— Не откупоривай другую бутылку, — говорю ей. — Я много не буду.

— Такая ты зануда! — ворчит она. — Ознакомься с вечерней программой, Би! — добавляет она с противным американским акцентом.

— Я тоже не хочу много пить, — спешит ко мне на выручку Мария.

Полли таращится на нас, а потом наваливается на столешницу.

— С тобой все в порядке? — взволнованно спрашиваю я.

Она прикрывает рот рукой и внезапно бледнеет. В следующую минуту она, пошатываясь, выходит из кухни. По звуку, доносящемуся из туалета, я определяю, что Полли тошнит, и тоже иду туда. Поглаживаю ее по сгорбленной спине и тяжело вздыхаю.

Освободив свой желудок, она с жалобным стоном опускается на пол.

— Можешь с ней постоять? — спрашиваю Марию, застывшую на входе в ванну.

Она нехотя кивает. Иду на кухню и принимаюсь готовить кофе. Нужно отрезвить ее.

Закончив, я снова меняюсь с Марией местами.

— Вставай, пошли обратно в гостиную.

— Грант, — бормочет она, не двигаясь с места, занятого прямо перед унитазом.

— Грант? — Она пытается объяснить, в чем проблема?

— Дай его сюда, — добавляет она.

Может, не стоит, если она имеет в виду, что он нужен ей здесь. Обеспокоенно бросаю взгляд на Марию, но она только пожимает плечами, явно чувствуя себя не в своей тарелке и не понимая, что делать.

— Грант! — настаивает она, свирепо на меня глядя.

Я вздыхаю и, отыскав ее телефон, набираю номер Гранта. Нечего с ней спорить. Видели и не такое.

— Что теперь? — вместо приветствия рявкает Грант.

— Это Бронте, — спокойно отвечаю.

— Бронте? — удивляется он. — Где Полли?

— Я рядом с Полли, — отзываюсь я.

— Она снова пьет? — спрашивает он безжизненным голосом, прежде чем я успеваю ему что-либо объяснить.

— Она пьяная в стельку. Ты далеко?

Он тяжело вздыхает.

— Сейчас поеду домой. Буду через полчаса.

Передаю его слова Полли.

— Он убьет меня.

Пошатываясь, она поднимается.

Следую за ней в гостиную.

— Полли, что происходит? — обеспокоенно спрашиваю я, передавая ей в руки чашку кофе. — У вас с Грантом все в порядке?

— Нет, — икает она. — Супружеская жизнь тяжелая, — громко сообщает она, снова икнув. — Тяжелая.

— Почему? Он чем-то обидел тебя?

— Обидел меня? — усмехается она. — Извини, но ты видела моего супруга? Это самый славный парень на свете, — тяжелый вздох опять обрывает икота. — Его просто никогда нет рядом. А когда есть, он только и делает, что причитает. Он не хочет никуда со мной ходить и показывать друзьям. Он разлюбил меня.

Совсем неудивительно, если она постоянно напивается до такого состояния.

— Ты с кем-нибудь это обсуждала? Я имею в виду, ты всегда можешь поговорить о Гранте со мной, — подчеркиваю я. — Тебе не кажется, что надо с кем-то проконсультироваться по поводу того, что ты выпиваешь?

Она горько усмехается.

— Ты ведешь себя так, будто у самой нет проблем. Моя мама на днях в торговом центре видела твою.

Внутри у меня все сжимается, а лицо горит огнем, когда она продолжает:

— Она сказала, что ты никогда не звонишь ей, никогда.

— Закрой рот! — отрезаю я. Меня всю трясет. Она, оцепенев, смотрит на меня. — Просто умолкни, — повторяю я, чувствуя, что вот-вот прогнусь под тяжестью шокированного взгляда Марии, когда вскакиваю на ноги.

Когда в замке поворачивается ключ, наше внимание переключается: дверь распахивается, и на пороге появляется Грант с испуганным лицом.

— Какого черта, Полли, — произносит он.

— Не смей разговаривать со мной в таком тоне! — взрывается она, скорчив рожу.

— Тсс! — шипит он. — Соседи взбесятся, если ты снова будешь буянить!

— Эй, ребята, — пытаюсь утихомирить их.

— Думаю, будет лучше, если вы пойдете, — выговаривает Грант, не сводя глаз с Полли.

Взволнованная Мария поднимается.

— Простите, — бормочет он, ожидая у выхода.

— Все нормально, — отвечаю я, следуя за Марией и остановившись за порогом. — Может, ей просто надо поспать.

Он кивает.

— Я уложу ее.

— Я не ребенок! — язвит она, услышав наш разговор.

— Ты устала, Полли, ты не спала ночь, — объясняю я в открытую дверь.

Хотя она и окутана пьяным туманом, этот довод кажется ей справедливым.

— Спасибо, — шепчет Грант.

— Почему ты мне не позвонишь? — тихо отвечаю я. — Если ей нужна помощь, не пытайся справиться в одиночку.

Он кивает, и, когда он закрывает за нами дверь, я замечаю, что он едва сдерживает слезы.

На следующий день наступает пятница, и мы встречаемся с Бриджет, чтобы вместе пообедать. Она продолжает работать в качестве фрилансера в Let’s Go!, и в журнал тем временем ищут нового редактора. Ей предложили подать заявление, но она сомневается, стоит ли связывать себя по рукам и ногам, работая полный день после того, как она познала всю прелесть свободы, которую дает фриланс. А я пытаюсь убедить ее, что нам будет весело каждый день ездить туда вместе.

Я захожу за ней в ее кабинет, и мы вместе спускаемся по лестнице. Когда мы оказываемся в просторном холле с отделкой из белого мрамора, из лифта выходит Алекс.

— Привет, Бриджет, — здоровается он.

— Привет, — откликается она. — Как дела в Hebe?

Алекс до сих пор присоединяется к нам каждую пятницу, когда мы вечером собираемся поболтать и выпить. Но он никогда не задерживается. Интересно, пойдет он с нами вечером?

— Неплохо. Продажи растут.

— Видимо, ты отличный арт-директор, — произносит она, задорно улыбаясь.

Прохожу первой через вращающуюся дверь, и на меня сразу обрушивается шквал впечатлений. Звучит гитара, кто-то поет, на тротуаре столпилась кучка людей, и… Локи. Там в зеленой куртке и шапочке, натянутой на светлые лохмы, стоит Локи. Его взгляд загорается, когда он видит меня, а лицо озаряет ослепительная улыбка. Он прекращает играть You Can’t Always Get What You Want группы The Rolling Stones и теперь поет Wake Me Up Before You Go Go дуэта Wham!. На меня налетает Бриджет.

— Ой-ой! Прошу прощения! — говорит она мне и тут же охает, потому что на нее, в свою очередь, налетает Алекс. Я смотрю только на Локи. Он исполняет веселую песню с самым радостным видом, явно получая от этого настоящее удовольствие. Я заражаюсь его настроением и заливаюсь смехом. Этого просто не может быть! Слева от меня появляется Бриджет, а справа — Алекс.