Подъезжая к ранчо Уиткинсов, я заметил неладное. Две незнакомые машины были припаркованы возле дома. Большие черные джипы с тонированными стеклами. В груди у меня похолодело. Я понял, что опоздал, и за Джессикой уже приехали враги. Самые нехорошие предчувствия, похоже, не обманули меня. Не желая выдавать себя, я проехал дальше, а потом свернул на грунтовку, ведущую к кукурузному полю. Высокая кукуруза послужит отличной маскировкой для моего автомобиля. Я оставил двигатель включенным. Его звук уже на расстоянии нескольких метров полностью заглушала плотная стена кукурузы, шевелящей листьями под легким ветерком. Если придется сматываться, любая секунда может стоить жизни.

Проверив оружие, я с автоматическим пистолетом в руке осторожно подкрадывался к старому фермерскому дому с тыльной стороны. Стараясь незаметно подобраться к двери черного хода. Шансы на это имелись, потому что старый сад, заросший кустарником и неопрятно разросшимися без садовника фруктовыми деревьями, подходил с этой стороны к дому вплотную, а низкий декоративный деревянный заборчик, отделяющий когда-то сад от поля, разрушился от времени.

Добравшись до двери, ведущей в заброшенный сад, я прислонился щекой к деревянной шершавой поверхности с облупленной зеленой краской и прислушался. Но, ничего услышать за дверью не удалось. Воображение рисовало мне страшные картины, как какие-то здоровенные негры издеваются над беззащитной Джессикой. И вот она уже лежит на полу в кровавой луже. Ее руки широко раскинуты, волосы и грудь окровавлены, а глаза неподвижны и устремлены в потолок.

От этого видения по спине поползли мурашки. Хотя, я не собирался дергаться, не выяснив дислокацию противника. Меня не покидало ощущение, что вражеский наблюдатель находится совсем недалеко, но он еще не заметил проникновение со стороны сада. Иначе пуля уже пролетела бы в мою сторону. Но, все пока было тихо, лишь ветерок шуршал листвой старых деревьев. И я попытался открыть дверь. Вспомнив, что с другой стороны она закрыта лишь на примитивный железный накидной крючок, я вытащил из кармана своего порванного жилета банковскую карточку на имя Роджера Бойда и попытался поддеть крючок через щель. Со второй попытки получилось. Нехитрое запорное приспособление тихонько звякнуло, бессильно повиснув на дверной коробке. Теперь путь внутрь был свободен. Молясь про себя, чтобы не заскрипели старые несмазанные петли, я осторожно проник в дом.

Глава 18

В доме могла быть засада. Прежде, чем что-либо предпринимать, я прислушался, замерев в закутке под лестницей, примыкающем к садовой двери, но внутри стояла тишина. Тревожная и пугающая, она несомненно имела место. Я не слышал ни скрипа половиц, ни шепота, ни перемещения тел или дыхания незнакомцев. Вообще ничего. Лишь из старого крана на кухне, который плохо закрывался из-за выработанной прокладки, капала вода в металлическую раковину. И звук этот гулко разносился по дому.

Посторонние, похоже, еще не проникли внутрь. Я четко ощущал своим профессиональным чутьем диверсанта, что нахожусь в доме один. Возможно, эти парни, приехавшие на джипах, не рискуют соваться, зная, что я вооружен. И точно, прокравшись вперед по коридорчику в комнату и выглянув краем глаза в щель между полосок полуприкрытых жалюзи, я увидел во дворе четверых темнокожих, которые стояли перед входом, что-то обсуждая между собой.

Рослые негры, одетые в недешевые костюмы, внешне гораздо больше напоминали погибших в перестрелке с двумя моими недавними похитительницами, чем парней из банды защитников черных жизней. Если моя догадка верна, то это те самые чипированные люди-дроны продолжают за мной охотиться. Только я не понимал, как же они так быстро снова напали на мой след? Все меры безопасности, вроде бы, мной были предприняты.

Я был почти уверен, что на ранчо Уиткинсов быстро меня не найдут. И вдруг преследователи снова появились. Где же я прокололся? Но, я не находил в своих действиях каких-либо ошибок. Если только Джессика не допустила какую-нибудь досадную оплошность, рассказав кому-то из своего прошлого окружения про свое новое место жительства. Во всяком случае, теперь, когда преследователи снова настигли меня, это уже не так и важно.

До причины появления незнакомцев на ранчо Уиткинсов докапываться прямо сейчас не имеет смысла. Да и не до того. В такой момент, когда враги на пороге, нужно думать только о том, чтобы обороняться. Прикидывая возможные углы обстрела, я старался гнать прочь все лишние мысли, оставляя себе только хладнокровную беспощадную готовность убивать.

Но, навязчивые мысли о Джессике все равно лезли в голову. Девушки в доме, кажется, нет. Теперь интуиция мне подсказывала, что она находится где-то в другом месте. Я четко вспомнил, что машину ее перед въездом не заметил. А она говорила мне, что не любит ставить автомобиль в гараж, не вполне чувствуя габариты и боясь задеть бортом притолоку при въезде и выезде.

Раз Джессики нет на ранчо, значит, возможны варианты. Либо ее взяли в заложницы и куда-то увезли на ее же машине, либо ее задержали где-то, но не здесь, и она выдала адрес, либо она проболталась кому-то из подруг по наивности, а те сообщили, куда надо. Либо девушка банально меня сдала. Но, в последнее мне совсем не хотелось верить. Да и какой для нее смысл? И почему тогда она не спалила меня раньше?

А, может быть, Джессика подослана, чтобы втереться ко мне в доверие и сдать в удобный момент? Но, против этой версии говорил тот факт, что засада не сделана заранее, а удобным момент и вовсе не назвать. Незнакомцы прибыли на ранчо Уиткинсов посередине дня, да и я, получается, приехал лишь самую малость позже них, раз они все еще не решились проникнуть внутрь. Во всяком случае, двери они сразу ломать не стали. Похоже, что не вполне уверены в адресе.

Я признался себе, что, независимо от роли Джессики в появлении незнакомцев возле дома, все-таки волновался за девушку. Даже сам мысленно нарисовал себе ее мертвую и окровавленную. Ну, что за бред? Опять схожу с ума от паранойи? В конце концов, приехавшие пока даже не вытащили оружие, да и никаких агрессивных действий еще не предпринимали. Да и стояли они пока что плотной группой, что говорило о непрофессионализме. Ведь я легко мог уничтожить всех четверых одной гранатой. Может быть, это просто какие-нибудь кредиторы, разыскивающие хозяев ранчо или тех людей, которые раньше арендовали дом?

Я снова выглянул из темной комнаты сквозь промежуток в жалюзи, но негры по-прежнему тихо разговаривали, стоя в нескольких метрах от входной двери. И никаких слов я, разумеется, не слышал сквозь закрытые окна. Хотя, незнакомцы, определенно, что-то замышляли. Но, похоже, они уверились, что в доме никого нет, потому и спокойно беседовали, не опасаясь нападения. Вот только всего четверо парней вряд ли приедут на двух больших джипах. Скорее всего, я наблюдаю лишь передовой отряд, а дополнительные силы, еще человек пять, уже берут под контроль периметр. Опять паранойя? Но, ничего не могу поделать с собой.

Внезапно мне показалось, что один из негров посмотрел в мою сторону, причем, заметил меня. Я отпрянул от окна, прислонившись спиной к стене в углу и инстинктивно наведя на окно ствол пистолета. Осторожно выглянув из-за жалюзи еще раз, я обнаружил, что негры встревожились, прекратили разговоры, рассредоточились и внимательно осматривают окна. Я в этот момент находился в гостевой комнате, почти пустой, если не считать большой кровати, да двух настольных ламп на тумбочках с обеих сторон от нее. Полупустое и неуютное помещение. Позиция показалась мне бесперспективной, с очень ограниченным сектором обстрела и с неудобным путем отхода. И я срочно начал искать другую локацию, более подходящую для обороны.

В столовой стоял стол между двух окон, прикрытых жалюзи, и старые стулья возле него. На кухне было еще одно окно, старый холодильник и кухонные шкафы. Все не то. Единственным местом, приемлемым для обороны, мне показался второй этаж. Площадка наверху прямой лестницы напротив входа в дом — это то, что надо. Если там расположить огневую точку, то вражеская пехота не пройдет. И я смогу продержаться какое-то время против численно превосходящего противника.

Диверсант в тылу врага всегда на войне. И боевые действия для него прекращаются только вместе с жизнью. Это обстоятельство я постоянно держал в уме, всегда