И сквозь сон и шелест деревьев ей слышался голос: «Люба моя! Не покидай меня….»

Девушка проснулась от гомона птиц, которые чистили свои пёрышки после ночи, и прохладный утренний ветерок прошёлся по её лицу, освежая и взбадривая.

Рядом спали дети, а её спасителя нигде не было видно.

16

Запряжённая лошадь лениво щипала траву и потихоньку пофыркивала. Деревья стояли в лёгкой дымке, густота которого менялась от плотного внизу до прозрачного на верхушках деревьев, открывая взору голубое небо.

Извилистая лента дороги на горизонте исчезала в пелене тумана, а на листьях сверкали капли утренней росы.

Тихое и прекрасное утро в лесу, которое немного беспокоил её отсутствием возничего.

Оливия слезла с телеги, поправила выбившиеся волосы из–под чепчика и закуталась в плащ, поёживаясь от прохлады.

Сквозь звуки проснувшегося леса послышались шаги. Оливия повернулась на их звук и вынула кинжал, который ей сделал Тимофей.

В своё время он очень удивился такой её просьбе, но девушка заверила его, что он ей нужен для резки грибов.

—Оливия, кинжалом резать грибы? Люба, ты чего–то боишься? Тебе кто–то угрожает? — с волнением тогда спросил он, устремив на девушку голубые глаза.

—Нет, просто в лесу нужен острый нож. Вдруг какую–нибудь веточку нужно будет срезать или ещё для чего–то пригодится? Хотя бы для спокойствия, — упросила она парня.

И он не только выполнил просьбу Оливии, но и сразу же положил его в ножны, чтобы она, не дай Бог, не порезалась.

И тех пор девушка с ним не расставалась и носила, спрятав его под фартуком.

И сейчас ножны висели рядом с сумочкой на поясе, под сюрко.

Вынув его, она встала в стойку с решимостью защищать себя и детей даже ценой жизни.

Холодная волна страха прошлась по всему телу, и Оливии пришлось опереться спиной на телегу, чтобы почувствовать опору.

От волнения подрагивали руки, но она с силой сжала кинжал двумя руками.

—У тебя вредная привычка — встречать меня с оружием, — со смехом услышала знакомый голос незнакомца, и он вышел из тени деревьев.

— Откуда он у тебя? — и его насмешливый взгляд остановился на руках Оливии.

—Там такого уже нет, — ответила она и спрятала его в ножны, с облегчением вздохнув.

Наклонив голову, девушка внимательно рассматривала его, потому что вчера, в темноте, Оливия его плохо видела.

Девушка заметила его красивые карие глаза, а слегка длинноватые взъерошенные волосы цвета воронова крыла спадали на лицо.

Убрав их, он заметил её внимание, широко улыбнулся и спросил:

— Что, нравлюсь?

— Не в моем вкусе, — огрызнулась она.

— О, да. Тимофей у тебя на уме...

— Не трогай его, даже имени не смей произносить, — прошипела она, как кобра, со злостью глядя на него.

— Храбрая, но глупая, — его взгляд искрился смехом, и ей казалось, что он сейчас засмеётся. Девушке вдруг захотелось узнать: а какой же у него смех?

Но он стоял, скрестив руки на груди, напротив неё и насмешливо рассматривал сердитое лицо Оливии. И было понятно, что он наслаждается её реакцией.

— Ты моё имя знаешь. Знаю, что наблюдал за мной. А сам не представился, — придя в себя и приняв спокойное выражение лица, спросила она его.

— Что–то ты вчера не спрашивала о моём имени? Собралась и пошла за мной, не раздумывая. А может, я обманул бы тебя? — и его изучающий взгляд задержался на её лице.

Оливия чувствовала его каждой клеточкой, будто он изучал каждый миллиметр и незримо касался её, и девушка напряглась от такого пристального внимания.

Он видел, как она закусила нижнюю губу, как поменялся её взгляд на задумчивый и настороженный.

— Ты мне так доверяешь? — прозвучал искушающий голос.

— Я… поверила тебе. И что? — Оливия взяла себя в руки и с вызовом подняла подбородок.

Она только сейчас поняла, что в тот момент поддалась страху за себя и за детей и, не задумываясь, приняла помощь незнакомца.

И сейчас промелькнула пугающая мысль: неужели ошиблась?

— Никому не доверяй, — строго сказал он, и её окатили холодным ледяным взглядом.

Глаза, только что излучающие тепло, вдруг стали неподвижные и непроницаемые, словно напротив неё стоял другой человек.

Людей с таким взглядом ничего не остановит в достижении своей цели: ни слёзы, ни просьбы, ни жалость.

На Оливию смотрели бесчувственные глаза наёмного убийцы без каких–либо эмоций и чувств.

Ей стоило большого труда сохранить спокойствие на лице, только внутри всё трепетало от страха, вызывая сердцебиение и ощущение, что может произойти что–то ужасное.

Потому что такой взгляд, по её мнению, ничего не предвещал хорошего.

— Моё имя….Зачем тебе знать? Довезу до города и там разойдёмся.

— Как до города? А ты подумал, куда я пойду с детьми? Раз взялся помогать, — так помогай до конца, — разъярилась она, потеряв контроль над своими эмоциями.

— Ну ты и наглая девка! Я тебя спас, а дальше — не моё дело, — ледяной холод опять коснулся её, замораживая всё внутри.

— Твоё! — Оливия встала напротив него и скрестила руки на груди, показывая всем своим видом, что она не отступит.

Как бы ей не было страшно от его взгляда, но её упрямый характер проявился некстати, отбросив чувство самосохранения.

— Мам, ты чего? — и Иван спрыгнул с телеги и встал рядом, оказывая свою поддержку ей.

— Да вот, завёл во тьму тараканью и в кусты, — она опять покусывала нижнюю губу от напряжения, понимая, что перегнула палку.

«Дура! На кого наехала? На воина! На разбойника! Он тебя сейчас здесь и зароет!» — кричало у неё всё внутри.

— Девка! Ты думай, что говоришь! — стремительно темнеющей взгляд говорил о его злости.

Оливия вздрогнула от его голоса и с ужасом осознала, что находится в полной власти этого человека, и если он просто разгрузит их скарб и уедет, оставив их посреди дороги, то это будет милосердием с его стороны. А если нет?...

Что и сделал незнакомец. Он рывком поставил корзины у их ног, шипя что–то себе под нос, запрыгнул на козлы и стегнул лошадь.

Оливия стояла с раскрытым ртом и не смогла вымолвить ни слова. Она так была ошарашена всем происходящим, что замерла на месте.

—Надо же…, — тихо прошептала она, почувствовав в душе облегчение.

И на данный момент