А может, к Сэмми его влечет даже не предвкушение пикантности. Она — всего лишь дополнение к загородному одиночеству, закономерное завершение отличного ужина, сексуальный эпизод на уик-энд…

Но разве она вправе осуждать его, если сама не понимает своих чувств?

Они уже достаточно наговорили друг другу. Она уже перебрала в своей голове уйму лихорадочных мыслей.

Кажется, пришло время для совсем другой беседы.

А Коннор все смотрел на Сэмми. Концы ее пушистых волос лежали на плечах чрезвычайно соблазнительными кольцами, и он с трудом удерживался от желания зарыться в них лицом, перебирать их пальцами, целовать и гладить. Она была такой хрупкой, такой беззащитной, что ее хотелось обнять и больше никуда не отпускать. За ее воинственностью, за тысячей острых иголок пряталась ранимость, о которой не было известно даже самой Сэмми. Сколько раз она падала, поднималась и упрямо шла вперед, не слишком-то раздумывая о последствиях? Ее хотелось защитить, но это было невозможно сделать. Невозможно до тех пор, пока Сэмми не признает свою истинную природу.

Ее глаза сверкали, лицо было бледным, губы уже дрожали.

Коннор не хотел больше ждать.

Сэмми почувствовала, как взлетает в воздух. А в следующий миг она уже была прижата к горячей и крепкой груди, сильные руки бережно держали ее.

Только в своей спальне Коннор отпустил Сэмми… Он бережно положил ее на кровать. Избавиться от одежды — свободной рубашки и широких льняных штанов — было делом пары секунд.

Сэмми приподнялась на кровати, наблюдая за ним затуманенным взором. Оказавшись рядом с ней, Коннор прикоснулся к ее волосам, запустил в них пальцы, осторожно приблизил голову Сэмми к своему лицу. Впервые они поцеловались по-настоящему. Он хотел быть нежным, не зная, как ей нравится больше всего. Сэмми с каждой секундой теряла контроль над собой. Она льнула к его губам, словно пыталась утолить ненасытную жажду. Ногти Сэмми впились в обнаженное плечо Коннора, и там, где ноготь был обломанным, даже выступила кровь. Но он этого не почувствовал.

У Сэмми было впечатление, будто они вдвоем провалились в какое-то волшебное пространство — все ощущения были усилены здесь во много раз, а время то убыстряло свой бег, то замедляло, и окружающая обстановка казалась смазанной. Таких головокружительных эмоций не выпадало на ее долю довольно давно. То есть… вообще никогда.

Коннор оторвался от ее губ, перевел дыхание, принялся прокладывать дорожку из поцелуев — висок, щека, шея, прохладные плечи… Дальше пришлось высвобождать Сэмми из одежды. Руки не слушались Коннора. Одежда казалась чем-то посторонним, препятствием для наслаждения каждым сантиметром тела Сэмми.

Наконец она оказалась обнаженной. Одежда была хаотично разбросана по полу. Коннор замер.

— В чем дело? — едва различимо прошептала Сэмми.

Он улыбнулся.

— Ты уже имела возможность изучить меня во всех деталях. А я вижу тебя впервые. Ты просто восхитительна…

— Но недостает роста, да? — Она слабо улыбнулась.

— Почему недостает? — нахмурился Коннор.

В это время Сэмми положила прохладную ладонь на его бедро, и все вопросы вылетели у Коннора из головы.

Он снова нашел губы Сэмми, а в это время его руки продолжали исследовать ее тело. Он наслаждался ощущением ее шелковистой кожи, изучал каждую впадинку, ямочки под коленями, острые ключицы, плавный переход от талии к бедрам… Сэмми запрокинула голову назад. Эта прелюдия была слишком длинной для нее. Она была готова еще в тот момент, когда Коннор взял ее за руку на кухне и сказал: «Идем»…

Нужно было как-то ускорить развитие событий. Она высвободилась и принялась целовать его тело. Она исследовала бицепсы, касалась чуткими пальцами его загорелого торса, губами прижималась к его груди… Когда Сэмми начала целовать его грудь и ее длинные волосы заскользили вниз, это оказалось для Коннора последней каплей. Со стоном он опрокинулся навзничь, потянул Сэмми за собой, не отпуская ее. Только теперь она увидела, как он возбужден, как он ее хочет. Она осторожно скользнула вдоль его тела, замерла на полминуты…

У Коннора вырвался глухой стон. Сэмми закусила нижнюю губу. Она чувствовала его в себе, эта наполненность дарила сладкие ощущения, они кружили голову и заставляли забыть обо всем. Сэмми не могла бы сейчас сказать, где она находится, чей это дом, что привело ее сюда…

Они оба почти одновременно почувствовали, что нынешних ощущений уже недостаточно. Сэмми осторожно пошевелилась. Коннор откликнулся мгновенно. Его руки крепко сжали ее талию, переместились на бедра, заставили спину девушки выгнуться… Он побуждал ее к более активным действиям.

Сэмми начала двигаться. Она скользила то вверх, то вниз. Она наклонялась к груди Коннора, почти ложась на него, а в следующее мгновение уже выгибалась назад, даря своему партнеру новые ощущения.

Темп все нарастал. Сэмми уже не контролировала свое тело. Это тело вело ее, оставляя самой Сэмми лишь возможность чувствовать происходящее. Ведь не она же отдала себе команду двигаться еще быстрее? Это произошло само собой. Сэмми все плотнее, все теснее прижималась к Коннору. Очаг возбуждения покинул живот, распространившись на все ее существо. Каждое движение рождало новую сладкую волну. И ощущения становились все более острыми. Сэмми казалось, что каждое ощущение является пиком, но они все нарастали. Она не сразу сообразила, что вскрики, которые участились за последние несколько минут, — ее собственные. Она попробовала сдерживаться, но это оказалось невозможным. Новое движение порождало новый стон, Сэмми уже не чувствовала ни рук, ни ног…

Последняя сладкая вспышка внутри оказалась настолько невыносимой, что Сэмми без сил упала на грудь Коннора и замерла. Несколькими резкими толчками он завершил начатое и тоже замер. В спальне воцарилась тишина. Кончиками пальцев Коннор перебирал волосы Сэмми. Сил двигаться не было, все слова казались сейчас лишними, бессмысленными и совершенно ненужными.

Они будто плыли в невесомости. Любое лишнее движение, любое высказывание могло все испортить. Так они и лежали, обнявшись, пока из невесомости не перенеслись в глубокий обволакивающий сон.

Она сделала все возможное, чтобы не разбудить Коннора.

Выскользнув из-под его руки, бесшумно выбралась из его безразмерной кровати. Собрав всю одежду (это приходилось делать почти на ощупь), на цыпочках вышла из спальни.

Одевалась Сэмми в ванной.

В холле она решила не включать свет. Чем черт не шутит… Подсвечивая себе фонариком (болтался на брелоке вместе с ключами от машины), она долго возилась с замком. Наконец ей удалось с ним справиться. Почти бесшумно она распахнула дверь, вышла из дома. Дверь закрылась с мягким щелканьем замка. Сэмми только теперь смогла обуться — она не хотела поднимать шума своими каблуками.

Торопливо пройдя по каменной дорожке, она добралась до ворот. Калитка была почти неотличима от забора. Нажав на кнопку, не дожидаясь, пока калитка откроется полностью, Сэмми протиснулась в проем и оказалась на свободе. Она надеялась, что калитка закроется автоматически. Так и было — калитка бесшумно заняла свое привычное место. Сэмми с облегчением вздохнула, возблагодарила небеса за то, что все прошло так гладко.