выглядела расслабленной. Впрочем, было бы странно, если бы у девчонки получилось произвести такое впечатление, в то время как она намывала старые скрипучие полы в доме старушки. То, что я почувствовала, находясь рядом с ней, можно было, пожалуй, описать как чувство превосходства. Будто ей доступно что-то, что неведомо нам с Антониной Петровной.

Все-таки если кто-то из этих двоих и причастен к происходящему в доме Ольховых, то скорее Ксюша. Сейчас мне казалось очевидным, что даже сами послания выглядели детскими: кукла, камень, брошенный в окно, крест на двери, кладбищенские свечи…

– Свечи, – повторила я вслух. – Помните, Ольховы говорили, что в одной из посылок, которые принес курьер, были свечи, которые принято ставить у могил.

– Ну да, – отозвался Димка, а Максимильян молча кивнул.

– Вера Петровна работает в церкви неподалеку.

– И? – не понял Поэт.

– Там можно купить такие свечи.

– Лена, их можно купить где угодно. Удобнее всего, конечно, заказать по Интернету.

– Это тебе удобнее, – возразила я.

– Кукол тоже в храмах продают?

Я скрестила руки на груди и обиженно фыркнула.

– Вера Петровна, – медленно произнес Джокер, растягивая слоги.

– Вот, – я бросила взгляд на Поэта, давая понять, что даже Максимильян со мной согласен.

– Занятное совпадение в отчествах соседок. Ты проверял? – обратился Бергман к Соколову.

Тот состроил виноватую физиономию и принялся оправдываться:

– Одно из самых популярных отчеств. Были бы они Эдмундовны, как ты…

– Я бы проверил.

– Сделаю.

– Насколько я поняла, Вера Петровна переехала туда только после замужества, так что, вероятнее всего, это не более чем совпадение.

Бергман предложил перестать гадать и перейти к обсуждению Димкиной командировки. Для этого мы даже сменили декорации, а именно поднялись в мансарду и с комфортом устроились в личном кабинете Джокера. Хозяин, как водится, за письменным столом. Тут он был несколько меньше, чем монументальный предмет мебели, находящийся в нижнем, официальном, кабинете, но и заметно старше. Поэт подвинул дубовый стул с высокой спинкой и обивкой из коричневой кожи и устроился с торца, поместив ноутбук на край стола. Я с комфортом устроилась в кресле напротив и приготовилась слушать.

Соколов поднялся со стула, будто готовился читать лекцию. Сделал пару шагов туда-сюда и снова сел, уставившись в ноутбук.

– Не знаешь, с чего начать? – вскинул брови Бергман.

Поведение Соколова будто бы обещало нам море новой информации. Я уже испугалась, что мы станем делать с этим потоком, хотя ни слова еще не услышала.

– А нечего рассказывать. Многое нам уже и без моей поездки было известно. Вышел на пару ребят, которые работали с Ольховым в отделе. Их послушать, так самый обычный мужик. В своей области действительно ценится как профессионал, в коллективе ни с кем не конфликтовал, со всеми был в отличных отношениях. С некоторыми, если верить слухам, даже слишком.

– Служебный роман? – хмыкнул Максимильян.

– Ни к чему не обязывающие романы. Но все чинно, жена вроде бы пребывала в неведении.

– Но ведь они работали в одной корпорации?

– Там тысячи сотрудников, к тому же с Дарьей они трудились в разных корпусах. Ее, кстати, тоже характеризуют весьма положительно. И в работе исполнительна, и на рожон никогда не лезла. Просто тихо делала свою работу.

– Никаких утечек средств или информации после их увольнения не обнаружилось? – спросил Бергман, облокотившись на столешницу.

– Нет, – замотал головой Димка. – Я проверил очень тщательно.

– Что коллеги думают о причинах переезда?

– Считают, что Ольховы, разменяв четвертый десяток, решили остепениться и перебраться в тихое место, подальше от суеты. Посадить дерево, построить дом, вырастить сына.

– В общем-то, все сходится с истинным положением вещей.

– Связь, кстати, с некоторыми коллегами Ольховы поддерживают, даже звали в гости, но те пока не нашли времени приехать.

– Ясно. – В голосе Бергмана я расслышала нотки разочарования.

– На всякий случай уточнил у коллег: ни одна из бывших любовниц Ольхова в наш славный город не переезжала.

– Значит, вряд ли девица в полушубке, которую я видел из окна в компании Ольхова, – одна из них, – задумчиво проговорил Клим.

– Как думаешь, кто-то из бывших пассий Виталия может иметь отношение к посланиям? – уточнила я у Димки.

– Честно? Вряд ли, – пожал плечами Поэт. – Судя по всему, это были мимолетные, ни к чему не обязывающие увлечения.

– Стоит проверить, – спокойно сказал Бергман.

– Уже занимаюсь, не сомневайся. В Москве успел переговорить с двумя из них. Одна уже месяц как счастлива замужем. Про Виталия, кажется, вообще с трудом вспомнила. Вторая мне показалась крайне серьезной барышней, на роль автора странных посланий тянет с трудом. Отзывы коллег о ней мое впечатление подтвердили. Кроме того, успел проверить авиаи железнодорожные перемещения обеих. Наш город их не интересовал.

– Как я понял, связи Ольхова не ограничились двумя коллегами?

– Остальными тоже займусь. Но, повторюсь, вряд ли с кем-то из них было долгое и светлое чувство.

– Что-то еще? – спросил Джокер.

– Из хороших новостей – получил доступ к старой корпоративной почте Ольхова. Попробую там покопаться, но сомневаюсь, что он оставил бы какие-нибудь следы, будь его рыльце в пушку.

– Это интересно, – подала я голос.

– Что именно?

– Доступ к почте. Мне кажется, переписки многое могут сказать о человеке.

– Так и есть, только Ольхов и так перед нами и вроде бы ничего не скрывает. Или ты не сбрасываешь его со счетов?

– Думаешь, что все-таки сам Виталий может стоять за всем этим спектаклем? – нахмурился Бергман.

– Честно? Нет.

Мы замолчали. Димка уставился в ноутбук, а Бергман задумчиво крутил в руке позолоченную перьевую ручку.

– Ах да, – вдруг оживился Поэт. – Кукла.

Мы напряглись.

– Помните, ее оплатили на сайте детского магазина онлайн?

– Ты выяснил, кто это был? – поторопила я.

– Я выяснил как. Платеж был сделан через электронный кошелек.

– И?

– Анонимно.

– И ты не можешь установить, кто это был? – удивилась я.

Пожалуй, другого подобного случая мне было не припомнить. Чтобы Поэт и не взломал систему!

– Работаю над этим, но там все очень сложно. Информация проходит через столько ступеней фильтрации, что, даже если я дойду до истоков, данные не будут точными.

– Чудеса какие-то. – Я поднялась и принялась ходить туда-сюда.

Довольно быстро мне это надоело – кабинет в башне был совсем небольшим и к долгим бесцельным променадам не располагал.

– А что Клим?

– Ждет очередное послание у Ольховых. Утром где-то пропадал.

Прозвучало, пожалуй, так, словно я жалуюсь на его отсутствие. Будто взрослый мужчина никуда не может отлучиться, не уведомив меня.

– Ревнуешь? – ехидно поинтересовался Димка.

– Я? – Вышло, кажется, слишком наигранно. – Уверена, он старался на пользу нашего общего дела.

Раздалась трель мобильного телефона Бергмана. В этот момент я стояла возле стола и успела заметить, что звонит Клим.

– Легок на помине, – хмыкнула я.

Максимильян ответил коротким «да», затем свел темные брови у переносицы, поправил невесомую оправу очков и надолго замолчал, слушая собеседника. Наконец он простился словами: «Скоро будем».

– Что там? Новая весточка? – нетерпеливо заерзал на стуле Поэт.

– Труп.

Внутри меня все заледенело. Бергман не спешил сообщать подробности, и я была даже рада. Больше всего сейчас я боялась услышать именно их и понять, что мы опоздали,