Эта критика убеждена, что пришло ее время безраздельно властвовать над политикой в литературе, над судьбами, душами людей, порой превращая их в опустошенные раковины. Экстремистам немало удалось в их стратегии, родившейся, кстати, не из хаоса, а из тщательно продуманной заранее позиции. И теперь во многом подорвано доверие к истории, почти ко всему прошлому, к старшему поколению, к внутренней человеческой чести, что называется совестью, к справедливости, к объективной гласности, которую то и дело обращают в гласность одностороннюю: оговоренный лишен возможности ответить.

Безнравственность печати не может учить нравственности. Аморализм в идеологии несет разврат духа. Пожалуй, не все в кабинетах главных редакторов газет и журналов полностью осознают или не хотят осознавать, что гласность и демократия — это высокая моральная и гражданская дисциплина, а не произвол.

Та наша печать, что разрушает, унижает, сваливает в отхожие ямы прожитое и прошлое, наши национальные святыни, жертвы народов в Отечественную войну, традиции культуры, то есть стирает из сознания людей память, веру и надежду, — эта печать воздвигает уродливый памятник нашему недомыслию, Геростратам мысли, чистого чувства, совести, о чем история идеологии будет вспоминать со стыдом и проклятиями так же, как мы вспоминаем эпистолярный жанр 37-го и 49-го годов.

Вдвойне странно и то, что произносимые вслух слова «Отечество», «Родина», «патриотизм» вызывают в ответ некое змееподобное шипение, исполненное готовности нападения и укуса: «шовинизм», «черносотенство». Наша экстремистская критика со своим деспотизмом, бескультурьем, властолюбием и цинизмом в оценках явлений как бы находится над и впереди интересов социалистического прогресса. Она хочет присвоить себе новое звание «прораба перестройки». На самом же деле исповедует главный свой постулат: пусть расцветают все сорняки и соперничают все злые силы; только при хаосе, путанице, неразберихе, интригах, эпидемиях литературных скандалов, только расшатав веру, мы сможем сшить униформу мышления, выгодную лично нам. Да, эта критика вожделеет к власти и, отбрасывая мораль и совесть, может поставить идеологию на границу кризиса.

В самой демократической Древней Греции шесть черных фасолин, означающих шесть голосов против, подписали смертный приговор Сократу, величайшему философу всех времен и народов. Демагогия, клевета, крикливость лжецов и обманутых, коварство завистливых перевесили чашу весов справедливости.

Свобода — это высшее нравственное состояние человека, когда ограничения необходимы как проявления этой же нравственности, то есть разумного самоуважения и уважения ближнего. Не в этом ли смысл наших преобразований?»

Но партийное руководство подобные выступления игнорировало, чьи бы они ни были. Зато либеральный авангард, против которого оно и было направлено, хорошо запомнил слова автора «Горячего снега». В прессе развернулась кампания против Бондарева, его выступление сравнивали с письмом Нины Андреевой и даже называли писателя-фронтовика «Ниной». После 1991-го его имя, идеи и книги постарались вытеснить из сознания читателей. Когда Юрий Поляков, возглавив «Литературную газету», целенаправленно занялся возвращением на ее полосы советских классиков, имена которых годами не упоминались в литературной печати, одним из первых стал Юрий Васильевич Бондарев. Вчитываясь сегодня в пророческие строки давнего выступления Бондарева, понимаешь, что именно это направление отечественной гуманитарной мысли продолжил и развил позднее Поляков, в конце 1980-х формировавшийся как публицист.

Ельцин тоже выступил на партконференции, но его волновало совсем другое: ему нужно было как можно скорее разделаться со своими противниками и доказать свою правоту. Вернувшись к мнению о ретроградстве Лигачева, год назад признанному им ошибочным, опальный партийный босс настаивал теперь на необходимости удалить его из состава политбюро и вновь выступил против привилегий партийной элиты. В конце речи он попросил о политической реабилитации. В ответ Егор Кузьмич Лигачев произнес свое знаменитое: «Борис, ты не прав!» Фраза тут же ушла в народ, и вскоре на улицах Москвы появились молодые люди, вместо комсомольского носившие на груди значки «Борис, ты прав!», «Нас не объ-Егоришь, нас не подКузьмишь!», «Борис, борись!».

Вскоре после конференции, принявшей резолюции по «углублению перестройки» и «демократизации советского общества», на сентябрьском пленуме произошла самая крупная со сталинских времен «чистка»: Горбачев решительно избавился от всех, кто выражал хотя бы малейшее недовольство его политикой, и в политбюро, и в ЦК. Но это не спасло его от скорого краха, ибо то, что он делал, не вызывало сочувствия даже у сторонников.

Осенью 1988-го Горбачев занял пост председателя Президиума Верховного Совета СССР, то есть стал главой государства. А весной 1989-го были впервые объявлены свободные выборы народных депутатов, и Ельцин, выдвинув главным пунктом своей программы борьбу с привилегиями, одержал уверенную победу в Московском избирательном округе, получив рекордные 91,53 процента голосов при явке почти 90 процентов. Его кандидатура даже была выдвинута в качестве альтернативы Горбачеву на роль председателя съезда, однако Ельцин неожиданно взял самоотвод.

Зато в Верховный Совет Ельцин не прошел, и история страны могла сложиться иначе, если бы в его пользу не отказался от своего мандата депутат Алексей Казанник (назначенный впоследствии генеральным прокурором РФ и удержавшийся в этой должности менее полугода). Благодаря Казаннику Ельцин стал членом Верховного Совета и как заместитель председателя Госстроя возглавил комитет по строительству и архитектуре, а значит, вошел в состав президиума. Вокруг этого политического тарана образовалась Межрегиональная депутатская группа (МДГ), объединившая в своих рядах очень разных людей, в том числе демократов первого призыва. Вот имена некоторых из них: ученый и философ Сергей Сергеевич Аверинцев; писатель Александр (Алесь) Михайлович Адамович; будущий первый президент Киргизии А. А. Акаев; полковник ВВС Виктор Имантович Апкснис (вышел из МД Г осенью 1989-го); нобелевский лауреат Жорес Иванович Алферов; педагог и психолог, действительный член АПН СССР Шалва Александрович Амонашвили; историк-востоковед, будущий глава Республики Абхазия Владислав Григорьевич Ардзинба (до 1990 года); доктор исторических наук, член редколлегии журнала «Коммунист» и ректор Историко-архивного института Юрий Николаевич Афанасьев; будущий заместитель председателя Счетной палаты, ныне колумнист «Литературной газеты» Юрий Юрьевич Болдырев; будущий госсекретарь РСФСР, преподаватель марксистско-ленинской философии Геннадий Эдуардович Бурбулис; писатель Василий (Василь) Владимирович Быков; мировой рекордсмен и олимпийский чемпион Юрий Петрович Власов; следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры СССР Тельман Хоренович Гдлян; драматург-публицист А. И. Гельман; доктор юридических наук Алексей Иванович Казанник (Омск); писатель и публицист Юрий Федорович Карякин; один из создателей Интернационального движения трудящихся Эстонской ССР Евгений Владимирович Коган; главный редактор журнала «Огонек» Виталий Алексеевич Коротич; будущий министр социальной защиты населения в правительстве Ельцина и уполномоченный по правам человека в РФ при Путине Элла Александровна Памфилова (до декабря 1989-го); журналист, будущий министр печати и информации РСФСР/РФ и глава межведомственной комиссии по рассекречиванию документов КПСС Михаил Никифорович Полторанин; доктор экономических наук и будущий первый мэр Москвы Гавриил Харитонович Попов; экономист и будущий первый премьер-министр Литовской Республики Казимера Прунскене; будущее доверенное лицо Ельцина на выборах президента РСФСР и будущий губернатор Новгородской области Михаил Михайлович Прусак; член-корреспондент АН СССР и будущий академик РАН Юрий Алексеевич Рыжов; академик АН СССР и один из создателей водородной бомбы Андрей Дмитриевич Сахаров; доктор юридических наук и будущий первый мэр Санкт-Петербурга Анатолий Александрович Собчак; старший научный сотрудник Института всеобщей истории, один из лидеров Московского народного фронта Сергей Борисович Станкевич; кандидат исторических наук, в будущем — советник Ельцина по межэтническим отношениям Галина Васильевна Старовойтова; Герой Социалистического Труда Николай Ильич Травкин; знаменитый офтальмолог Святослав Николаевич Федоров; публицист Юрий Дмитриевич Черниченко; доктор физико-математических наук, в недалеком будущем подписавший от Белоруссии Беловежские соглашения Станислав Станиславович Шушкевич; композитор Родион Константинович Щедрин; журналист, ведший отдел расследований в «Литературной газете», Юрий Петрович Щекочихин; член-корреспондент АН СССР, эколог Алексей Владимирович Яблоков; главный редактор газеты «Московские новости» Егор Владимирович Яковлев и др.