу спать.

В пятницу к Тате явился сияющий Гущин:

– Наталия Павловна, можете меня поздравить, я подписалдоговор.

– Поздравляю, – без особого энтузиазма отозваласьТата. У нее с утра раскалывалась голова.

– Наталия Павловна, что с вами такое? – участливоосведомился Гущин. – Вы нездоровы?

– Мигрень.

– Вы что-нибудь пьете от мигрени?

– Да, но без толку.

– А давайте я вам сделаю массаж.

– Массаж? Нет, не надо, – отчего-то испугаласьона.

– Да не бойтесь, я же все-таки врач.

– Тата, соглашайся! – посоветовала Рина. –Массаж иногда помогает.

– Ну попробуйте.

Гущин подошел сзади, положил руки ей на голову и стал слегкамассировать виски.

– Расслабьтесь. Закройте глаза. Ни о чем не думайте.Сейчас вам будет легче, боль отступит…

Как ни странно, боль и в самом деле стала затихать.

– Вам уже легче, легче… Правда?

– Кажется, да…

– Ну вот, – сказал он через несколькоминут, – а теперь выпейте горячего чаю, и все будет прекрасно.

– В самом деле… Проходит… Спасибо, Павел Арсеньевич.

– У вас часто бывают мигрени?

– Нет, довольно редко.

– Я вас научу, будете сами себе делать массаж. Хотялучше, чтобы это делал кто-то другой. Муж, например…

– У меня нет мужа, но дочка сможет.