Первый лейтенант грузинской армии Тенгиз Ткебучава поднял руку, показав своим людям – две минуты до высадки, готовность…

Сто одиннадцатый был частью, испытанной в боях, его солдаты участвовали в миссии в Афганистане, а сам Ткебучава проходил стажировку в десятой легкой горной бригаде армии США. Они были отлично вооружены и имели натовское снаряжение, подаренное американцами в знак благодарности за участие Грузии в афганской миссии. Наконец они и «Шавнабад» были первыми частями грузинской армии, которые прошли полный тренировочный курс с транспортными вертолетами «Блэк Хок». В грузинской армии таких было всего десять, они были также поставлены США подержанными по остаточной цене, в знак благодарности за Афганистан и для поддержки нынешнего грузинского президента. Два из них сейчас везли группу лейтенанта Ткебучавы на задание…

Конечно, все познается в сравнении, и тот же грузинский спецназ до сих пор предпочитал старые «Ми-8», правда, модернизированные с установкой новых украинских двигателей, с которыми эти вертолеты установили мировой рекорд по высоте полета вертолета. И до сих пор грузинский спецназ использовал Калашниковы, правда, постепенно меняя их на «Галил АСЕ» – тот же «АК», только глубоко модернизированный. Как «АК» превосходил «М4» во всем, так и ремоторизированные советские вертолеты превосходили подержанные «Блэк Хоки» по всем статьям – по грузоподъемности, скороподъемности, скорости, потолку, живучести. Но для солдата немалое значение имеет еще и уверенность в себе и своей технике. Так что для лейтенанта Ткебучавы и его людей не было вертолета лучше «Блэк Хока», которые вывозили их на миссии в Афганистане и которые уже стали символами свободы, и не было оружия лучше их «М4» с болгарскими подствольными гранатометами, которыми они были вооружены.

– Визуальный контакт! – заорал вертолетчик. – Вижу цель! Две машины, горят!

Дальнейшие действия вертолетной пары были хорошо отработаны. Американские вертолеты плохо подходили для совместных рейдов с «Ми-24», да и дорого это было для небезразмерного грузинского военного бюджета. Не было у них и блоков «НУРС», как на «Ми-8». Зато у них были отдельные места для пулеметчиков и два пулемета «ПКМ» польского производства, переделанных для стрельбы с вертолета. Американская доктрина использования вертолетов гласила, что каждый вертолет должен быть защищен пулеметным огнем с бортов. А Грузия приняла американскую доктрину.

Один из вертолетов поднялся выше, почти на предел своих возможностей, и встал на позицию прикрытия. Второй устремился к горному склону, где было подходящее место для зависания.

– Тридцать секунд!

– Тридцать секунд! Веревки!

Высаживаться с «Блэк Хока» было, конечно, удобнее, чем с «Ми-8». Две широченные сдвижные двери по обе стороны десантного отсека. В нужный момент грузинские мобильные пехотинцы сбросили тросы и соскользнули вниз.

– Десант на земле!

Вертолет пошел вверх, освобождая место второму.

– Занять позицию прикрытия! – командовал Ткебучава. – Доложить по секторам!

– Восток чисто!

– Запад чисто!

– Досмотровую группу к машинам! Опасаться мин!

Над головой уже грохотал второй вертолет, высаживая вторую группу…

– Господин генерал. – Ткебучава докладывал непосредственно в Тбилиси, это был первый случай, когда его доклад принимал лично начальник штаба сухопутных сил. – На месте обнаружены две машины, сильно обгоревшие, со следами огневого поражения из стрелкового оружия и «РПГ». Обнаружено пять трупов, они сильно обгорели, визуальная идентификация затруднительна. Нападавших было девять человек, со стрелковым оружием и «РПГ», после боя они отступили в восточном направлении. Потерь среди них, судя по всему, нет – на их позициях нет ни крови, ни пакетов, ни следов волочения, ничего. Оружие российское. Старший лейтенант Ткебучава доклад закончил.

– Принято, – зарокотал бас генерала. – Вы нашли американца? У него должен был быть жетон и документы на имя Карлайла, по буквам К-А-Р-Л-А-Й-Л.

– Отрицательно, господин генерал, такого жетона нет.

– Вы уверены, лейтенант?

– Так точно, господин генерал!

Генерал замолчал, лейтенант даже подумал, что связь отключилась. Но тут он заговорил вновь.

– Лейтенант, вы на связи?

– Так точно.

– Лейтенант, судя по вашему докладу, русские захватили и, возможно, живым американского военного советника. Мы зафиксировали активность средств связи в районе Тушети и предполагаем, что это спецназ. Они сейчас движутся к границе, если они смогут пересечь границу, для каждого грузина это будет позором. Вы знаете наши традиции гостеприимства – хозяин должен защищать гостя до последнего.

– Так точно, господин генерал.

– От того, сумеем ли мы вернуть американца, зависит многое в дальнейшей судьбе нашей страны. Поэтому я приказываю вам – сейчас же выступайте по следу русских. Если обнаружите, вы должны сковать их боем, запросить помощи и продержаться до подхода подкреплений. Как поняли приказ, лейтенант?

– Приказ понял, господин генерал.

– С богом, лейтенант. Грузия смотрит на тебя. Сегодня ты и есть Грузия.

– Грузия и свобода!

– С богом, – повторил генерал, – докладывай каждый час.

Лейтенант закончил связь, подозвал своего сержанта, менгрела по фамилии Эсакия.

– Что у тебя?

– Девять человек в натовских ботинках. Ушли на восток. – Менгрел показал в горы.

– Приготовиться к преследованию. Головной дозор – пять человек и пулемет.

– Есть. И еще…

Сержант положил на ладонь своего лейтенанта блестящий цилиндрик стреляной гильзы. Лейтенант покрутил ее в руках – не пять пятьдесят шесть и не семь шестьдесят два. Гильза русская, но не семь и шестьдесят два, как обычный патрон «АК».

– Нашел на склоне. Похоже, шесть и пять.

Про патрон шесть и пять русский как основной давно ходили слухи, но вживую его никто не видел. Говорили, что русские поступили так же, как американцы в конце семидесятых, – они хотели переходить на калибр шесть миллиметров, но вместо этого приняли тяжелую, бельгийскую пулю в том же калибре пять и пятьдесят шесть.

– Много?

– Несколько штук. И следы от сошек. Похоже, снайпер, и непростой.

Лейтенант сунул гильзу в карман.

– Нет времени, выдвигаемся…

Собственно, никаких иллюзий насчет дальнейшей нашей судьбы я не питал – сейчас не сорок второй год и не восемьдесят второй. То, что нас найдут, – это несомненно, может, уже нашли. Со спутника или с беспилотника, тот, кто считает, что от них можно укрыться, очень наивный человек. Наши плюсы – это наличие заложника, вряд ли осмелятся долбануть по нам ракетой, зная, что среди нас гражданин США. Плюс до границы относительно недалеко, хотя в горах понятия «недалеко» нету, тут дорога меряется часами пути. Они обнаружат нас, затем им будет жизненно важно отрезать нас от границы и окружить. Что будут дальше делать – не знаю, может, и на переговоры пойдут, а может, и нет. В любом случае всем нам точно не выбраться.