А может быть, Рита врала? Может быть, она приезжала вСормово совсем не затем, чтобы рассматривать какой-то там старый дом? Сама жесказала: «Я там, конечно, не жила». Да, да, она нагло соврала капитану Прошину.А он, Георгий, помог подозрительной иностранке обмануть капитана советскоймилиции. На самом деле она вполне могла быть среди работниц притона, публичногодома!

«Ага, нарочно из Парижа для этого приехала!» – словно бышепнул у него над самым ухом чей-то насмешливый голос, и Георгий почувствовалсебя так, словно на его воспаленную голову опрокинули ушат ледяной воды. Именноушат, а не ведро!

В голове перестало звенеть, и слуха его достиг голос Риты:

– Большое спасибо, но я предпочитаю ездить на заднемсиденье. Георгий, могу я попросить вас открыть мне дверцу?

Аксаков начал тупо давить на ручку, но водитель сердитосказал:

– Она сломана. С другой стороны зайди да отожми тихонько.

Кое-как Георгий справился с дверцей. Рита села, но на другойкрай сиденья не подвинулась. Понятно. Значит, хочет ехать здесь одна. Георгиюпридется сидеть впереди. А он-то размечтался… Ну и дурак. Ладно, ничего.Главное, что ее коленки не будут подвергаться наглому водительскому осмотру.

Георгий прихлопнул дверцу и быстро сел вперед. Таксисттолько что зубами не скрипел от злости. Да, хороши они были оба, что шофер, чтопассажир: сидели набычась, уставившись в темноту прищуренными глазами. Вся-торазница, что водила баранку крутил, а Георгий стискивал на коленях кулаки,предчувствуя то унижение, которое его еще ждет, когда наступит времярассчитываться. За него заплатит женщина! И зачем он сел в такси, почему несбежал? А может быть, сейчас попросить – нет, потребовать! – остановить машинуда выйти? Ну да, выйти – и в Оку со стыда кинуться. Как раз проезжали мост…

Мост пролетел. Георгий из такси не вышел и никуда кидатьсяне стал.

А Рита сидела тихо-тихо, как мышка, ни словом за всю дорогуни с кем не обмолвилась, словно бы даже не шевельнулась ни разу. И только когдауже поднимались на площадь Минина, тихонько пощекотала Георгия в правый бок. Ондернулся, изумился, его бросило в жар – но тотчас он ощутил, что Рита трогаетего не пальцем, а чем-то твердым. Наконец дошло: она передает ему деньги, чтобыза проезд заплатил именно он. Как и положено мужчине.

Эх, черт, до чего неловко выходит… С одной стороны, оченьтактично Рита поступает, с другой… Лицо прямо горит!

Водитель заметил, как завозился Георгий, начал на него слюбопытством поглядывать, и Рита вдруг проговорила, словно намереваясь отвлечь:

– Многие считают, что такси называется так потому, что этаслужба получила свое название по фамилии семейства фон Таксисов, которое еще вСредние века сначала занималось перевозкой почты, а потом наладило пассажирскоедвижение в конных повозках. Ну а потом уже возникло французское слово«таксомотор», что обозначает автомобиль, используемый для перевозки пассажирови грузов с оплатой проезда.

От неожиданности водитель с силой вдавил ногу в тормоз, иГеоргий чуть не врезался носом в переднюю панель.

– Ну и ну! – пробормотал таксист. – Это ж надо, о чем вы всюдорогу думали! Я-то решил, кемарите там втихаря, а вы, значит… Ну чисто лекторобщества «Знание»! Чуток машину из-за вас не разбил. Хорошо, что приехали уже,а то неизвестно, что б вы еще надумали.

Он подвернул к тротуару, вгляделся в простое, элегантноездание бывшего Дворянского института – ныне областную библиотеку имени Ленина.

– А, ну понятненько… – пробормотал шофер, принимая деньгитак рассеянно, что, похоже, даже и не заметил, кто ему заплатил. – Понятненько,с чего вы такие умные, коли даже по ночам в библиотеку ходите. Ну, путь добрый!– И газанул с места так стремительно, словно боялся, вдруг избыточно умныепассажиры накинутся на него и примутся отнимать злосчастный червонец.

Рев двигателя доносился еще долго в тишине спящего города,но вот и он умолк.

– Какая тишина, on Dieu и Боже мой… – пробормотала Рита. – ВПариже никогда не бывает так тихо.

– Значит, вы все же из Парижа? – ошеломленно проговорилГеоргий.

Ну да, одно дело – догадываться, а другое – точно узнать…

– Да, я из Парижа. Правда, хоть я и французская гражданка,во мне нет ни капли французской крови. Прабабка была наполовину полька, нофранцузов вроде бы в числе моих предков нет.

– Вот смешно, у меня вроде тоже прапрабабушка наполовинуполька, – хмыкнул Георгий.

Рита быстро посмотрела на него, потом перевела взгляд черездорогу:

– Ваш дом вон там?

«Как она догадалась? А, ну да, слышала же адрес, который яназывал капитану Прошину… Но сама-то она где живет? Почему мы приехали сюда?Может быть, она снимает квартиру вон в той роскошной «сталинке» напротивбиблиотеки? Стоп, да ведь, кажется, где-то здесь живет Лавров… Может быть, онаостановилась у него?»

– Да, мой дом – вон та двухэтажная развалина.

– Очень симпатичная развалина. А вы… вы проводите меня доотеля, Георгий?

– Значит, вы все же остановились в гостинице? А я-то головуломал…

– Почему я не велела шоферу ехать прямо туда? – догадаласьРита. Затем легко усмехнулась. – Ну, это совершенно невозможно. Видите ли, уменя, как у всякого иностранца, приехавшего в Россию, есть сопровождающие,которые иногда ужасно досаждают. Правда, в прошлый раз один из них появился какнельзя более кстати… А сегодня мне хотелось побыть одной, без «хвоста», и яисчезла из гостиницы… как бы это сказать… конспиративно, через служебнуюлестницу. А на улицу вообще выбиралась через окно, потому что дверь былазаперта. Причем я его так хитро притворила, чтобы незаметно было, что оно открыто.И теперь намерена вернуться тем же путем. Но там довольно высоко, понимаете…вылезти-то я вылезла, просто спрыгнула, и все, а теперь, боюсь, не смогузалезть. Вы меня подсадите, а потом пойдете домой. Хорошо?

– Хорошо, – пробормотал Георгий, у которого вдруг зашумело вголове. Безумный вечер какой-то!

Рита повернула не налево, к площади Минина, откуда два шагабыло до набережной имени Жданова, где и располагалась гостиница «Россия», анаправо, к улице Пискунова.

– Как говорят французы, Bon Dieu protйge prudent, – сказалаона, придерживая Георгия за руку.

– Береженого Бог бережет? – догадался Георгий.