материалами. Пурпурный цвет не просто манит, он завлекает в свои сети, и трудно оторвать от него глаза. Это цвет власти, цвет недосягаемого, непознанного и мощного, цвет лидерства и превосходства.

Ирис после нескольких поворотов и выходов меж узких рядов полок остановилась перед одним из стеллажей и ловко извлекла одну из папок. На ней на лицевой стороне тоже нарисован Глаз, и подписано «Только Для Ваших Глаз». Что означало «Строго секретно». Я так и не поняла, по какой системе тут ориентируются — ни на одном шкафу и ни на одной полки я не заметила никаких обозначающих цифр, букв или хотя бы знаков, как это бывает в обычной библиотеке.

Ирис открыла папку, и на титульном листе отчета значилось: «Расследование о Мельничьем Губителе. Протоколы отчетов 1890–1980 гг.».

— Тысяча восемьсот девяностый? Только Для Ваших Глаз и тогда существовала?! — подняла я на коллегу изумлённый взгляд.

— Только Для Ваших Глаз древнее чем кажется, — также, как и Аманда, неопределённо ответила Ирис.

Упорно не хотели мои старшие коллеги называть дату основания Только Для Ваших Глаз. Но, впрочем, если ТДВГ существует уже больше чем 100 лет, срок достаточно внушительный.

— Пойдём в библиотеку. Там чайку попьём, почитаем спокойно эту папочку, — предложила Ирис.

Что мы и сделали. В библиотеке на втором этаже есть несколько уютных закутков меж шкафами с книгами, где можно посидеть в креслах за столиком с лампочкой, почитать, законспектировать необходимую информацию. Там я часто проводила много времени. Сегодня Ирис составила мне компанию. Затаив дыхание, я почти дрожащими пальцами открыла Пурпурную папку.

— Кто такой был этот Мельничий Губитель? — спросила я у Ирис.

Ирис поведала мне:

— Парк Мельничий Бор издревле привлекает внимание уфологов, экстрасенсов, аномальщиков. В кругах парапсихологов парк считается «гиблым местом». Отчасти это связано с мрачной историей — трагическим завершением династии Гаулов, что наложило свой отпечаток, а отчасти — с теми страшными событиями, которые там происходили.

— Какие это события? — спросила я, попутно листая папку.

И почти сразу же я обнаружила в папке протокол — газетную вырезку, пожелтевшую от времени — аж 1890-го года: «Найдена жертва Мельничьего Губителя».

— Хочешь, верь, не хочешь — не верь, но факт: в этом парке периодически на протяжении более ста лет пропадали без вести молоденькие девушки, — сообщила тихо Ирис.

— Но как именно выяснилось, что они пропадали именно в этом парке? Может, их убивали в другом месте и свозили в парк их трупы?

— Может быть, — не стала спорить Ирис. — Только не всех находили. Дело сначала получило широкую огласку, но потом… сыскное агентство «Зеница Ока», один из филиалов ТДВГ, действующее в то время, всё засекретило. После того, как в 1890-м году на территории парка нашли труп девушки. Труп был аномальным образом обескровлен.

— Как это? — спросила я.

— Ни одной капли крови. Кровь из девушки словно пылесосом высосали, — Ирис оказалась циничной в сравнениях. И добавила: — Всего в районе исчезло двенадцать девушек в период с 1890-го по 1980-й годы. Мы не можем ручаться, что абсолютно все двенадцать стали жертвами Мельничьего Губителя. Потому что были найдены всего четверо. Одна в 1890-м году, первая. Вторая — спустя тридцать лет. Третью нашли спустя ещё какое-то время. А четвёртую — двадцать лет назад. И все они обескровлены.

— Там может действовать династия маньяков…

— Не всё так просто. — Ирис и подлила масла в огонь: — В 1980-м году полиция поймала маньяка. Это лишь предполагаемый виновник был. Невозможно было ничего доказать — он повесился в тюрьме на этапе следствия. Он был глубоким стариком без определённого места жительства, обитал в подвале одного из заброшенных зданий на территории парка — Поваренного Домика. Старик-бомж прятался там, и его убежище сплошь было оклеено фотографиями молодых девушек. Полиция совершила облаву под руководством ретивого юного следователя, обезвредила маньяка и спасла население от очередного кошмара. Юный следователь получил продвижение по службе. А агенты Только Для Ваших Глаз тогда не были включены в работу. Нетрудно даже тебе, Клот, догадаться, что полиция формально поймала самого крайнего. Реальный маньяк оставался неизвестен, и не известен он по сей день. С тех самых пор никаких аномальных исчезновений не происходило. Но не факт, что их не будет.

Да, теперь я полностью ощутила на своей шкуре смысл поговорки «Меньше знаешь — крепче спишь». Не узнай я о маньяке — так же спокойно и продолжала наведываться в парк. Но, с другой стороны, это лишь предупреждение, которое нужно принять к сведению. И оно ни в коей степени не должно меня остановить.

— Так в чём тайна этого парка?

Я рассматривала копии полицейских отчетов и газетных вырезок. «Труп без крови», «найдено тело молодой женщины», «маньяк прячется в подвале заброшенной усадьбы парка», «полиция успешно произвела задержание» — бросались мне в глаза слова и обрывки фраз. Сухой язык документации. А за этим сухим языком — горы тайн и загадок. Вот что такое Пурпурная папка.

— Наши коллеги из Тогда Только Для Ваших Глаз ничего не нашли, — поведала Ирис. — Кроме подтверждения гипотезы о неблагоприятной аномальной зоне в районе одной из Усадеб, в которой прекратила своё существование династия Гаулов.

— Это Усадьба Графини? — догадалась тут же я.

— Да, так она называется, — уточнила Ирис. — Показания приборов скачут. Детекторы астральных полей разрываются и зашкаливают.

— Что за детекторы астральных полей? — спросила я.

— ДАП — детектор астрального поля — прибор, который улавливает наличие потусторонних астральных тел, проще говоря, привидений.

— Карамба… — я была огорошена. — Это только в том месте?

— В основном да. Усадьба Графини — словно рассадник. В других местах парка всё стабильно и нормально. Там есть благоприятные поля, концентрация космической энергии, которая может исцелять болезни, — подтвердила Ирис то, что мне уже известно.

— Значит, там водятся привидения, — заключила я, закрывая папку. Формализованный сухой язык начинал мне надоедать, он плохо усваивался моим возбужденным мозгом.

— Не всегда наличие активных астральных полей означает присутствие привидений, — объяснила Ирис.

— И что же там может быть? Маньяк-невидимка, который в один прекрасный момент раз в двадцать лет выходит из Усадьбы, то есть материализуется в воздухе, нападает на какую-нибудь девушку, пьёт у неё