– Что ты хочешь услышать? – выдохнула зло и устало.

– Твои объяснения, – пояснил невозмутимо. – Я должен знать, что сделал не так.

– Что не так?! – вновь возмутилась она. – Что не так?! Все не так! Все это не так! Это было… отвратительно! То, как ты постоянно себя ведешь! То, что ты со мной делаешь!

В зависшей тишине было слышно, как плещется вода, как падают на поверхность крупные капли из крана, как гулким эхом отражается от стен ванной комнаты ее судорожное дыхание.

– Прости, но я не заметил, чтобы тебе было неприятно… – спокойно констатировал Виктор непреложный для себя факт. – Всего минут десять назад ты задыхалась и билась от оргазма и эйфории. Тебе не было больно, и ты сама просила меня…

Договорить не успел.

– Потому что ты ничего не хочешь замечать! – тут же выпалила Лали, перебивая. – Ты все равно не оставил бы выбора! Ты считаешь, что все должны быть от тебя без ума! По умолчанию! Но это не так!

Глубоко вздохнул, мелодично-насмешливо и сексуально до дрожи. Приблизил лицо к ее шее и коснулся мягко. Так нахально, что даже обезоружил. Очередная волна возмущения, поднимающаяся у нее из груди, стихла, нейтрализованная этим откровенным прикосновением. И с ним всегда было так! Он сбивал ее с толку искусно и подло! Отрезвление приходило лишь спустя какое-то время, когда он уходил.

– Лали… – произнес ее имя как всегда волшебно завораживающе, к тому же потерся щекой о ее шею, вызывая непрошеный приступ лихорадки. – Ты ведь совсем меня не знаешь, девочка.

Звучно сглотнула, вся напрягаясь из-за этого его запретного ласкающего приема.

– Я не такая уж самовлюбленная скотина, как может показаться.

– А по-моему, именно такая! – возразила уверенно, попытавшись высвободиться. Вместо свободы – вновь точно бьющий в цель завораживающий выдох в пылающее ушко и предательский прилив жара к коже.

– У тебя просто не было никакого сексуального опыта до меня… Возможно, я поторопился с экспериментами. За это готов попросить у тебя прощения сколько угодно раз. Впредь буду осторожнее.

– Впредь?!… – выдохнула с язвительной горечью.

– Я не собираюсь тебя отпускать, – отрезал уверенно. – К тому же не имею права нарушать договор. Это пошатнуло бы мою репутацию. Да и ты осталась бы разочарована после того, как к тебе вернется память. В мой клуб приходят вовсе не за обманутыми надеждами… В нем ищут то, что невозможно найти в других местах. Незабываемый взрыв эмоций. Яркий сексуальный опыт. Удовольствие на грани безумия.

В очередной раз сглотнула, ощущая как приступ жаркого озноба от его слов и прикосновений пробирается под кожу, отравляя ядом желания.

– Н-не уверена, что все это для меня, – прошептала, упираясь. – Не хочу больше… Не выдержу…

– Спорное утверждение… – По голосу почувствовала, что Виктор мягко улыбнулся. – Ты этого хотела, когда подписывала контракт. Позволь заметить… девственница не всегда означает полную невинность. Многие девушки сохраняют ее чисто формально для брака. В остальном творят, что пожелают. Честно признаться, судя по твоему публичному образу жизни, создавалось полное впечатление твоей абсолютной распущенности. Однако, судя по тому, что я вижу сейчас, возможно, это не так, Лали… Ты похожа на совсем еще невинную девочку… неискушенную даже в собственных фантазиях… которая почему-то захотела острых ощущений… Может быть, просто надоело соблюдать установленные кем-то нормы, кто знает… Бунтарство – одна из стадий взросления. В любом случае, уверен, ты разберешься в этом, когда к тебе вернется память, а сейчас…

Он наконец выпустил ее запястья, и на этот раз перехватил ее совсем по-другому. Нежно притянув к себе за талию и зарываясь лицом в ее волосы, поцеловал в висок, в щеку и в шею.

– Просто расслабься и позволь себе отдаться ощущениям. Ты можешь мне доверять. Все, что произойдет между нами, останется только здесь. Запомни, это игра, Лали. Наша с тобой игра, которая доставляет удовольствие нам обоим.

Эти слова вновь привели в трепет, в возмущение, в ступор. Когда Лали рванулась, он не стал удерживать. Напротив, аккуратно отодвинул ее в сторону и встал во весь рост. Подняла голову, испуганно глядя снизу вверх на нависающего над ней дьявола во плоти.

– Приведи себя в порядок. Хочу видеть тебя в платье в столовой через полчаса, – повторил свой прежний приказ, вышел из ванны, по дороге захватил с крючка полотенце и покинул ванную, вытираясь на ходу.

Оставшись одна, Лали облегченно выдохнула, откинула голову на бортик и закрыла глаза. Сил не осталось, но и слезы иссякли. Может быть, она не высказала ему и половины того, что хотела, но, во всяком случае, минута слабости прошла. Только почему она пригрозила ему отцом?.. Она ведь совсем его не помнила… Она даже не знала, был ли у нее отец, была ли мать, был ли дом, в котором ее ждали… Все это было так странно… Эти мысли сводили с ума…

Потянулась за мочалкой, вылила на нее побольше шампуня и встала, намыливаясь со всех сторон. Окунувшись, взялась за волосы, вспенила густые кудри, нырнула вновь. Теперь ей и правда стало лучше, будто смыла с себя грех, который он ей показал, которому он ее научил, которым он ее опутал с ног до головы.

Выжала волосы, завернулась в пушистое полотенце, потом натянула махровый халат, явно мужской, зато большой и мягкий. Волосы промокнула полотенцем и распустила по плечам.

Приоткрыв дверь ванной и осторожно выглянув в «пыточную», обнаружила, что в комнате никого не было. Только ее платье лежало на постели, а на полу стояли босоножки. В огромных канделябрах по-прежнему горели десятки, а, может, и сотни свечей, и причудливые тени ложились на стены и потолки от их язычков. В маленьком арочном зарешеченном окошке под потолком ярко светился белый диск луны, словно она тоже попалась в клетку к этому дьяволу, с ужасом взирая на происходящее и ожидая своей очереди. Значит, пришла ночь…

Лали обвела комнату взглядом, на этот раз заметив огромное зеркало на потолке над кроватью. А еще трепещущий взгляд вырывал из этих роскошных темных интерьеров пугающие детали – крючья, тяжелые железные кольца, цепи, оковы, наручники, ремни, плетки… По коже прошелся озноб. Невольно сглотнула и облизала пересохшие губы. Оставаться в этом помещении еще хоть сколько-нибудь категорически не хотелось. От него перехватывало дыхание, распирало грудь, голова кружилась от давящей духоты.

Скинула с себя халат и поскорее влезла в платье. Мокрые волосы неприятно прилипли к голой спине, и вода стекала сзади на юбку, леденя кожу. Медленно, как завороженная, приблизилась к одной из стен,