отношений он клятвенно обещал, что никогда не упрекнёт меня моим прошлым. Никогда не говори «никогда». Гадкие слова при первом же удобном случае летели в меня отравленными стрелами.

– Ты помнишь, что ты мне сказал? Как ты меня называл?

– А разве я не прав?

Для себя я решила, что Господин не отпустит меня никогда, пока не замучает до смерти.

Значит, мне нужно сделать то, что для меня в отношениях неприемлемо, после чего я ни при каких условиях не смогу себе позволить быть рядом с ним. Этим фактором была измена. Я решила пойти от обратного. Измена для меня казалась непозволительной роскошью, но, когда я стала рассматривать её как спасательный круг, тяжкий грех преобразился в добродетель.

«Всё гениальное просто! Шлюха – значит шлюха». – «Может быть, рассмотрим другие варианты?» – «Где-то это уже было и в прошлый раз сработало».

Его беспощадный садизм и самоуверенность сыграли с ним злую шутку.

Он пытался изменить меня, но мужчина не способен изменить женщину, он способен её лишь изуродовать. По прошествии стольких лет я вдруг вспомнила про фарфоровую куклу, которой мне предлагали стать когда-то давным-давно. Разница между тем предложением и моими нынешними отношениями с Господином состояла лишь в инструментах, с помощью которых женщина превращается в марионетку.

Молодая кровь

Как из-под земли передо мной появился молодой, полный сил и энергии юноша, разница в возрасте с которым составляла несколько лет.

Лето, солнце, озеро. Что ещё нужно замученной женщине?

Я окунулась в омут с головой.

Мы занимались любовью ночью на безлюдном пляже подзвёздным небом у городского пруда со стороны леса. Так началась моя сказка. Впервые за долгое время я почувствовала ощущение свободы и полёта.

В момент получения невероятного удовольствия перед нами из воздуха, в лучших традициях фильмов ужасов, а-ля Джейсон Вурхиз, потерявший маскуй мачете, пока бесшумно вылазил из кустов, образовался двухметровый человек с сомнительным и недобрым выражением лица. Откуда он взялся среди ночи? Незваный гость подошёл к нам вплотную и, нависая над нами всей своей массой, остановился без движения. Тарас и я замерли в том положении, в котором были до прихода ночного ходуна.

– Что вам нужно? – кинула я недовольно.

Незнакомец молчал.

– Тараша, мне страшно! Что он хочет?

У меня началась паника. Я заёрзала под мужским телом, чтобы вылезти, но Тарас только привстал на руки и дал мне понять, чтобы я не дёргалась. Я вспомнила, каково быть рядом с мужчиной, который способен встать на защиту.

Моя голова находилась в полуметре от ботинок неизвестного. Я смотрела на него снизу вверх из положения лёжа, и ситуация казалась ещё более жуткой и напряжённой.

Лирика исчезла, появился животный страх опасности.

Если бы ночной странник начал гневно причитать, взывать к морали и нравственности и ругаться по поводу секса в условно общественном месте, это было бы более понятно, чем отсутствие каких-либо действий. Чего ожидать от него?

Я лежала, чуть дыша, будучи готовой к любому развитию событий, но что-то мне подсказывало, что Тарас сможет отстоять нас обоих.

Чужак продолжал молча стоять, а Тарас пристально смотрел ему в глаза, казалось, вот-вот готовый наброситься и разорвать разрушителя романтики.

Немая пауза, повисшая в воздухе, продолжалась около минуты, после чего чужак исчез во тьме ночи, а я выдохнула и начала рассуждать о том, что это вообще могло быть.

Мы посидели у берега ещё полчаса, нам двоим нужно было прийти в себя. Тарас не выдавал пережитого стресса, но я понимала, что ему нелегко. Незнакомец был не похож на онаниста, блюстителя морали или случайного прохожего. Его неадекватные действия и могильный холод, которым от него веяло, выдавали в нём грабителя или убийцу.

Дорога домой лежала через лес. Мы пообещали друг другу, что не будем бояться, посмеялись и двинулись в путь, крепко держась за руки.

Загадочная и таинственная мистика ночного леса захватывала дух.

Дикость в режиме бесконечности

– Я увезу тебя в лес, и никто тебя там не найдёт! Я сделаю с тобой всё, что захочу! – угрожал он.

Средь бела дня – вокруг оживлённой толпы – он схватил меня и затолкал в машину. Я кричала и просила о помощи, но окружающие лишь проходили мимо.

Он привёз меня к себе, в ту квартиру, которая ещё не так давно была нашим общим домом, как обычно, скрутил мне руки, привязал к кровати и начал пороть, а я вслух считала количество ударов, как и было приказано.

Во время процесса я впервые не почувствовала ни эмоциональной привязки, ни физической боли. Я плакала, умоляла остановиться, но ровно настолько, насколько играют актрисы в театре. Это была роль, которую я должна была сыграть в последний раз.

Экзекуция закончилась. Он погладил меня по голове, обнял, утешил, как делал всегда после своих надругательств надо мной.

– Ты у меня хорошая. Это нужно было сделать обязательно, ты и сама это знаешь. Ты у меня умница.

Я первоклассно играла роль, к которой готовилась все эти долгие мучительные годы. Он не заметил подвоха, как не заметил его и тогда, когда мы бегали с половыми тряпками.

В этот день он много говорил, решив, что у нас начинается вторая волна конфетно-букетного периода. Он выдумывал нашу будущую совместную жизнь заново, нёс всякую околёсицу, а я лишь за этим наблюдала.

Я точно знала, что буду делать дальше, и точно знала, что я выиграла эту войну, осознавая, что здесь нужно идти до конца. Мне не было жалко потраченных лет, потому что нечего было жалеть.

Оттолкнулась

После последнего насильственного акта над моим телом я позвонила в полицию и уточнила, что я могу сделать, если в мой адрес поступают угрозы, если ко мне применили физическое насилие и планируют продолжать сие действо дальше, возможно, даже с летальным исходом.

Мне вновь сказали, как и несколько лет назад, что, поскольку я не являюсь законной супругой, то ничего существенного по отношению к лицу, допускающему подобные противоправные действия, сделать не удастся. Угрозы всего-навсего слова: когда убьют, тогда и приходите. Делать попытку выходить за него замуж под дулом шантажа в мои планы не входило.

Я поинтересовалась у девушки на том конце провода, может ли запись разговора служить косвенным доказательством при убийстве, если меня всё-таки грохнут где-нибудь в лесополосе. Ответ был утвердительный. Я назвала свою фамилию, имя, отчество, паспортные данные, место работы, его фамилию, имя, отчество, паспортные данные, место работы,