— Как ты будешь жить на пляже, ты хоть думала?

Сиджей не ответила, но я чувствовала, что она начинает злиться. Трент какое-то время просто наблюдал за ней.

— А как насчет того самого? — наконец тихо спросил он.

Сиджей остановилась и подняла на него глаза:

— Ты о чем?

— О… еде.

Сиджей пристально посмотрела на Трента и сделала глубокий вдох.

— Господи, Трент, каждый божий день меня будит тоненький голосок в голове, который спрашивает, что же я буду сегодня кушать. Еще один голос — твой — мне не нужен.

Трент смотрел в пол. Он казался расстроенным. Рокки подошел и потыкался в него.

— Извини, — сказал он.

Сиджей вынула еще один чемодан и положила его на кровать.

— Я должна убраться отсюда до прихода Глории, чтобы она не видела, что я забрала Молли.

— Слушай, давай я отдам тебе деньги, которые накопил?

— Не надо, Трент.

— Да, знаю. Вот, держи.

Я взволнованно зевнула. Я обожала проводить время с Рокки и Трентом, но только не в том случае, если Сиджей собралась отправиться куда-то без меня.

— Ты самый лучший в мире друг, Трент, — нежно сказала Сиджей, и они обнялись. — Не знаю, что бы я делала без тебя и Молли.

Внизу послышался грохот — хлопнула входная дверь.

— Клэрити? — пропел голос Глории. — Это машина Трента?

Сиджей и Трент пристально посмотрели друг на друга.

— Да! — прокричала Сиджей. Ее голос понизился по шепота: — Можешь проследить, чтоб Молли сидела тихо?

Я завиляла хвостом.

— Да, — сказал Трент. Он опустился передо мной на колени, начал поглаживать мои уши и нежно шептать: — Шшш, Молли.

Рокки ужасно ревновал и пытался протиснуть свою мордочку впереди моей.

Сиджей вышла в коридор и свесилась через перила. Я собралась выйти за ней, но Трент нежно придержал меня. Я напряглась, чувствуя, что сейчас начну скулить. Я не хочу, чтобы Сиджей отходила от меня даже на метр, тем более с чемоданами.

— Нет, — тихо сказал мне Трент. — Сиди смирно, Молли.

— Дорогая, Джузеппе ведет меня в кино, а потом пригласил на поздний ужин, так что не жди, ложись спать.

— Джузеппе?! — В голосе Сиджей звучало явное возмущение.

— Не начинай, Клэрити Джун. Я забыла обо всех наших размолвках и ожидаю от тебя того же.

— Прощай, Глория.

— Прощай?.. То есть как?

Я не смогла удержаться и слегка заскулила, переминаясь с ноги на ногу.

— Что это? — спросила Глория.

Сиджей обернулась, чтобы посмотреть на меня. Я опять заскулила, пытаясь выбраться к ней.

— Трент привез свою собаку, Рокки. Он знает, как мне плохо без Молли.

— Наш дом всегда должен кишеть собаками?

— Нет, Глория. Это больше не повторится.

— Спасибо. Спокойной ночи, Сиджей.

— Прощай.

Сиджей вернулась в комнату и закрыла за собой дверь. Я подскочила к ней и стала лизать в лицо.

— Молли, я ведь была в трех футах от тебя, ты совсем «ку-ку», сумасшедшая моя псинка. Если ты смесь кокер-спаниеля и пуделя, то знаешь, как тебя надо назвать — кокер-ку-ку. Именно так! — И Сиджей поцеловала меня в морду.

Трент понес чемоданы вниз по лестнице и поставил их на заднее сиденье машины, а я тем временем забронировала себе местечко впереди. Рокки подошел обнюхать меня, но даже не пытался забраться в машину, хотя я ему это все равно бы не позволила.

Трент был очень печален, когда обнимал меня на прощание. Я лизала его лицо. Я знала, что через день-два мы снова увидимся. Он наклонился к окну, которое Сиджей опустила, когда села в машину. Она опустила мое окно тоже, чтобы я наслаждалась холодным воздухом.

— Ты уже знаешь, куда поедешь? — спросил Трент.

— Да, я ввела в навигатор телефона, — ответила Сиджей. — С нами все будет в порядке.

— Позвони мне.

— Надеюсь, она не сможет отслеживать звонки с моего номера?

— Ах да, конечно, она обязательно позвонит своим друзьям из ФБР.

Сиджей рассмеялась. Трент обнял ее через окно.

— Будь хорошей собакой, Молли, — сказал он мне, и я завиляла хвостом, услышав, что я хорошая собака.

— Ну все, Молли, поехали, — сказала Сиджей.

В этот раз мы ехали на машине очень долго. Я свернулась на переднем сиденье так, чтобы Сиджей было легко достать мою голову, и она время от времени меня гладила. Любовь, исходившая от ее руки, убаюкала меня, и я безмятежно заснула. Здесь было хорошо, несравнимо лучше, чем в здании с лающими собаками. Надеюсь, я никогда там снова не окажусь. Я хотела быть только здесь — на переднем сиденье, рядом с моей девочкой.

Мы остановились в каком-то месте со столиками под открытым небом и замечательными запахами еды.

— Не так уж и холодно, если не снимать куртку, — сказала Сиджей и привязала мой поводок к ножке стола. — Молли, все будет хорошо, ладно? Я зайду туда лишь на минутку. Не смотри на меня так, я тебя прошу. Ты хорошая собака.

Я поняла только то, что я хорошая собака. Когда Сиджей развернулась, я попыталась пойти за ней, но поводок меня остановил. Когда она вошла в здание через стеклянную дверь, я изо всех сил его натянула. Я ничего не понимала и заскулила. Я должна была пойти с ней!

— Привет, Молли. — Я обернулась и увидела Шейна. Вилять хвостом я не стала. — Хорошая собака.

Шейн присел на корточки рядом со мной и погладил меня по голове. От него пахло дымом, маслами и мясом. Я не знала, что делать.

Увидев Сиджей, я завиляла хвостом. Она стояла по другую сторону стеклянной двери и смотрела на нас, в руках у нее был пакет. Шейн помахал рукой. Сиджей медленно вышла.

— Привет, крошка, — сказал Шейн, вставая.

— Думаю, глупо спрашивать, следил ли ты за мной, — ответила ему Сиджей. Она поставила пакет на землю. Я чуяла, что там еда, и очень, очень хотела засунуть внутрь голову, чтобы понюхать содержимое.

— Я видел, как Трент складывал чемоданы в твою машину. То есть ты и не собиралась встречаться со мной завтра в парке?

— Заболела родственница, мне нужно срочно ее навестить. Я вернусь через пару дней.

— Дело в том, что ты дала мне обещание и не сдержала его.

— Да, я нарушила условия контракта.

— Не смешно. Ты со мной постоянно так поступаешь, — сказал Шейн.

— Я бы тебе позвонила.