– А я к чему это рассказываю… просто ты идеально вписываешься в его типаж.

– Я?!

– Ну да. У тебя кожа белая. Его главный фетиш – белая кожа. И чтобы никакого силикона и гиалуронки. Естественная красота. Интересует?

– Быть избитой за деньги? Нет, вряд ли.

– Да сходи с ним кофе выпить. Что ты теряешь? Он расскажет условия, на месте и разберешься! – уговаривала знакомая.

– А тебе какой с этого интерес? – подозрительно спросила Аня. – Почему пытаешься мне впарить этого миллионера?

Девушка честно призналась:

– Да он мне процент обещал. Если ему понравится девушка, которую я прислала, триста долларов даст. Мне не лишние.

– Сколько? – удивилась Аня. – Триста долларов просто за то, что ты познакомила? Сколько же получит та, которая ему понравится? Если согласится на… хм… порку?

– Три тысячи минимум. Это самая низкая его планка, если девушка никакая. Просто за состоявшееся свидание. А если ему понравится, может дать и пять, и десять.

– Сказки какие-то!

– Вот его визитка. – Знакомая сунула ей в руки прямоугольник из толстой золоченой бумаги. – Набери. Только не забудь сказать, что это я дала контакт!

– Ладно, я подумаю…

Весь вечер Аню не отпускала мысль о трех тысячах долларов, которые можно получить вот так запросто. Несколько часов потерпеть – и шальные деньги у тебя в кармане. Конечно, история мутная, как хроника криминальных новостей о маньяках-извращенцах. Аня задумалась: до чего же несправедливо распределены на этой планете ресурсы. Почему кто-то может за свое минутное удовольствие заплатить столько, сколько иные и за полгода не зарабатывают? Ох, не помешала бы ей такая сумма… Она и платьев новых купила бы, а то ходит по кастингам в старье. Маму сводила бы к хорошему кардиологу, сестренку записала в кружок фигурного катания, как та мечтает. А брата отправила бы на скалодром.

На следующий день Аня решилась. В конце концов, если она встретится с обладателем визитной карточки, ничего страшного не случится. Это не будет автоматически означать, что она подписалась на экзекуцию. А может быть, это вообще шутка. Может быть, девочки ее разыграть решили. Прощупать, так сказать, границы ее этики.

Немного волнуясь, Аня набрала номер.

Федор Птичкин ответил после первого же гудка, как будто ждал ее звонка. Голос у него оказался приятный – низкий и бархатный.

– Здравствуйте… Это Федор?

– Вероятно, раз вы ему звоните. Кто это?

– Меня зовут Аня… Мы не знакомы, но…

– Хватит мямлить. Что вам от меня надо?

– Ваш номер дала мне знакомая, Вера Куролесова, манекенщица… Она сказала…

– Всё понятно, – перебил Птичкин. – Рост, вес?

– Что?

– Последний шанс. Ненавижу тупых даже больше, чем ханжей. Ваш рост и вес.

– Сто семьдесят три сантиметра… Пятьдесят килограммов… А…

– Сойдет. Через полтора часа на «Пушкинской», успеешь? Я буду ждать на углу Тверской и Страстного бульвара. Черный «BMW».

И отсоединился. То ли верил в свой природный магнетизм, то ли был избалован отсутствием отказов, то ли просто не парился, придет Аня на свидание или нет.

Ей не очень понравился разговор. Она растерялась, стушевалась. Не умела общаться с такими агрессорами. Ане было неуютно, и она чувствовала себя полной дурой. Но все-таки решила пойти.

Готовилась недолго – три года работы в модельном бизнесе научили ее собираться по-солдатски, за десять минут. Высыпала на волосы немного сухого шампуня, расчесала. Выбрала шерстяное синее платье и простую черную куртку. Немного светлой пудры, немного блеска для губ, капелька лавандовых духов.

Черный «BMW» оказался там, где и было обещано. Подходя, Аня попыталась разглядеть лицо водителя, но тот был в темных очках. Федор Птичкин ждал ее на пассажирском сиденье сзади. Он почему-то сразу ее узнал, хотя Аня свою внешность по телефону не описывала. Чутье зверя. Едва она приблизилась, он открыл дверцу, и девушке ничего не оставалось, как сесть в салон.

Красота миллионера произвела на нее впечатление – в Москве такое встретишь нечасто. Московские мужчины избалованы гендерным перекосом и, как правило, теряют остатки лоска уже к сорока. Считают, что и так сойдет. И в чем-то они правы – женщины в этом городе голодные, готовые воевать за мало-мальски годного самца. Птичкину было под пятьдесят, но возраст его не портил и даже, наоборот, придавал пикантности. Его лицо было спокойным, а взгляд – жестким, Аню он рассматривал без улыбки, как вещь в магазине.

– Ты ведь знаешь мои тарифы?

– Мне сказали, но это так странно… Я никогда ничем подобным не занималась.

– Меня твое прошлое не интересует. Я плачу три тысячи в любом случае. Если понравишься – дам чаевые. Большие чаевые. Все будет происходить в моем доме на Новой Риге. Обратно тебя отвезет такси, я плачу. Если тебя устраивает, покажи свое тело, и поехали.

– Что? – опешила Аня. – Я думала, мы сегодня просто познакомимся…

– Какого хрена мне с тобой знакомиться? – все так же беззлобно сказал Федор.

Грубые слова диссонировали с безразличным голосом. В этом было что-то притягательное. А может, просто Аня, как большинство русских женщин, была идеальной жертвой. Ее воспитывали как жертву. Подавляли с самого детства, поэтому к тому, кто мог потенциально ее измучить, она тянулась, как бабочка к светильнику. Нет, никакого семейного насилия – обычная модель воспитания, в которой девочка все время оказывается кому-то должна. Всё как у всех.

– Как я уже сказал, тупых не люблю. У меня сегодня свободный вечер. Если тебе интересно, поехали. Но сначала я хотел бы увидеть, что покупаю. Стекла тонированные, водитель привычный.

Первым порывом, конечно, было уйти, хлопнув дверью. Но три тысячи долларов. Но интрига. Но его темная притягательность. Но ее нежный возраст и растерянность.

– Ладно…

Профессиональные манекенщицы не стесняются своего тела. Ане много раз приходилось и переодеваться в общей гримерке перед кем попало, и участвовать в обнаженной съемке.

Она стянула через голову платье, завела руки за спину и расстегнула бюстгальтер. Потом сняла колготки и трусики.

Какой-то сюр. Она сидит совершенно голая в машине у незнакомого мужчины. Его холодный взгляд блуждает по ее телу. Ни возбуждения, ни радости любования. Как будто бы мясо на рынке рассматривает.

– Ноги раздвинь, – командовал Федор, – теперь повернись спиной и покажи задницу…

Аня делала все, как он сказал. Потом будет вспоминать и ругать себя – ну зачем, зачем? Какое-то неуважение к себе. Он словно загипнотизировал ее.

– Ладно. Можешь надеть платье, – наконец кивнул Птичкин. – Не фонтан, но мне подходит. Едем?