Сзади всхлипнула Вероника, а голова несчастного Барнаби поникла так низко, как будто он хотел затеряться в корзине с котятами.

Их страх почему-то ободрил Лорелею, и, осмелев, она положила руку на толстое запястье Грача.

– Что, если я сделаю вам предложение?

Его взгляд остановился на ее ладони.

– Слушаю.

– Отпустите Веронику и дорогого Барнаби, и… и я больше не буду пытаться бежать.

Новые смешки. Это вообще не сулило ничего хорошего.

С ее подбородка его пальцы заскользили по щеке, гладя покрытую легким пушком кожу. Как ни странно, рот наполнился слюной, и ей пришлось сглотнуть, когда на нее теплым медом пролился поток неведанного прежде ощущения.

– От меня не убежать, Лорелея. – Его шелковый голос зазвучал ниже. Угроза неизбежного соблазнения. Обещание обладания.

У Лорелеи задрожали колени, и она могла поклясться, что спокойное море под ее ногами вдруг заштормило.

Вытянув руку вперед, вышел Барнаби.

– Миледи, за меня не беспокойтесь. Не надо…

Один взгляд Грача заставил его замолчать, и он сделал шаг назад.

– Барнаби спасать не надо, – сказал Грач. – Он верный член моей команды уже почти десять лет.

Поток прозрения смыл холодные брызги предательства, и она уставилась на своего слугу.

– Барнаби?

Он подослан? Шпион, доносивший о ней своему безжалостному капитану. У нее из глаз хлынули слезы. Она думала, что они друзья, что она спасла его от работного дома.

Неужели на земле не было никого, кому она могла бы доверять?

– Мне нужен был верный человек в вашем доме, – холодно объяснил Грач. – И только вы могли нанять глупого бездомного старика, а не молодого и здорового красавца.

Барнаби распрямил согбенные стариковские плечи, снял шапку и внезапно сбросил десять лет.

– Простите, миледи.

Боль и унижение сковывали и подрывали ее решимость, однако все же она овладела собой:

– Тогда Вероника. – Ее голос прозвучал тверже. Холоднее. – Она уйдет, и я останусь.

Вероника сжала ее руку.

– Лорелея, нет!

Грач фыркнул и отпустил ее, указывая на просторы корабля, которые не были видны сквозь туман.

– Вы обе у меня в заключении. Вряд ли вам удастся заключить сделку. Это не торговля, я собираю то, что принадлежит мне.

– Вероника не ваша, – оспорила Лорелея.

– Но вы моя. – На мгновение его холодные глаза вспыхнули, прежде чем он моргнул и погасил взгляд. – Она – просто страховка.

Сделав глубокий вдох, Лорелея, отойдя от Вероники, шагнула к нему.

– Что нужно для ее освобождения? – прошептала она. – Что нужно от меня?

Над ними занялся рассвет. Опаливший туман, но рассеявший его не полностью. Палубу украсили столбы золотого света, залившие смотревшего на нее Грача. Его полуночные волосы блеснули оттенками кобальта, а глаза – вожделением.

После затянувшейся паузы он ей ответил:

– Думаю, вы знаете.

Голодный блеск в его глазах не оставлял никаких сомнений. Грач жаждал ею овладеть. Лорелея сглотнула, почувствовав, как запорхали бабочки в животе.

– Я согласна, – прошептала она, а прочистив, избавляясь от страха, горло, громко заявила: – Я согласна на все, что пожелаете.

– Лорелея, постой. Ты не обязана этого делать. Не ради меня, – схватила ее Вероника, бросившись между Лорелеей и Грачом. – Она невинна. Возьмите вместо нее меня. Я моложе и не такая хрупкая. И я была замужем, и я… я знаю, как угодить мужчине.

Грач посмотрел на Веронику с отвращением, чем озадачил Лорелею. Ее невестку почитали великой и загадочной красавицей, свою природную привлекательность она умело подчеркивала достойным королевы гардеробом, самой придуманным и сшитым собственными руками.

– Вас я не хочу, – без обиняков заявил Веронике Грач.

– Ее возьму я! – прокричал откуда-то слева голос с сильным французским акцентом. Над палубой волной прокатился хор грубого мужского хохота.

Вероника плюнула под ноги Грача.

– Какой надо быть чудовищной скотиной, чтобы лезть к испуганной искалеченной женщине после убийства брата и жениха прямо в день ее свадьбы?

Он шагнул вперед, мрачная усмешка углубила складки вокруг его твердого рта.

– Такой вот чудовищной скотиной.

Даже в столь необычной ситуации Лорелее пришло в голову, что ей совсем не по нутру, когда ее обсуждают, будто она сама не способна принимать решения.

Грач протянул руку.

– Лорелея, пойдемте со мной.

Лорелея не могла заставить себя бросить Веронику и подойти к нему. Женщина рядом с нею дрожала, в глазах у нее стоял дикий страх.

– Лорелея, даю вам слово, леди Саутборн пальцем не тронут. – Он жестом показал ей пройти вперед. – Будете хорошо себя вести, я ее отпущу.

– Мы не верим вашим словам, – сказала Вероника.

Лорелея освободилась от вцепившейся в нее мертвой хваткой Вероники.

– Все будет хорошо, – проговорила она успокаивающим тоном, однако не верила своим словам и сама, не говоря уж об испуганной невестке. – Тебе приходилось… спать с Мортимером. Хуже никого быть не может.

– Пират может, – всхлипнула Вероника, резко указав на Грача. – Ты только на него посмотри. Он – огромен!

Толпу ее заявление развеселило.

– Подожди, она еще не видела его без штанов. Увидит, рухнет в обморок и не встанет, – загоготал кто-то.

– Капитан, возьмите их обеих. Сначала красивая научит другую, что надо делать, а потом вы покажете им пару-тройку приемчиков.

Новую сальность встретили одобрительные вопли.

Лорелея вспыхнула от унизительного оскорбления. Хотя шутка метила не столько в нее, ее уязвило, когда они засмеялись.

Другая? Не самое оскорбительное из ее прозвищ, но тем не менее. Вероника – красивая. А она… другая. Впрочем, на пиратском корабле, может, это и к лучшему.

Только вот… Грач не хотел красивую. Он хотел ее.

– Еще кто пикнет, лишится языка.

Произнесенная тихим голосом угроза Грача возымела действие. Настала оглушительная тишина. Словно они остались на палубе одни.

Лорелея повернулась к Веронике и поцеловала ее в щеку.

– Со мной все будет хорошо. Всякий раз, когда нас ломают, мы снова встаем и ковыляем вперед. Разве не так мы всегда говорили?

– Не оставляй меня одну! – По щекам Вероники потекли слезы, она отступила к перилам, и в быстро рассеивающемся тумане перед ее дикими взорами предстали огромные фигуры обступивших ее пиратов. – Я прыгну в океан, прежде чем дам вам собою воспользоваться. – Она метнулась к перилам, готовая прыгнуть в воду.