Столь элегантный король, как Генрих VIII, несомненно, очень точно знал, как хочет одеться в каждый конкретный день. Другие же могли в этом вопросе полагаться на своих слуг. Одежда всегда очень занимала молодого короля — гораздо больше, чем его отца, который роскошно одевался только из соображений политической необходимости, а не в соответствии с личными вкусами. Когда Генрих VII взошел на трон, европейские аристократы весьма пренебрежительно относились к английской моде. Бальдассаре Кастильоне в известной книге «Придворный», написанной в 1508 году, превозносил манеру одеваться других наций, но ни словом не обмолвился об английском стиле. Всего через десять лет Генрих VIII все изменил. В дипломатическом отчете венецианский посол Себастьян Джустиниан в 1519 году называл Генриха «самым хорошо одетым монархом мира»[157].

Первый парламентский акт Генриха содержал подробные законы о роскоши, ограничивающие использование определенных тканей и цветов, которые были позволительны только королевской семье. «Акт против ношения дорогих облачений» сопровождался еще тремя актами облачений. Согласно им, пурпур могли носить только члены королевской семьи. Герцоги и маркизы могли носить одежду с рукавами из золотых шелков. Графам дозволительно было носить соболей. Бароны могли надеть мантию из качественной нидерландской ткани, отделанную малиновым или голубым бархатом. Рыцарям дозволялись рубашки из дамаста и воротники из ткани, сотканной с золотой нитью.

Генрих любил подчеркивать достоинства своей атлетической фигуры (и свое богатство) с помощью качества и количества одежды, из которой состояли его одеяния. Ширину плеч подчеркивали пышные, расшитые рукава с подплечниками. Мощные мышцы икр играли под белыми шелковыми чулками. А невероятных размеров гульфик символизировал его мужественность и силу. Дублеты Генриха были раскрыты у горловины, чтобы виднелись изысканные рубашки из дорогих тканей. Рубашки подчеркивали богатство монарха (чистое белое белье показывало, что человеку не приходится заниматься ручным трудом). Кроме того, такая манера одеваться была откровенным эксгибиционизмом — ведь рубашки считались не одеждой, а бельем. Обувь Генриха также была гораздо более яркой и гипертрофированной, чем у его отца. Он ввел в моду высокие ботинки с квадратным носком, длина которого могла достигать семнадцати сантиметров. Королевскую обувь шили из кожи, обычно из сафьяна, а верх иногда делали из дорогой ткани.

Все слои костюма Генриха — рубашка, дублет, колет, камзол и мантия — создавали довольно объемный силуэт. Это делалось намеренно. Генрих был хорошо сложен. Придворные, не имевшие столь развитой мускулатуры, пытались подражать его телосложению, делая свою одежду многослойной. Некоторые даже подбивали свои дублеты, чтобы казаться массивнее. Впрочем, большинству придворных Генриха не приходилось прибегать к подобному обману: даже традиционных слоев одежды было достаточно для объема, а обильные придворные трапезы обеспечивали остальное.

Учитывая любовь короля к одежде и охоте, неудивительно, что у него было множество специальных костюмов для верховой езды и охоты. Королевские портные шили такие костюмы за большие деньги. У короля имелась также одежда для соколиной охоты. Он приглашал специальных мастеров, которые из дорогого шелка и металлических нитей готовили снаряжение для королевских соколов и гончих. Судя по описи королевского гардероба, у Генриха имелась обширная коллекция охотничьего снаряжения — в том числе не менее 450 колпачков для соколов и 158 собачьих ошейников. Все это имело такую ценность, что хранилось в шкафах и кабинетах личных покоев короля в Гринвиче и Уайтхолле, а также в личной сокровищнице в Хэмптон-Корте. Поскольку лошади были главным средством передвижения короля и его имущества, а также участвовали в турнирах, охоте и церемониальных мероприятиях, неудивительно, что в бухгалтерских книгах постоянно встречаются записи об оплате седел, упряжи, поводьев, пряжек и других предметов, связанных с верховой ездой. Все это было таким же роскошным, как и личная одежда Генриха. У короля было седло из пурпурного бархата, украшенное золотыми лилиями, и итальянская упряжь, украшенная косичками из черного шелка, а также пряжками и кисточками из черного шелка и золота на поводьях.

Особое снаряжение королевских лошадей и гончих было не только декоративным, но и полезным. Генрих очень любил собак и держал большое их количество. Спаниель Кат и еще одна собака, Болл, часто терялись. Король страшно переживал, когда такое случалось, и предлагал солидное вознаграждение за их возвращение. Кат потерялся в мае 1530 года, а потом еще и в феврале 1531 года. Качественный ошейник мог помочь в поисках собаки. В описи гардероба числятся роскошные ошейники из бархата и золотой парчи, украшенные декоративными раковинами, розами и гранатами, а также королевскими инициалами. Поводки иногда делали из шелка или серебра — шелковые обычно красили в любимые цвета Тюдоров, зеленый и белый. Человек, нашедший королевскую собаку, мог с легкостью определить хозяина.

Детали одежды Генриха были проработаны еще более тщательно — и стоили еще дороже. Его дублеты застегивались на сорок золотых, серебряных и алмазных пуговиц. Рукава были украшены пуговицами до самого запястья. Еще больше драгоценных пуговиц красовалось на жестких воротниках дублетов. В первой половине тюдоровского периода пуговицы считались исключительно мужским аксессуаром. В те времена мужская одежда была гораздо более яркой и роскошной, чем одежда придворных дам.

Королевский гардероб поражал воображение буйством цвета: золотая парча, яркий красный, глубокий синий, сочный зеленый и угольно-черный. Все эти ткани были не только красивы, но и весьма дороги. Чем ярче была одежда, тем дороже она стоила. А это означало, что король и его приближенные, в буквальном смысле слова, выделялись из толпы. Большинство придворных могли позволить себе только одежду приглушенных тонов — бледно-голубого, оранжевато-розового и горчично-желтого. Придворные низшего ранга носили одежду из некрашеной ткани.

В создании королевской одежды участвовало огромное множество мужчин и женщин. Портной, вышивальщица, чулочник и скорняк (поставщик мехов) шили одежду. Сапожник, ножовщик, шляпник и шелковщица отвечали за аксессуары. Сначала Генрих пользовался услугами отцовского портного, Стивена Джаспера, но через два года заменил его Уильямом Хилтоном — ему хотелось избавиться от стиля отца и создать собственный. Хилтон занимал эту должность до самой смерти. В 1519 году королевским портным стал француз Джон де Пари. Он отлично понимал желание короля следовать последним веяниям моды страны своего главного соперника, Франциска I[158].