Все, как мне кажется, проще и печальнее (для кого-то… не для меня) – Лимарию привлекает флер любовника аж самой принцессы. И, в отличие от дисциплинированной Коры, она не прочь попробовать, что там во мне нашла сама Розали ни-Ровено ан-Кадагри…

Или что там у этого парня за такие достоинства, что он умудрился затащить в постель аж саму принцессу.

– Кей. Просто Кей. Очень приятно… Лима. Спасибо, что оценила. – И подмигнул с улыбкой. Почти искренней.

Нет, я не ханжа и не моралист. И пусть никто не испытывает иллюзий – я готов воспользоваться представившейся возможностью выбить из своей дурной башки прочно там засевшую принцессу Розали… И – да, осуждайте! – я готов воспользоваться этой… и любой другой привлекательной женщиной. Ну, при взаимном согласии, разумеется. Но безо всяких обязательств – это тоже, думаю, не вызовет удивления.

Но не нужно забывать об осторожности. Лима, конечно, кареглазая брюнетка, а не голубоглазая блондинка, но подделать цвет глаз и волос при возможностях здешней косметики – только команду своему ИБК отдать. С другой стороны, Лима спала и нас… точнее, меня вряд ли ожидала. К тому же прошло совсем немного времени – сомневаюсь, что Роза осмелится слишком уж явно и нагло нарушить прямой приказ матери «не охотиться».

Так что, может, и пронесет… Но проверить надо. И я обязательно проверю. А то эти змеюки очень уж хороши в своих интригах.

А лейтенант Нирон, будто подслушав, направился к выходу:

– Я буду в корпусе «Технитон-девять». Вар Танилалу, как закончите – выходите на крыльцо, я вас встречу. Лима, не затягивай.

– Ага. – Лима даже не посмотрела в его сторону, продолжая пожирать меня глазами кошки Муськи, услышавшей звук открываемой банки с кормом. – Ну-с, больной… раздевайтесь!

Вот, кстати. Никакого волнения, раздеваясь перед Лимой, я не испытывал. А ведь должен был! И это было плохо! Глазами и мозгами понимал – шикарная женщина! А эмоционально… ну, так – приязнь, симпатия, восхищение красотой, энергичностью, умиление прямотой и непосредственностью… и всё! Никакого вожделения, никакого возбуждения! Что за…?!

Может, правда, заболел?

– Замечательно!

Вот, опять! Сказанное таким тоном, ЭТО было приятно слышать. Но и только! А ведь в обычной ситуации у меня от такого хрипловатого порыкивания мурашки бы по коже пошли и зашевелилось бы… все, что должно в таких ситуациях шевелиться и не должно!

– Ложись! Да вот, прямо на диван и ложись!

О! Наконец-то проявили себя местные технологии! А то ощущение было, будто в комнате отдыха какой-нибудь находимся.

Диван потек, как нагретый пластилин, стал выше, потерял характерную диванную бесформенность, изменил цвет на светло-серый и приобрел несомненные родовые признаки результата очень бурной любви между спортивным конем и массажной кушеткой.

Лег. Лежу. Краем глаза слежу за Лимой. Сейчас она перестала изображать из себя озабоченную нимфоманку, падкую на молоденьких (ну, выглядит она явно старше, чем юный Танилалу… а вот Толику, как раз, сверстница… во всяком случае, с виду – со здешней медициной ни за что не угадаешь – может быть старше самой Кассиопеи) – лицо серьезное, взгляд отсутствующе бегающий.

Это она работает с ИБК. Кроме того, помогает себе руками, тыкая пальцами в пространстве и водя ладонями… заклинательница беспамятных пилотов-практикантов. Но я ничего не чувствую… постороннего. Значит, все-таки не энергет?

А еще она издает всякие разные звуки, вроде:

– Ага… а это у нас откуда? Прекрасно! Понятно… куда-куда побежал! Стоять, родной! Тэ-э-экс… оч-ч-чень интересно. А если вот так… Великолепно! Не по зеленому идешь, противный, не по зеленому… ну, а если тут? Восхитительно! И тут – тоже… Отлично! Ну, тогда еще и вот сюда… до кучи… и для статистики… а что у нас с этим параметром? М-м-м, какие сладенькие показатели! Замечательно! Расчудесненько!

Доктор Ливси отдыхает…

– Ну, вот и все! – Она отмахнулась рукой, видимо, закрывая что-то на своей вирт-консоли. Или выключая ее.

– Скажите, доктор… я умру? – слабым голосом прошептал я.

Лима зависла, но через секунду весело рассмеялась. Неплохо – на месте чувства юмора у нее явно что-то растет… правильное. И нужного размера.

– Обязательно! – довольно кивнула она. – Непременно! Но не скоро. Однако как врач категорически рекомендую бросить эту вредную привычку окучивать принцесс. – Подмигнула. – Иначе за последствия я не отвечаю! Завязывать надо с этой вредной для здоровья привычкой, голубчик! За-вя-зы-вать!

Вот! Вот он! Голос разума! Чуть не прослезился, честное слово! Чудесная мудрая женщина! Обожаю!

– Ты здоров. Физически. Но мы все равно вас вылечим, больной! Обязательно вылечим!

И эдак невзначай ладошку на мой живот положила… и ладошка эта поползла вниз…

– Ага… – удовлетворенно констатировала она, когда ее ноготки защекотали бедро с внутренней стороны. – Как и ожидалось!

«Ага…» – растерянно констатировал я полное отсутствие реакции. Какого гхарга!!! Полное отсутствие всякой реакции!!! Когда ТАКАЯ женщина руки распускает! Эй! Молодой растущий организм! Где реакция, твою налево?! Где нормальная мужская реакция?!

– Да не переживай ты так, Кей! – Она ободряюще улыбнулась. – И тебя вылечим! И ЕГО вылечим. Всех вылечим! – Она подмигнула. – Не таких… поднимали!

– А что… со мной? – уже без всякого «хи-хи» спросил я. С неудовольствием отметил, как предательски дрогнул мой голос.

Мать! Мать! Мать! Вот никогда… никогда не думал, что окажусь у врача с жалобой: «Доктор… а у меня… это самое… не стоит». А тут – нате! – приехали!

– Я же сказала! Не переживай! А что с тобой – я тебе не скажу. Допуска Кея Танилалу недостаточно для обладания такой информацией. – Она, как девчонка, показала мне язык. – Вот сейчас тебе новую личность сделают… – Она посмотрела в потолок. – Все! Я тебе составила план лечения. Учти, если Ахали начнет залуп… э-э-э… борзеть – рекомендации медчасти, касающиеся здоровья персонала базы, приравниваются к приказам, и он не имеет права их игнорировать. Но ты сейчас не персонал базы, так что лечить тебя от ЭТОГО я не могу… ну, типа, не опасно для жизни и не мешает выполнению твоих служебных обязанностей. А вот станешь служащим СНАДАК, тогда и заходи. Мы с тобой… полечимся.

Она улыбнулась так, чтобы даже у дурня не осталось сомнений в уже выбранной ею методике лечения… и способе постоперационной реабилитации.

Я вышел из вотчины Лимарии Квитон задумчивым. Было понятно, что моя… импотенция – вовсе не импотенция и как-то связана с Розой. Капитан Очевидность, правда?

Да какая там импотенция?! После сегодняшнего Кошмара я проснулся с таким ого-го-го… чуть ли не и-го-го… что о какой-то там импотенции и заикаться-то смешно! Это что ж получается, она мою мужскую реакцию только на себя как-то завязала? Вот же сука-то, а! И как она это сделала? Видимо, вместо ИБК решила ударить меня по другому больному месту. Дрянь белобрысая!