– Не заигрывайся, море глубокое, ты можешь утонуть, – словно голосом диспетчера Вирт-реальности внутри него неизвестный женский голос повторял эту фразу несколько раз.

Спустя три дня Слэйн приготовил вместе с Дженни всевозможные деликатесы и несколько новых энергенов с новыми вкусами. Они рассекали с поста на пост, со станции на станцию на своём шикарном аэромобиле со встроенной мультибезопасностью.

Слэйн чувствовал себя самым счастливым человеком во всей Вселенной, потому что его мечта начала сбываться: они ехали к морю.

Пока он выбирал музыку из вирт-реального сайта, Дженни красилась. Позже он вспомнил, как в тот момент, улыбаясь, начал подпевать какую-то популярную пляжную песню.

В тот момент он думал о том, что все современные песни построены на одном принципе – простота и запоминаемость. Учёными уже давно были разработаны особенности сочетания в правильных математических пропорциях ярко выраженных на эмоциональном уровне слов и музыкальных тональностей. Всё оказалось предельно просто. Для того чтобы создать идеальную музыкальную композицию, достаточно лишь решить уравнение: «Пляж, горизонт, лето, ночи напролёт. Бикини, текила, милая, шампанское, любовь. Только не забывай её, не забывай её…»

Подпевая последние строки вирт-реальному певцу, Слэйн лучезарно улыбался и переводил свой весёлый озорной взгляд на жену. Она улыбалась ему в ответ, не отводя взгляда со своего отражения, при этом просила мужа внимательнее следить за дорогой.

Дженни беспокоилась неспроста. Чем ближе они подъезжали к морю, тем хуже становилось дорожное покрытие. Из-за природных катаклизмов дорога оказалась сплошь усыпанной всевозможными обломками, огромными ветками и камнями.

Он посмотрел в зеркало заднего вида, и вдруг его сердце резко сжалось, а головная боль волной ударила со всех сторон. Открыв рот, Слэйн начал задыхаться, жадно хватая воздух.

– Что случилось, дорогой?! Брюс, что с тобой? – кричала Дженни.

Он терял управление, и аэромобиль переходил в режим свободного автоматического управления. Выравнивая дорогу и снижая скорость, он остановился. Всё тело вмиг парализовало, и словно сквозь расплывчатую плёнку он видел силуэт Дженни, которая к этому моменту удачно сделала ему укол с сильнодействующим лекарством.

Как только он пришёл в себя, она дала ему двойную порцию сильнодействующего энергена.

Больше Слэйн ничего не слышал. Вокруг была тишина, и лишь ветер доносил до него неизвестный шелест непонятно откуда взявшихся фраз.

– Дорогой, тебе стало лучше? – спросила Дженни уже через несколько минут, когда приступ, наконец, стал проходить. – Что случилось?

Придвинувшись к нему вплотную, она ловко перевела сиденья в горизонтальное положение. Она обняла Слэйна и несколько раз протёрла его влажный лоб.

Продолжая тяжёло вздыхать, Слэйн начал рассказывать ей про то, что увидел:

– Мне было видение. Там, на заднем сиденье, была неизвестная мне светловолосая девушка со светлыми серо-зелёными глазами. На ней было необычное платье кофейного цвета с вышитыми цветочками и бабочками. Она видела, что я её заметил, и как только наши взгляды сошлись, слегка покраснев, улыбнулась и после этого потянулась ко мне, чтобы обнять. В этот момент меня и охватил новый приступ. Я не знаю, что делать, Дженни… мне очень страшно. Моя неизвестная болезнь прогрессирует, в этот раз боль была просто невыносимой, и теперь, помимо ужасных снов, у меня появились галлюцинации. Я видел ту девушку в зеркале заднего вида, она сидела там. – Обернувшись, он указал на пустые задние сиденья аэромобиля.

– Кто же она? – Дженни недовольно нахмурилась.

– Я не могу вспомнить точно, откуда её знаю, но она мне знакома. Эта девушка как бы часть меня самого. У меня даже создалось впечатление, что моё сознание находилось в тот момент в её теле, там, на заднем сиденье.

– Дорогой, ты меня пугаешь. На заднем сиденье никого нет и не было, – обиженно надув губы, Дженни отвернулась к окну.

Но он продолжал твердить своё:

– Она была там, уверяю тебя. Девушка улыбалась и смотрела на меня таким взглядом, будто мы с ней очень близки.

Не оборачиваясь и повысив голос, Дженни обиженно произнесла:

– Всему виной сказки, мифы и прочая литературная чушь, которую ты читал в последнее время. Доктор Мэйс запретил тебе читать, сказав, что это очень сильно осложнит ситуацию с твоей болезнью. Дорогой, мне не нравится идея насчёт моря. Поехали обратно. Тебе нужно срочно на приём к доктору.

Слэйн был ошарашен её безразличием, его терпение тогда лопнуло, и он возмутился:

– Что случилось?! Почему ты мне не веришь? Я ещё даже на солнце не успел взглянуть ни разу, а вы уже хотите насильно затащить меня обратно в клетку! Мне просто нужен отдых, поймите!

– Прошу тебя, Брюс, выпей ещё энергена, прими капсулу памяти, успокойся, и поехали домой, – всё таким же безразличным голосом отвечала ему кукла по имени Дженни.

Именно тогда он понял, что ненавидит эту женщину всей душой, как и доктора Мэйса, как и весь мир, который его окружал.

Вот так и закончилась его единственная встреча с морем. Всего лишь несколько километров до этого прекраснейшего заветного места. В тот день он увидел в зеркале заднего вида прекраснейшую, загадочную девушку, которая, в отличие от его жены Дженни, не обладала идеальной внешностью, но при этом была самым настоящим воплощением жизни.

Вот когда всё это началось.

Видимо, эту самую девушку звали Мариной, и теперь ему понятно, что с ней он был как-то связан. В тот день он вспомнил её именно благодаря бесконечной дороге, солнцу и морю.

Это было воспоминание об аварии, которая чуть не произошла, и о загадочном море, глубина которого безмолвно хранила все свои величайшие тайны.

* * *

– Остановитесь! – Резкий крик с металлическим тоном неожиданно прозвучал за спиной Слэйна. Он обернулся. Это помогло ему вернуться в реальность из глубин своей памяти.

Он видел, как рядом стоял и отстреливался Капоне. На его левом предплечье виднелось пятно голубоватого оттенка. Лицо Капоне выражало недоумение, а вся левая рука приобретала такой же оттенок, как и рана.

– Они задели меня своим замораживающим транквилизатором. У нас слишком мало времени! – Продолжая отстреливаться, Капоне спрятался за одним из аэромобилей. – Минут через пять я стану совсем неподвижным. Сейчас попробую продлить свои незабываемые ощущения.

Дождавшись, пока стрелявшие прекратили стрельбу и стали медленно приближаться, он перезарядился. Капоне достал из внутреннего кармана своего плаща капсулу антизаморозки в транквилизаторе, воткнул иглу в плечо и ввёл содержимое.

– Это позволит мне отстреливаться ещё пять дополнительных минут. Времени нет, дальше по сценарию ты действуешь один.

Резко поднявшись, Капоне со скоростью дикой кошки сделал прыжок к другому аэромобилю и, приземлившись, подстрелил одного из агентов. После этого, посмотрев на Слэйна, кивнул головой и побежал к двери, ведущей на лестницу.