Она отхлебнула ледяной воды.

– Гляди, снегу сколько! – с улыбкой сказал ей Лукас. – В Де-Норане-то снега никогда не выпадало столько, чтобы делать с ним что-то интересное! Помнишь, как мы однажды попытались кататься с горки на крышках от старых бочек, и в результате только все в грязи извалялись?

Кара кивнула, хотя на самом деле ничего подобного совершенно не помнила. «Наверное, я использовала это воспоминание, чтобы выстроить мысленный мостик в Чащобе. Уж конечно, я бы такого никогда не забыла!» Время от времени Кара сталкивалась с такими провалами в памяти. Она тосковала по этим забытым моментам, как по потерянным друзьям. Конечно, можно было бы так и сказать Лукасу, но Каре не хотелось сознаваться, что она променяла воспоминание о том дне на заклинание. Вдруг он не поймёт?

– А долго ещё до следующей остановки? – спросила Кара.

– Мы должны вот-вот приехать в Гильдефройд, – сказал Лукас. – Это такой славный маленький городок, там останавливаются все, кто едет на станцию Ильма. Там можно будет запастись припасами, прежде чем мы сядем на свуп.

Кара поморщилась от этого «мы».

«Он рассчитывает отправиться с нами. Давно надо было с ним поговорить…»

Что Запад не поедет с ними в Пентову Цитадель – это было известно с самого начала. Запад считал, что он, старик, будет только всех задерживать. А вот планы Лукаса они до сих пор почему-то так и не обсудили.

– Лукас… – начала Кара.

– Можешь не продолжать. Я еду. Да, я знаю, это опасно. Возможно, ты думаешь, что защищаешь меня…

– На самом деле, суть не в этом.

– …Но теперь, когда ты больше не ведьма, тебе нужен кто-то, кто будет тебя защищать. Разреши мне помочь.

Кара ошеломлённо уставилась на Лукаса.

– Я же тебе так и не сказала, что лишилась могущества! И давно ты об этом знаешь?

– Мне Тафф рассказал. В первый же вечер.

«Тафф!»

– Имей в виду, он не нарочно. Он просто любит поболтать. Иногда мне кажется, он вообще не замечает, как он это делает. Ты не обращала внимания?

– Обращала, – сквозь зубы ответила Кара.

– А чего ты мне не сказала-то?

Кара уткнулась лицом в коленки, стараясь сделаться как можно меньше и незаметнее. Когда она заговорила, её голос звучал робко и еле слышно.

– Ну ты же так гордился всем, что я сделала в Де-Норане… Мне было так приятно это слышать… И мне не хотелось сознаваться, что я больше не та… что во мне теперь нет ничего особенного…

Лукас развернулся на козлах и пристально посмотрел на неё.

– Не магия делает тебя особенной.

Щёки у Кары вспыхнули. Его лицо было так близко… Ей срочно надо было что-то сказать, чтобы нарушить молчание…

– Мне нужно, чтобы ты последовал за Тимофом Клэном.

Лукас отшатнулся.

– Чего-о?

– Потому ты и не можешь поехать с нами. Мне нужно, чтобы ты последовал за серыми плащами. Их так много, и они не могут передвигаться быстро со всеми этими железными клетками. Их нетрудно будет выследить, верно?

– Ну да, наверно… Можно будет вернуться в Наев Причал и уже оттуда встать на след. Одинокий всадник догонит их в два счёта. Но, ради всего на свете, зачем тебе…

– Дай объясню. Когда мы отыщем Сейблторн, мы войдём в Колодец Ведьм.

– Что само по себе безумие.

– И выведем оттуда Грейс…

– Которая злая.

– …чтобы она вернула моего отца. Но судя по тому, что мне известно о гримуарах, вряд ли она сможет просто взять и отменить заклятие откуда угодно. Это сработает, если мой отец будет где-то рядом с Грейс, так что мне потребуется как можно быстрее добраться туда, где он – время тут явно решающий фактор. И не только для моего папы, но и для Бетани и всех остальных девочек. Ведь если мы не успеем вовремя изгнать из его тела Тимофа Клэна, он их всех казнит!

– А ты, случайно, не знаешь, куда он их тащит?

– Он говорил, что «к останкам его первой жизни». Я так понимаю, имеется в виду могила Тимофа Клэна – настоящего Тимофа Клэна. Это было бы проще простого, если бы хоть кто-то знал, где она находится. Проблема в том, что большинство людей не верят, что Тимоф Клэн вообще существовал. Они думают, он просто мифический герой, и Дети Лона выдумали его, как и магию с ведьмами.

Кара обеими руками отвела волосы за спину.

– Все же думали, что наш народ – это такие сумасшедшие сектанты. И ведь отчасти они были правы.

Экипаж грохотал по дороге. Стайка рыб с золотистыми плавниками взмыла над поверхностью озера и снова ушла на глубину.

– Ничего не выйдет, – сказал Лукас. – Ну допустим, найду я Тимофа Клэна. А как ты узнаешь, где искать меня?

– А-а, это самое интересное!

Кара сунула руку под плащ, достала две витых раковины и протянула одну Лукасу.

– Ты скажешь что-нибудь в одну раковину, а я на том конце услышу тебя и отвечу.

– Магия… – сказал Лукас, разглядывая раковину. – А это не опасно?

– Вовсе нет!

– И что, я в любое время смогу с тобой поговорить? Как бы далеко друг от друга мы ни были?

– Наверное, да, – сказала Кара. – Мы их испытывали на расстоянии не больше мили. И Тафф должен был держать вторую ракушку в руках, иначе ничего не выходило.

Лукас пристально смотрел на ракушку.

– Тебе этого правда хочется? – спросил он.

«Нет! Мне хочется, чтобы ты поехал со мной! Я не хочу опять расставаться!»

– Да, – ответила Кара, сдерживая слёзы. – План и так-то достаточно сумасшедший, но без тебя совсем ничего не получится.

Лукас спрятал ракушку в карман плаща.

– Ну хорошо.

– Спасибо! Только не приближайся к ним. Тимоф Клэн не должен знать, что ты шпионишь…

– Ну конечно!

Экипаж миновал поворот, и перед ними открылся Гильдефройд – точнее, то, что осталось от Гильдефройда. Видимо, прежде по обеим сторонам улицы стояли дома и магазинчики. Возможно, она освещалась фонарями на свешарах, а может быть, и нет. Теперь Кара уже никогда этого не узнает. От домов остались груды брёвен и камня. Улица была завалена обломками – Лукасу пришлось придержать лошадей и перевести их на шаг.

– Что тут произошло? – спросил он. – Город как будто бурей снесло. Но не могла же это быть…

– Тсс! – сказала Кара. – Я что-то слышу.

Гробовую тишину разбивал ритмичный стук. Кара, дочка фермера, узнала его сразу: звук лопаты, втыкаемой в землю. Лукас осторожно вёл экипаж через развалины Гильдефройда. Шум становился всё громче по мере их приближения к просторному полю у черты города. Славное такое место, с небольшим прудиком в центре и множеством деревьев, под которыми можно было укрываться от летнего зноя. Очевидно, прежде горожане собирались тут на пикники и на праздники.